Цифры особенно наглядно иллюстрируют поворот на Восток. Они подтверждают строительство нефтепровода ВСТО (Восточная Сибирь – Тихий океан) протяженностью 2800 миль и стоимостью 25 млрд долл. В 2018 г. Россия поставила в Азию 1,85 млн баррелей нефти, две трети которых пришлось на Китай. В 2005 г. в Китай шло только 5 % нефтяного экспорта России. Сегодня этот показатель составляет почти 30 %, а Россия обошла Саудовскую Аравию – крупнейшего поставщика нефти в Китай. Финансовый фундамент торговли обеспечен предоплатой в размере 80 млрд долл., которую Китай выплатил «Роснефти» за поставки нефти в течение ближайших 25 лет.

Конечно, существуют проблемы, которые могут создать препятствия этому стратегическому партнерству. Русские по-прежнему опасаются того, что китайские рабочие и их семьи проникают через когда-то спорную границу, заселяя малозаселенные районы российского Дальнего Востока, переживающего застой. По некоторым оценкам, от 2 до 5 млн этнических китайцев перебрались на Дальний Восток законными и незаконными способами. По другим оценкам, эти показатели значительно ниже. Но независимо от цифр Путин как-то предупредил: если экономический спад в регионе не будет преодолен, русское население на Дальнем Востоке будет говорить по-китайски[119].

В Китае некоторые считают часть российского Дальнего Востока «Внешней Маньчжурией», так как она была передана Китаем России согласно двум «неравноправным договорам», заключенным в XIX в. Но в наше время граница надежно закреплена, никаких разногласий не существует.

То, что Си назвал «новым уровнем сотрудничества» между двумя странами, проявилось в сентябре 2018 г. во время экономического форума во Владивостоке в форме так называемой блинной дипломатии. Путин и его главный гость Си Цзиньпин оторвались на время от участия в заседании, чтобы, надев синие передники, печь русские блины, намазывать на них икру и пить водку, провозглашая тосты[120].

В одно время с форумом во Владивостоке на Дальнем Востоке прошли военные учения – крупнейшие с момента маневров Советской армии в 1981 г. 300 000 военнослужащих, участвовавших в учениях, среди которых были и китайские (включая китайскую авиацию), в течение недели вели учебные крупномасштабные боевые действия на нескольких фронтах. Это был четкий сигнал относительно не только будущих конфликтов, но и геополитического сотрудничества сегодня.

Спустя почти год, летом 2019 г., русские и китайцы начали совместное воздушное патрулирование над Тихим океаном. О новом соглашении мир узнал, когда российские и китайские самолеты оказались в опознавательной зоне ПВО Южной Кореи, после чего российский истребитель нарушил воздушное пространство Южной Кореи. Корейцы быстро подняли в воздух свои самолеты, которые выпустили очередь в 360 снарядов, предупредив самолет-нарушитель.

Эта вновь возникшая гармония в отношениях между Россией и Китаем крайне удивительна в свете продвижения последнего в Среднюю Азию. В 90-х гг., до того как Украина оказалась в центре внимания, Средняя Азия и Закавказье стали теми регионами, в которых Россия рьяно пыталась снова подтвердить свое главенство на постсоветском пространстве. Ближнее зарубежье, как Москва назвала этот регион, оказалось в фокусе геополитического столкновения – но не с Китаем, а с Соединенными Штатами. Центральная Азия, к которой относят, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, а также Казахстан и Азербайджан находятся в самом центре Евразии, который один из отцов современной географии Хэлфорд Маккиндер в своем знаменитом докладе Королевскому географическому обществу в 1904 г. назвал «геополитической осью мира» – хартлендом[121].

В годы, последовавшие за распадом Советского Союза, Москва была твердо намерена добиться того, чтобы эти государства оставались в сфере влияния России, несмотря на полученную независимость. Соединенные Штаты, по твердому убеждению некоторых русских, подстроили распад Советского Союза, чтобы создать группу независимых государств, которая будет окружать Россию и делать ее слабой, и наложить руки на каспийскую нефть. По мнению Соединенных Штатов и Европы, эти новые страны являются независимыми, и им должно быть позволено самостоятельно строить свою политику и развивать экономику. Подразумевалось, что именно так устроена жизнь в глобализированном мире после окончания холодной войны. Помимо всего прочего, если эти государства будут слабыми и нестабильными, они опять попадут в объятия России или станут жертвой соседнего Ирана. Для некоторых из этих стран обладание запасами нефти и газа было важнейшим фактором обеспечения независимости. «Нам нужна нефть для достижения нашей главной цели», – сказал Ильхам Алиев, ставший президентом Азербайджана; эта цель заключалась в том, чтобы «стать настоящей страной». Для этого азербайджанцам надо было построить новую логистическую карту, в которой трубопроводы пойдут не на север, чтобы влиться в российскую систему, а с востока на запад, к Черному морю, чтобы гарантировать независимость страны[122].

У интереса Запада к этому региону была еще одна причина. В 1991 г. в результате войны в Заливе был освобожден Кувейт. Однако многие вновь задумались о том, что Ближний Восток слишком небезопасен для того, чтобы полностью зависеть от него. «Мы надеемся, что Каспийский регион спасет нас от тотальной зависимости от ближневосточной нефти», – сказал занимавший тогда должность министра энергетики США Билл Ричардсон. Вашингтон не хотел, чтобы противостояние или конкуренция с Россией (или даже восстановление контроля со стороны России) препятствовали добыче нефти в регионе. Вице-президент Эл Гор стал горячим сторонником строительства новых трубопроводов для каспийской нефти. «Безопасность мировых ресурсов нефти и природного газа продолжает оставаться в числе важнейших интересов Соединенных Штатов и их союзников, – заявил он. – Сегодня границы регионов, на которых сосредоточены интересы Соединенных Штатов, распространяются на Кавказ, Казахстан и Сибирь»[123].

Так начались большие гонки вокруг Каспийского трубопровода, борьба, которая продолжалась почти десять лет. Соперниками в ней были Россия и Соединенные Штаты, но участвовали и другие государства. Здесь было много оскорблений, угроз, скрытых интриг, политических препятствий. Русские всегда были против трубопроводов, которые шли в обход территории России. Но, несмотря на борьбу, строительство основных трубопроводов в западном направлении двигалось вперед. Один из них начинается в Азербайджане, южнее Баку, и идет на запад на протяжении почти тысячи миль, пересекая по пути 1500 рек, высокие горы и сложные территории, пересекает территорию Турции в южном направлении и подходит к порту Джейхан на Средиземном море. Каспийский трубопровод, по которому казахская нефть поступает на мировой рынок, начинается на северо-западе Казахстана и выходит через юг России к Черному морю. Здесь нефть загружают в танкеры, которые транспортируют ее через пролив Босфор в Средиземное море и далее – на мировой рынок.