А вот тут я всё-таки не выдержала.

— Полагаешь, предательство повлияет на репутацию в лучшую сторону? — парировала, не забыв напитать голос презрением.

Уж больно мне хотелось разобраться в мотивах любимого… А молчание, увы, не способствовало взаимопониманию.

— Предательство?.. — опешив, удивлённо переспросил Итиш.

Да так искренне, что я почувствовала себя последней гадиной… Либо полной идиоткой.

— Конечно! — кивнула, взяв себя в руки.

Идти — так до конца!

— Если мы сдадим этих пиратов посреднику, то обманем их доверие, которое всеми силами пытаемся заслужить… И, между прочим, вряд ли чего-то добьёмся. Крыс не любят нигде.

Последовала небольшая пауза.

— А кто сказал, что мы собираемся кого-то сдавать? — холодно поинтересовался друг.

И я стремительно покраснела, осознав, как сильно оскорбила любимого своим предположением. Ведь оснований для подозрений у меня действительно не было. Ни одного!

— И, между прочим, — спародировал Итиш, — у меня нет знакомых среди преступников, в связи с чем я понятия не имею, как наладить контакт с посредником. Иначе не стал бы притворяться пиратом!

В его словах мне послышался намёк на моё происхождение — и я обречённо потупилась, признавая его право на резкие высказывания.

Сама виновата. Нечего было сомневаться в благородстве друга.

Естественно, обижаться я даже не думала и практически сразу подняла голову, собираясь принести извинения… Но не успела издать и звука, как в коридоре вдруг вспыхнул яркий свет, а следом из-за угла вынырнул стюард.

Заметив нас, он замер, пытаясь сообразить, откуда взялись вооружённые до зубов пассажиры… Зато Итиш раздумывать не стал — вскинул парализатор и разрядил его точно в голову противнику, опередив меня всего на долю мгновения. От двойной дозы у мужчины случились судороги — и он свалился на пол, продолжая биться в конвульсиях. А мы с любимым вновь остались вдвоём.

— Утро, — очнувшись, констатировал друг. — Идём, надо торопиться, пока весь экипаж не проснулся. Быстрее!

После чего, переключив оружие в палящий режим, принялся обстреливать двери с обеих рук в ускоренном темпе.

Замечание Итиша показалось мне очень здравым — и я вынужденно отложила тяжёлый разговор на неопределённое время, присоединившись к любимому.

Если наши чувства истинны, то бояться небольшой размолвки не следовало. Если же нет… Что ж. Будем, как и прежде, просто друзьями.

Лично меня это вполне устраивало.

А между тем враги стали попадаться нам всё чаще. И я, уступив Итишу право заниматься пассажирами, полностью сосредоточилась на обслуживающем персонале лайнера. Увы, совесть не позволяла мне спокойно отправлять их в нокаут, однако отступать было некуда — и я продолжала работать, старательно напоминая себе о великих целях, в жертву которым приносились эти несчастные.

Вскоре поток желающих пасть от моей руки иссяк, а следом за ними закончился и извилистый коридор, приведя нас прямиком к рубке управления. Разумеется, закрытой.

— Работаем! — опередив замешкавшегося друга, я смело шагнула вперёд…

…и оказалась зажата в крепких объятиях Итиша.

— Подожди, — шепнул он. — Прежде чем мы начнём, я хочу, чтобы ты поняла — нам не нужно никого предавать. Рано или поздно Грега с командой всё равно поймают… И тогда мы, как третьи лица, просто сменим сторону.

— А если нет?.. — не поддавшись низменному порыву впиться в его губы, выдохнула я. — Вдруг посредника не интересуют отступники?

Любовь любовью, а с работой её путать не стоило… Хотя при мысли, что Итиш не стал раздувать ссору, а предпочёл первым разбить корку льда, которой начали покрываться наши отношения, меня буквально накрывала эйфория.

Замечательный мужчина! Умный, добрый, предупредительный… Самый лучший. Мой.

— Если мои знания алчной человеческой натуры верны, то глава работорговцев ни за что не оставит подобное самоуправство безнаказанным, — усмехнулся друг. — Любое неповиновение для него — удар по репутации. Признак слабости. Сигнал к бегству для подчинённых… Нет. Ребята отделились совсем недавно, и посредник очень скоро найдёт отступников.

— А если ты ошибаешься? — продолжала упорствовать я. — Если нам придётся прождать несколько месяцев, а то и лет, прежде чем их поймают? Что тогда?

— Тогда мы просто наработаем себе имя, обзаведёмся связями и через пару недель покинем команду. Даю слово.

Обещаниям Итиша я всегда верила — и потому подчинилась.

Неделя — пустяковый срок в нашем деле… Начинать заново выйдет куда дольше.

— Лайнер захвачен, раненых нет, — вытащив клипсу из кармана, бодро отрапортовал Итиш. — Все пассажиры заперты в своих каютах, часть экипажа отдыхает в рубке управления, остальные лежат без сознания в разных концах коридора.

Он говорил строго по делу, не отвлекаясь на такие мелочи, как злорадство по поводу сомнений пиратов в нашей несостоятельности — и мне подумалось, что наших заслуг в успехе операции действительно было не так уж и много.

Только благодаря Гарри мы сумели проникнуть на корабль, не потревожив сигнализацию. Лишь по воле случая наше вторжение совпало с бортовой ночью. А люди в рубке просто не ожидали нападения… Но докладывать об этом Грегу я, разумеется, не собиралась.

Захочет — сам догадается. Не маленький… А нет — значит, так и останемся героями.

Лично я не видела в этом ничего плохого.

— Понял, — выслушав ответ командира, кивнул любимый.

После чего отдал мне переговорное устройство и вернулся в рубку — связывать и приводить в чувство новоиспечённых рабов. Беззвучно вздохнув, я прицепила клипсу на ухо — и пошла помогать другу.

Чего не сделаешь ради спасения вселенной…

Между тем тишина в эфире сменилась краткими деловыми репликами, из которых я поняла, что бандиты добрались до первой замурованной каюты. Затем последовал звук выбиваемой двери — вероятно, от микрофона Билла — и снова наступила тишина.

Так повторилось примерно пять или шесть раз, прежде чем мы с Итишем подняли на ноги весь экипаж рубки и переместились в коридор, где продолжили возиться с парализованными стюардами. А затем, спустя ещё пару десятков вскрытых пиратами кают, обездвиженные пленники кончились, вынудив нас переключиться на замурованных пассажиров… Тогда и выяснилось, что взламывать неисправные замки несколько сложнее, чем их расплавлять. Выбивать закрытые двери по примеру Билла действительно оказалось куда проще… Однако заниматься этим Итишу пришлось уже в одиночестве — рабов накопилось слишком много, чтобы их можно было оставить без присмотра. Единственное, на что хватало моих сил — сразу взять на прицел потенциальных противников из каюты, пока друг огромными прыжками преодолевал разделяющее их расстояние… Хотя в основном это было лишним. Обычно проснувшиеся от грохота люди редко оказывали какое-либо сопротивление, безропотно позволяя связать себе руки и вывести в коридор. В большинстве же остальных случаев было достаточно простого эффекта неожиданности, приводящего незадачливых пассажиров в смятение… Однако далеко не всегда.