– Фрей, – вырывается у меня, – наконец-то.

– Теперь я снова чувствую её энергию, – продолжает Мерете, останавливаясь на каждом слове, как будто их больно произносить, – она сильнее, настойчивее, словно она упирается в дверь и хочет войти.

– Ты видишь её?

– Да.

– Скажи ей, что мне надо с ней поговорить. Скажи, что я решил. Я приду, если это то, чего она хочет.

Внезапно я слышу, как Мерете сжимает зубы, так сильно, что они скрежещут.

– Она замерзает.

Мерете начинает стучать зубами, и я чувствую, как комната вдруг становится холоднее, как будто кто-то открыл дверь и впустил в дом зимнюю стужу.

– Темнота, она хочет показать мне что-то в этой темноте, – дрожит Мерете и поворачивается к окну, – вон там.

– Где? На маяке?

Мерете не отвечает. Просто сидит на полу рядом со мной и дрожит.

– Спроси её обо мне, – прошу я снова, – спроси её, почему она больше не хочет приходить?

– Она сомневается.

– Да, – мечтательно говорю я и прикрываю глаза, – мы оба в сомнении.

– Так темно.

– Ты видишь луну? Ты её видишь?

– Оно говорит, – шепчет Мерете, – грохочет и стучит о металл. Боже, как мне холодно.

– Авария, – задыхаюсь я, – Боже мой, это авария.

– Вода. Я слышу, как она разливается повсюду, чувствую солёный вкус внутри.

Мерете внезапно начинает долго и тяжело откашливаться, как будто сейчас задохнётся.

– Так холодно, – дрожа произносит она, жадно вбирая в себя воздух.

– Дай ей войти. Ты должна позволить ей войти, чтобы я смог поговорить с ней.

– Господи! – Мерете внезапно хватается за грудь, как будто задыхается. Её голос изменился, в нём какой-то другой оттенок, которого не было пару секунд назад. – Так быть не должно, – стонет она и лихорадочно осматривает комнату, как будто что-то ища. – Нет, погоди, – дрожит она, – я не понимаю, что ты говоришь.

– Фрей? – возбуждённо кричу я. – Фрей, ты здесь?

– Нет, нет, – грустно произносит Мерете, – я не понимаю. Я чувствую, как она спешно проводит ладонью по предплечью. Ладонь её холодная, как ледышка.

– Фрей? – я пытаюсь встать, но моё тело будто привинчено к полу, и я не могу сдвинуться. Покой испарился, и ноющее ощущение паники скоро распространится по всему телу, – почему ты не отвечаешь?

– Т-сс, – я сразу чувствую промёрзшую насквозь руку Мерете на своём плече, – ты не должен говорить, Торкильд.

– Что? Нет, отпусти меня. Фрей! Подожди меня, я готов. Я готов прийти.

Ледяная рука Мерете скользит по моему плечу наверх, она ладонью зажимает мои губы.

– Теперь я поняла, – шепчет она и пальцами прикрывает мне рот, – это не Фрей. Это кто-то другой.

Рука Мерете соскользнула с моих губ и тяжело упала на пол. Она стоит на коленях передо мной. Мне наконец удаётся вырваться из этого медикаментозного сна и сесть.

Мерете смотрит на меня отрешённым взглядом, а потом встаёт и поворачивается к занавескам за диваном. Она шепчет в темноту:

– Кто ты? – она вытягивает руки перед собой, как будто слепая, только что встретившая незнакомого человека. – Зачем ты здесь?

От её губ и носа веет холодом. Её слегка шатает из стороны в сторону, она покачивает головой и щурит глаза.

– Я не понимаю, – её глаза снова открываются, от лица снова веет холодом.

– Что она говорит?

Мерете снова качает головой.

– Не знаю. Не понимаю.

Я собираюсь подняться, но Мерете вытягивает руку, будто намекая, что я должен остаться сидеть. Воздух в комнате тяжелый, почти кристаллизованный, он струится к занавескам и окну за ними.

– Она указывает на тебя, – говорит Мерете, – я не понимаю, что она говорит. Тарабарщина какая-то или это иностранный язык.

– Фрей, – я смотрю на занавески за диваном, в точку, на которую смотрит Мерете, – это ты?

Я поднимаюсь с пола и обходом вокруг стола иду к окну.

– Пожалуйста, скажи что-нибудь. Я больше не могу ждать. Мне нужен ответ. Ты хочешь, чтобы я пришёл?

Горький вкус солёной воды во рту и глотке становится сильнее, когда я подхожу. Сквозняк со всей силой обрушивается на меня, когда я собираюсь раздвинуть занавески. Вместе с этим я слышу, как Мерете за моей спиной кричит.

Я оборачиваюсь и вижу, что её грудь с большой амплитудой поднимается и опускается, пока она глотает воздух. В её глазах чернеет страх и тело дрожит.

– Что происходит? – в отчаянии спрашиваю я, – я не понимаю, что происходит!

В следующее мгновение она снова вытягивается, выпячивает грудь и разводит руки в стороны.

– Mne hólodno.

– Что? – я кладу руки на её плечи, – что ты сказала?

– Mne hólodno! – повторяет Мерете громче и громче, – Mne hólodno! Mne hólodno! Mne hólodno!!!

Я пытаюсь закрыть её рот рукой, но она отбивается и начинает царапать и скрести у себя во рту, как будто внутри, в глотке что-то есть, что она отчаянно пытается достать. С неё стекает пот.

– Что ты делаешь?

– Тащу, – стонет Мерете.

Её взгляд погас, он пропитан страхом, и в её горле поднимается отвратительный булькающий рокот. Мерете шипит и хватает воздух ртом, как будто вот-вот задохнётся в собственной слюне.

– Хватит! – молю я, пытаясь вытащить пальцы у неё изо рта.

– Mne hólodno! Mne hólodno!!

И вдруг я вижу её. Не Фрей, а девушку без лица и челюсти, только лёгкий капюшон плоти покрывает голый позеленевший от водорослей череп. Она изворачивается и крутится в чёрной бездне наполненных страхом глаз Мерете, а та продолжает кричать.

– Я вижу её! – восклицаю я потрясённо и делаю шаткий шаг назад. – Господи, я её вижу. Там, в твоих глазах. Она там. Женщина без лица. Она там!

Внезапно крик прекращается. Мерете смотрит на меня, её взгляд наполнен страхом. Она вынимает пальцы изо рта и её руки с тяжестью опускаются. Она как будто хочет что-то сказать, но вместо этого просто стоит и молчит. Её тело качает из стороны в сторону, и в следующую секунду она падает.

Голова Мерете сильно ударяется о край стола, и женщина валится на пол.

Я подползаю к ней и собираюсь положить её к себе на колени, но замечаю, что у неё что-то не так с челюстью. Я пытаюсь закрыть её рот, но нижняя челюсть снова открывается в это неестественно разинутое положение. Внезапно я замечаю порез на её коже, прямо у уха, в нём поблёскивает белая кость.