— А вдруг тут деньги можно заработать?

Он шумно втянул в себя чай, дабы тонизирующий напиток далему достаточно умственных сил для длинной речи. Затем, отодвинув чашку, бросиллаконичное «еще» и заговорил:

— Ты мне в ту пору много чего говорила о том, чтослучилось в Сент-Кэтрин, да я особо внимательно и не слушал. Я все этоглупостями считал, бабьими сплетнями.

Может статься, я и ошибался. Может, там что и в самом делеприключилось. А ежели так — этим должна заниматься полиция, а тебе туда носсовать незачем. Да и годов-то сколько прошло, нет, что ли? Брось, говорю,забудь.

— Так-то оно так, только вдруг мне денег по завещаниюотписали? Может, миссис Халлидей до последнего времени была жива и умерлатолько теперь, а мне что-то оставила?

— Что-то тебе оставила? С чего бы это? Гм! —заключил он, выразив своим излюбленным звуком переполнявшее его презрение.

— Да даже если это полиция интересуется… Знаешь, Джим,иногда те, кто полиции сведения об убийце дает, большую награду получают.

— И какие, интересно, сведения ты можешь им дать?Только то, что ты сама придумала!

— Это ты так считаешь. А я вот думаю…

— Гм! — возмущенно буркнул мистер Кимбл.

— Да, думаю! С самого того момента, как я объявлениепрочла. Может, я, конечно, не совсем правильно тогда поняла… Леони, как ивообще все иностранцы, была глуповата. Она даже не всегда понимала, когда к нейобращались, а уж как она по-английски говорила — страшно вспомнить. Если онаимела в виду не то, что я поняла, значит, она имела в виду… Я все стараюсьвспомнить, как звали того типа… Ну так вот, если она видела именно его…Помнишь, я тебе об одном фильме рассказывала? «Тайный любовник» называется.Потрясающий фильм. Ну так вот, там этого парня поймали из-за автомобиля. Он механикув гараже на лапу пятьдесят тысяч долларов дал, чтобы тот забыл, как он в туночь его машину заправил. Я не знаю, сколько это будет, если на фунтыперевести… И тот, другой тоже там был, а муж от ревности совсем ума лишился.Все они в нее были до смерти влюблены. А в конце…

Мистер Кимбл отодвинулся от стола, и ножки его стулапроскребли по полу. Затем он медленно и тяжело встал, напустив на себя властныйвид. Собираясь выйти из кухни, он объявил свой ультиматум, который, несмотря нато что был произнесен, как обычно, нечленораздельно, заключал в себе известныйздравый смысл.

— Выбрось все это из головы, жена, — сказалон. — Не то пожалеешь.

В закутке позади кухни он надел башмаки (жена ревнивооберегала чистоту кухонного пола) и вышел из дома.

Лили сидела за столом, и ее недалекий умишко сосредоточенноработал. Пойти против воли мужа она, конечно, не могла, но, с другой стороны…Джим такой ограниченный, отсталый человек. Посоветоваться бы с кем-нибудь еще…С кем-нибудь, кому она рассказала бы о возможной награде, о полиции, обо всем.Ведь как обидно упустить случай заработать денег!

Радиоприемник… хороший перманент… то вишневое пальто измагазина Рассела, такое красивое… и даже, чем черт не шутит, полный гарнитур встиле короля Якова для гостиной…

Жадная, недальновидная Лили Кимбл продолжала вспоминать… Чтоже Леони тогда сказала ей?

В конце концов ей пришла в голову идея. Она встала и сходилаза пузырьком чернил, ручкой и бумагой для писем.

«Я знаю, что нужно сделать, — подумала она. — Янапишу доктору, брату миссис Халлидей. Он посоветует, как мне поступить… если,конечно, он еще жив. У меня все равно перед ним должок, я ведь ему тогда ничегоо Леони не рассказала. И о машине тоже».

Какое-то время наступившую тишину нарушал только скрип перапо бумаге. Писать Лили доводилось очень редко, и это письмо потребовало от неебольших усилий. Закончив свое послание, она вложила его в конверт и заклеила.

Однако она не чувствовала себя полностью удовлетворенной.Девять шансов из десяти, что доктора нет в живых или же он уехал из Диллмута.

Действительно ли был кто-то еще? И как звали того, другого?

Если бы только она могла вспомнить…

На следующее утро после возвращения из Нортумберленда, когдаДжайлз и Гвенда завтракали, им доложили о приходе мисс Марпл.

Старая дама вошла с извиняющимся видом.

— Я знаю, что сейчас еще рано наносить визит.Беспокоить людей в такой час не входит в мои привычки, но мне необходимо вамкое-что сказать.

— Мы всегда рады видеть вас, — ответил Джайлз,предлагая гостье присоединиться к ним. — Выпейте с нами чашечку кофе.

— О нет, нет, благодарю вас. Я очень плотнопозавтракала. Если позволите, я перейду прямо к делу. Пока вы отсутствовали, яс вашего любезного разрешения приходила к вам, чтобы немного очистить сад отсорняков…

— Вы просто ангел, — заметила Гвенда.

— И мне стало совершенно ясно, — продолжала миссМарпл, — что для поддержания вашего сада в порядке двух дней работы внеделю недостаточно. К тому же Фостер просто надувает вас. Он проводит слишкоммного времени за чаем и разговорами. Выяснив, что он не может выделить вам ещеодин день, я взяла на себя смелость нанять другого садовника, который будетприходить по средам. А сегодня как раз среда.

Джайлз удивленно посмотрел на мисс Марпл. Ею, безусловно, двигалинаилучшие побуждения, но предпринятая ею инициатива несколько походила навмешательство в их дела, совершенно ей несвойственное.

— Я знаю, что Фостер слишком стар для тяжелойработы, — начал он.

— Я боюсь, мистер Рид, что Мэннинг еще старше. По его словам,ему семьдесят пять лет. Но, видите ли, мне пришло в голову, что если онкакое-то время поработает здесь, то это принесет свои плоды. Много лет назад онбыл садовником доктора Кеннеди. Кстати, молодого человека, которым в юностиувлеклась Хелен, звали Аффлик.

— Мисс Марпл, простите меня за дурные мысли. Вы гений.Вы знаете, что Кеннеди привез нам одно из писем Хелен и образец ее почерка?

— Да. Он приезжал, когда я была здесь.

— На прошлой неделе мне дали адрес хорошегоэксперта-графолога, и я сегодня же отправлю ему эти документы.

— Пойдемте в сад, познакомимся с Мэннингом, —предложила Гвенда.

Мэннинг оказался сутулым стариком со сварливым выражениемлица и слезящимися, немного лукавыми глазами. Завидев новых хозяев, онзаработал граблями заметно быстрее.

— Доброе утро, сэр. Доброе утро, мадам. Эта ледисказала мне, что по средам вам требуется кто-нибудь для работы в саду. Я вам судовольствием подсоблю. Сад-то вон какой неухоженный, позор да и только.