играет граммофон. Но вот что я тебе скажу: под открытым небом, особенно в темное время, акустика самая лучшая. Птицам это нисколько не мешает, они спят. Бывает, петь хочется нестерпимо. Только тебя никто не должен слышать. В детстве я часто ходил во сне. Потом, к сожалению, разучился. Энрико Карузо – величайший тенор всех времен. Многие его пластинки сохранились, сольников сто пятьдесят, наверное, наберется: оперы, оперетты, классика, танцевальные шлягеры, самые знаменитые венские вальсы. Тут есть всё. Ты ведь любишь музыку.

На участке много приятных уголков для отдыха. Вон там стол для холодных закусок, над ним каскад фонтанов, миниатюрное ущелье, в технике сухой кладки, сообразно традиции. Два грота (благодаря ним на всей территории круглый год есть вода), кинотеатр под открытым небом, место для купания и для костра. Чтобы устроить всё это, пришлось потрудиться. Я выкладывал камни ряд за рядом, и не сосчитать сколько, затаскивал сюда наверх бревна и сучья, чтобы получилась красивая площадка, милый уголок. Ведь красота – это важно. На ней всё зиждется, всё существование, нынешнее и дальнейшее. Кто пренебрегает красотой, не имеет понятия, как сильно зависит от нее жизнь. Когда я встретил свою первую жену, на мне было пальто из Парижа, элегантнейшая вещица. Потому она и выскочила за меня. На тот момент уже беременная. С испорченной фигурой, страшненькая. Сначала кончились деньги, ну а потом и с ней всё было кончено. У нас завелся ребенок. Но вскоре он умер.

Видишь нишу в стене, летом там очень даже уютно. В мусорной куче лежит шамотная плитка, вполне приличная, кстати. Ее только принести надо, в разделе «кулинарное искусство» устроим тогда отличный очаг. Ты научишься готовить на гриле. Есть специальная сковородка с крышкой. Но в алюминиевой фольге тоже годится – обернуть и жарить. В Мексике, на барбекю, так запекают дичь – целиком, не разделывая. Библиотека по кулинарии здесь богатая, даже бестселлеры в наличии: «На первом месте после любви» или «Что нравится мужчинам», много рецептов, как жарить мясо, как мариновать, литература об устройстве сада и домашнего огорода тоже найдется, а еще томик на французском – о языке цветов. Ты ведь летом приедешь. В тени будет ждать благодатная прохлада. Спустишься со скалы по лестнице – только держись за перила, далее по узкому мосту, через ущелье, выйдешь прямо к дому Вирджиния, он без веранды, с плоской крышей, там одна комната, четыре на четыре. Своими руками его построил, за год до того, как началась вторая жизнь – о какой всегда мечтал, настоящая, на всём своем. Это было в 1950 году. На доме есть доска, с чертежами и планами. Надумаешь последовать моему примеру, живи, пожалуйста, всё бесплатно. Я ничего не сдаю. Вход нужно заслужить. Я называю его «мой маленький кургауз» или «дом Вирджиния», как американский штат на Диком Западе, как женское имя или физиологическое состояние. Потому-то вход туда и замурован. Из кургауза протянут звонок прямо до спальни, которая в доме. Здесь есть всё: чудные обои, прекрасные гардины, абажур, даже скамейки, а на окнах держатели для ящиков с геранью. Если отдельная комнатка станет тебе мала, поселишься там. Ночь уйдет, чтобы разобрать кирпичную кладку. Работать лучше при свете луны. Тогда достаточно светло. В двух шагах оттуда большая ветряная установка с электрогенератором, соорудил своими руками, далее по плану водяной насос, все комплектующие уже имеются. Откуда взять энергию – для того, кто надумал жить независимо, это больной вопрос. Неплохо бы кур завести. Куры несут яйца. От них много пользы. Курятник соорудить запросто – из ветровых стекол хотя бы. Курам нужна лесенка, нужен порядок. Участок на склоне. Подъем образуется сам собой. Когда-то у меня жили козы. Но они оказались несусветно глупы. А ведь я даже матрас в кургаузе организовал, укладывал их на ночь и укрывал. Но эти дуры всё время вскакивали и спали на полу. Три или четыре козы. Я стал привязывать их веревкой к деревьям. Они только кругами ходили, пока не запутывались окончательно. Ну а потом они просто сдохли. Красивые зверюги, породистые, вот только непроходимо глупые.

Тропа, если и дальше пойдешь по ней, снова выведет к дому, на восточном его фронтоне виден большой небесный диск, круг зодиака то бишь. Меня всегда волновали небеса, человеческие судьбы, хоть ты тресни – хотелось понять, что такое слепой случай и что за великая связь между причиной и следствием, понять механику событий, какие представляют угрозу для жизни и вызывают раннюю смерть. Тут надобны конкретные судьбы, с точной датой рождения и благоприятными днями; а потом, собрав данные, проанализировать и вывести правила. Чем больше судеб, тем вернее выводы. На определенные даты требуются гороскопы: взять хотя бы день, когда родился Сведенборг, когда разбойники взломали квартиру Ремарка или когда погибла в автокатастрофе королева шансона Александра. Набрать случаев двадцать внезапной смерти. Из солидного реестра наверняка можно вывести закономерности. Вот только мало кто знает точное время своего рождения, а жаль. Гёте утверждал, что увидел свет божий ровно в двенадцать. Это уже конкретно. В мир приходят не абы когда. Из тех, кто родился в один день с Муссолини, немногие выжили. Каждый день соответствует определенному году, и кризис, перенесенный нами в первые дни после рождения, о каком сообщают конфигурации Марса, Урана и Плутона под углом в ноль, девяносто или сто восемьдесят градусов, повторяется в соответствующие годы и указывает дату смерти. Все расчеты лежат в доме, в папках по астрологии. Об уродах тоже немало материала – хоть сейчас приступай к изучению. Расчеты точны. Биологические циклы очевидны. Определенные события приходятся на узловые пункты, очерчивая картину взлетов и падений. О физической выносливости организма и продолжительности жизни уже давно говорено. Рано или поздно умереть придется каждому. Это факт. Впрочем, очень даже утешительный.

Лучшее, что было в школе, это доклады. Бери любую тему и копай. Уж тут хочешь не хочешь, а вникнешь по-настоящему, буквально обрастешь знаниями, станешь спецом – не важно, в какой области: моды ли, истории или географии. Можно долго ворочать мозгами, размышлять, как оно есть и как будет. Этим занимались философские школы, сменяя друг друга, и каждая что-то находила. На Востоке говорят: что посеешь, то и пожнешь. Так нарождается карма. В книгах по теософии про нее много написано. В вопросах о душе ковыряются богословы. Ну а про то, что нами движет или нас сдерживает, про наши ощущения, память и прочее толкуют труды психологов. Ведь «я», то есть внутренняя суть человека, и его тело совсем не обязательно есть одно. Почитай об этом побольше в антропософских книгах. Многие вещи застревают в бессознательном, что может создать блокаду и привести к неврозам. Психоанализ вскрывает ваши проблемы и помогает с ними справиться. В младенчестве всё переживаемое совершенно хаотично. Только со временем мы научаемся различать. Подавленные сексуальные влечения становятся причиной многих наших промахов – это открытие Зигмунда Фрейда. Еще кто-то доказал, что всё определено одержимым стремлением человека занять место под солнцем. Так появилась индивидуальная психология. Профессор Юнг первый заговорил о коллективном наследии предков и архетипах, которые хочешь не хочешь, а влияют на наши представления о мире. Эмиль Куэ из Нансийской школы психологии воочию показал, насколько весома роль гипноза. Парапсихологи изучают феномены, недоступные привычному пониманию, а вот астрологи скребут по сусекам прошлого, пытаясь дознаться, какое влияние оказывает на судьбу человека небо, под которым он родился. Дарвин поведал нам об эволюции живых существ и об их отношениях, а Книга Бытия – о том, как дух оживил материю. В наши дни допускают наличие духовных сущностей на еще не обжитых планетах. Предполагаемые контакты спиритистов с мертвыми, увы, пока не дали положительных результатов. Впрочем, в четвертом измерении нет ни времени, ни пространства, и об этом не следует забывать. А что, если и вправду остается только отвердевание. Много еще неясного: проблема волшебной лозы, к примеру, или луча смерти; о видениях Эвсапии Палладино и говорить нечего – то ли чистой воды надувательство, то ли частичное – по-прежнему загадка.

Раньше у меня была четкая система. Тут физика, там кости, а дальше парапсихология. Но теперь всё смешалось. Знание, оно ведь как на