Дж. М. Марри 11 и Э. Гарнетт 12. Оба они придают особое значение его самоотверженной любви к челове­ку, «чистоте души» Чехова, которую считают основой его видения мира и его твор­ческого метода. «Беспристрастная объективность современного ученого и глубокая человечность .. восприимчивого художника» определяют,по мнению Гарнетта, особен­ности чеховского реализма.

С тех же позиций, что Марри и Гарнетт, воспринимает Чехова писательница Кэтрин Мэнсфилд. Познакомившись с его рассказами еще по сборникам переводов Лонга 13, она впоследствии начинает видеть в Чехове своего учителя. Тщательно изу­чая его тверческий метод, Мэнсфилд в своих рассказах стремится идти путями, указан­ными Чеховым. Ее рассказы, воспринятые в Англии как чеховские, положили начало новому этапу в развитии этого жанра. Значительным влиянием Чехова отмечено также творчество другого крупного английского писателя А. Е. Коппарда. Для Коппарда, как и для Мэнсфилд, «величайшее мастерство русского реалиста» заключается в его способности раскрыть существенное и основное на незначительнейших мелочах жизни, на обыденной жизни человека.

Однако у многих английских писателей требование глубокого анализа духовного мира человека и поиски новых форм по существу оказывались требованием ревизии и уничтожения реализма. Представители антиреалистического течения, так называемого неопсихологизма, особенно активизировавшегося в 1920-е годы, объявили Чехова «своим». Среди писателей и критиков, входивших в так называемую группу «Блумс- бери» (Вирджиния Вульф, Леонард Вульф, Дезмонд Маккарти) и близких им (У. Джер- харди), был создан настоящий культ Чехова как писателя, будто бы наиболее близкого творческим принципам неопсихологизма.

В 1923 г. вышла первая английская монография о Чехове 14. Автор этой книги У. Джерхарди изображал мировоззрение Чехова как философский релятивизм и видел величайшее достижение Чехова как художника в том, что он якобы открыл новую форму бесфабульного рассказа и бесфабульной драмы. Эта новая форма, по мнению Джерхарди, была следствием того, что Чехов углубился во внутренний мир человека — в его психо­логию. Для Вирджинии Вульф Чехов был писателем, интерес которого целиком сосре­доточен на «неизведанных сторонах психологии», на больной душе современного человека 1в. По мнению Вульф, Чехов связывает душевный недуг современного человека не с социальными условиями его жизни, а всецело с извечными и непостижимыми свойствами психологии. Отсюда атмосфера грусти в его пьесах и рассказах. Поэт утраченных иллюзий и неизбежного одиночества, «художник прощаний: прощаний с молодостью, с прошлым, с надеждами, с любовью», — таким рисует Чехова театраль­ный критик Дезмонд Маккарти, откликавшийся почти на все постановки Чехова в Лондоне, начиная с 1914 г.

И Джерхарди, и Вульф, и Маккарти высказали немало горячих похвал в адрес Чехова. Но их любовь и преклонение относились не к настоящему Чехову. Они, по меткому определению английского литературоведа Г. Фелпса, «не сумев оценить основные свойства Чехова — его реализм, его здоровый взгляд на мир и здоровые цели,— создали культ Чехова, поклоняясь в нем божеству, которое они создали по своему образу и подобию и которое мало чем походило на Чехова» 16.

Во второй половине 1920-х годов и в 1930-е годы интерес к Чехову не уменьшился, и спор о нем продолжался. В 1932 г. в защиту Чехова от представителей литературы неопсихологизма, «которая так перечеховила Чехова, что теперь и сама уже не узнает собственного отца», выступил Дж. Голсуорси 17. Чехов продолжал оказывать силь­нейшее влияние на английскую прозу и драматургию. На это вновь указывал писатель Г. Е. Бейтс в книге «Современная новелла» 18. В своих рассуждениях о Чехове Бейтс опирается на трактовку, данную его творчеству в статьях Гарнетта и Марри.

В годы после второй мировой войны и по наши дни рассказы и пьесы Чехова продол­жали и продолжают пользоваться широкой популярностью у английского читателя. За последнее десятилетие произведения Чехова неоднократно переиздавались, а его пьесы шли на сценах английских театров. Переведены ряд рассказов Чехова (пре­имущественно раннего периода) и писем, до тех пор не известных английскому читателю. Вышел полный перевод пьесы Чехова, условно называемой «Платонов» (в английском переводе «Русский Дон-Жуан»)19.

Английская критика по-прежнему уделяет Чехову много внимания. За последнее десятилетие в Англии было опубликовано восемь монографий, посвященных Чехову — из них пять принадлежат перу английских авторов 20, остальные •— переводы с фран­цузского и русского 21.

Новые работы английских критиков о Чехове отличаются не только большей пол­нотой материала и глубиной анализа его творчества, но и более верным истолкованием русского писателя. Авторы новых книг — Бруфорд, Хингли, Магаршак — опровер­гают «легенду» о Чехове, созданную блумсберийскими критиками. В значительной мере опираясь на работы советских исследователей Чехова, эти английские литературоведы рассматривают творчество Чехова в неразрывной связи с развитием русского реализма. В сознании передовых деятелей современной Англии Чехов стоит в первых рядах ак­тивных борцов за счастье и величие человека. В поэтических строках, написанных о Чехове ирландским драматургом и романистом Шоном О'Кейси, эта новая в Англии точка зрения на Чехова и на значение его творчества нашла свое наиболее полное выра­жение.

С большой силой подтверждает это последнее высказывание О'Кейси о Чехове, опубликованное в юбилейные дни в «Литературной газете» (1960, № 12, от 28 ян­варя):

«В чем для меня значение творчества Чехова? Он мой друг, он великий пи­сатель, великий драматург, великий человек. Время от времени он приходит ко мне, усаживается рядом, и мы начинаем беседовать. Он присоединяется к Шек­спиру, Шоу, Уитмену и другим, и я отлично провожу время в их обществе. Подсаживаются к нам и ученые, мужчины и женщины, давшие нам знания, из­бавившие нас от многих болезней. Великих людей среди нас немного. Но мы знаем их, наслаждаемся ими, радуемся тому, что они сливаются с нами воеди­но. Чехов неизменно находится в центре. Вот уж кто поистине родился в со­рочке. Поэт, как и Уитмен, драматург, как и Шекспир, великий человек, как и все они. он словно совместил в себе всех. Но Чехов еще больше. Он друг».

Ниже публикуются наиболее характерные высказывания крупнейших англий­ских писателей и критиков о Чехове, ярко свидетельствующие о той значитель­ной эволюции, которая произошла в отношении к Чехову в Англии с первых дней знакомства с ним английских читателей и по наши дни.

ПРИМЕЧАНИЯ

Наиболее полную библиографию переводов сочинений Чехова и критических исследований о нем в Англии и Америке до 1949 г.— см. А. Н е i f е t z. Chekhov in English. A list of works by and about him. Ed. and with a Foreword by Avrahm Yar- molinsky, compiled by Anna Heifetz. N. Y., 1949.

«Athenaeum», 1889, 6 July, p. 26—28.

Anton Tchekhoff. The Black Monk and Other Stories, transl. from Russian