* * *

Журчание бегущей воды переливалось в вечернем воздухе, белая пена пузырилась вокруг больших, обросших зеленоватым илом валунов, разбросанных вдоль пологого берега. Я не смогла на глаз определить глубину, но решила, что противоположной стороны вполне можно достигнуть хоть вброд, хоть вплавь. Деревья в этой местности изменились, стали более высокими и широкими в обхвате, кустарники тоже возвышались в человеческий рост. Они мешали рассмотреть берег вверх и вниз по течению, но у воды оставалось достаточно пространства, чтобы разбить лагерь.

– Кажется, все спокойно, – сказал Бизон, повертев головой и прислушавшись.

Кай только кивнул. Его глаза изучали каждую деталь пейзажа, ноздри втягивали воздух. Когда он, наконец, снял с плеча рюкзак, я не выдержала. Сбросила свою поклажу, подбежала к реке, кое-как отыскала удобное место, чтобы встать на колени. Слушать, как бежит вода, и не утолить жажду больше не оставалось сил. Я наклонилась, опустила ладони в небольшую заводь у валуна.

Течение оказалось не только быстрым, но и ледяным. У меня даже пальцы свело, а когда поднесла руку к губам и сделала глоток – заломило зубы. Но все-таки это была свежая, вкусная вода, которую не требовалось экономить. Такая роскошь в нашей ситуации! Я зачерпнула еще и плеснула в лицо, вздрогнув от соприкосновения разгоряченной после ходьбы кожи с холодным.

Рядом со мной присел Кай. Он склонился, чтобы тоже напиться, поднес ко рту ладонь, поверх нее продолжая изучать местность вокруг. Спокойный, но осторожный. Как хищник на водопое. Мы находились с ним плечом к плечу, и это минимальное расстояние тревожило меня необъяснимым образом. Хотелось отодвинуться, лишь бы перестать испытывать беспокойство от того, что он нарушил мою зону комфорта. Но вместо этого я осталась сидеть рядом и выпалила:

– Пей аккуратно, а то горло заболит.

Кай медленно повернул голову, по его подбородку текли капли.

– Спасибо. За заботу.

В тоне мне послышалась усмешка. Не презрительная, скорее добродушная, но все же я почувствовала себя глупо. Зачем только брякнула это? Теперь кажется, будто сама ему в друзья набиваюсь. А ведь еще по дороге твердо решила держаться подальше от обоих парней!

Смутившись, я отошла обратно к рюкзакам, а мое место тут же занял Бизон, который принялся шумно фыркать и хлебать. Упав на траву, я раскинула руки и подняла взгляд к небу. Как же мне не хотелось находиться в одной компании с бритоголовым! Сама виновата, уговорила Кая не срываться на него, чтобы тащил носилки, хотела миром все решить, глупая. В итоге Бизон убил Катю. Я вздохнула. И не защищать бритоголового тогда не могла. Потому что иначе моя подруга осталась бы лежать у звездолета или посреди леса. Получается, выхода не было? Как Кай и говорил?

Звезды равнодушно мерцали с вышины небес. Мне вдруг подумалось, что пройдет день, два, год, миллионы лет – а они так и будут смотреть сверху вниз на тех, кто умоляет их о чем-то или доверяет самые сокровенные желания. Кто-то другой будет стоять на моем месте и плакать от горя или смеяться от радости, а этот тусклый холодный свет не изменится, не засияет ярче. Поэтому нельзя надеяться на их помощь, на счастливый случай, на судьбу. Полагаться можно только на себя.

– Опять грустишь, Белоснежка?

Кай присел рядом. Я почувствовала на себе его взгляд и ответила:

– Каждый человек считает себя центром Вселенной, но это не так. На самом деле мы – микроскопическая ее часть. Мы никому не нужны.

– Неправда, – он произнес это так, что заставил меня невольно отвлечься от созерцания небес, – это только так кажется. Ты нужна…

Он не договорил. Взгляд скользнул куда-то поверх меня, а в следующую секунду Кай повернул голову в сторону и прошипел:

– Бизон! На деревьях кто-то есть!

Усталости как не бывало. Мы вскочили. Бритоголовый тут же оказался рядом. Его руки судорожно шарили на поясе в попытке нащупать нож. Я вгляделась в темные ветви, с замиранием сердца ожидая увидеть там… даже не знаю, чего именно ожидала. Бесполых черных существ? Кого-то еще страшнее, за пределами воображения? На мгновение подумала, что лучше вообще не смотреть в таком случае, чтобы ужас окончательно не сковал по рукам и ногам.

Но с болезненным любопытством я продолжала напрягать зрение и наконец разглядела темные силуэты. Вполне себе человеческие, с головой и, кажется, с руками. Чудилось, что фигуры присели на ветках на корточки, сгорбились и наблюдают за нами с высоты. В сумерках наступающей ночи не удавалось разглядеть ни лиц, ни тел.

Неожиданно стало тесно, и я обнаружила, что мы втроем сбились в кучку. Инстинкт подсказывал, что держаться вместе – надежнее. Пришлось даже закрыть глаза на то, что бритоголовый трется под боком. Наоборот, прикрываясь его мощным телом, я чувствовала себя не столь уязвимо. Перед лицом новой опасности вся ненависть отошла на второй план.

Толкая меня плечами, Бизон и Кай медленно поворачивались, оглядывая деревья вокруг. Прохладный воздух раскалился и звенел при каждом вдохе и выдохе.

– Кто это такие? – услышала я сдавленный шепот бритоголового.

Кай не торопился с ответом.

– Они нас не трогают, – пробормотала я, – может, все обойдется?

– Проклятье… – вдруг процедил Кай.

В следующую секунду ночную тишину разорвал пронзительный крик. Он был таким гортанным и полным ярости, что я уже не сомневалась – на нас напали местные аборигены. Одичавшие, забывшие язык и какие-либо правила общения, разозленные тем, что чужаки зашли на их территорию. Вопль был подхвачен множеством голосов и разнесся далеко по лесу. Такой, что разбудил бы и мертвого.

В траву у ног что-то шлепнулось. Кай тут же нагнулся, дернул меня за рукав, крикнул Бизону поверх моей головы:

– Прячьтесь за рюкзаками!

Мои руки схватили поклажу быстрее, чем голова сообразила, что я делаю. Взвалив рюкзаки на себя, мы закрылись ими, как щитами, – и вовремя: сверху обрушился настоящий град. Удары получались нешуточными. Они сопровождались бешеным визгом, ревом и гоготанием. Когда что-то твердое стукнуло меня по бедру, перед глазами красные мушки от боли запрыгали. Я уставилась себе под ноги, стараясь разглядеть предмет.

– Это камни!

– Речные обезьяны, – прорычал Кай, – похоже, мы им понравились.

– Речные?!

Теперь я поняла, почему силуэты только напоминали человеческие. В движении, во время беспорядочных прыжков с ветки на ветку, стало заметно, что руки гораздо длиннее обычного и с них свисает косматая шерсть. Ноги, наоборот, выглядели непропорционально короткими. Я гадала, откуда они там, наверху, берут метательные снаряды, пока не заметила, что маленькие обезьяны, наверняка детеныши, с ловкостью белок спускались по стволам на землю, находили в траве камни и, придерживая одной рукой, на трех конечностях утаскивали ввысь. Старшие принимали груз и продолжали бомбардировку.