и не разносила заказы, то сидела на высоком табурете за стойкой и читала, покачивая головой в такт музыке. Периодически она поднимала голову от книги, щурилась, быстро оглядывала своих подопечных, удовлетворенно улыбалась и возвращалась к чтению.

Когда все решили, что пора домой, я предложил оплатить счет, что моя команда одобрила. Я набирал очки, но в данном случае делал это из корыстного интереса. Мне хотелось переброситься парой фраз с Эрин. Она не только мне понравилась, что нельзя было отрицать, но и интриговала меня. Из-за истории с Иваном. Как и почему он ушел от нее? Такую женщину, как она, не бросают из-за пустяка! Думает ли она еще о нем? Я поймал себя на том, что задаю себе ровно те же вопросы, что слышал от Ивана. Я угодил в ловушку.

– Бегите, я не спешу – меня никто не ждет, – отпустил я их.

– Будем тебе должны, Гари!

Они поспешили по домам. “Одиссея” почти опустела. Только за одним столиком еще сидели. Я приблизился к стойке, чтобы оплатить счет, и облокотился на нее. Эрин аккуратно отложила книгу. Ситуация забавляла ее.

– Вас выставили на деньги?

– Я сам предложил.

Она подарила мне улыбку, опустила передо мной стопку и налила ромовой настойки.

– Бар угощает! Это рецепт моего отца.

В знак благодарности я кивнул, не сумев выдавить ни звука. В последний раз я пил ром с Иваном. Я сделал глоток. Ром, который мне налила Эрин, имел точно тот же вкус, что и тогда. Как будто Иван позаимствовал рецепт у своего тестя.

– То есть вы только что приехали в наши края?

– Да, я пробуду здесь два месяца.

– И это все? – она искренне удивилась.

– Разве что найдется причина, чтобы остаться.

Господи, как меня угораздило ляпнуть такую глупость?

– Вы такой же, как они? Дайвер или водолаз? Для меня вечная загадка, в чем разница.

– Разница не имеет значения, суть в том, что я провожу свою жизнь под водой.

Она собралась мне ответить, но ее прервали последние клиенты, которые поднялись из-за столика. Я не сводил с нее глаз. Она притягивала меня, как магнит. В этом не было ничего хорошего. Тем более что она не стеснялась украдкой поглядывать на меня.

– Отпускаю вас, закрывайте бар и двигайтесь домой, – заявил я, когда она снова подошла ко мне.

Я расплатился.

– Если бы мне не надо было завтра утром открывать, – пожала она плечами, – я бы с удовольствием выпила с вами, но, признаюсь, я уже едва стою на ногах.

Почему она так мило, так доброжелательно ведет себя со мной? Знала бы она… Мне пора было уходить. И вообще стараться не приближаться к ней. Я заставил себя не пялиться на нее, и мое внимание привлекли фотографии в глубине книжных полок. На одной из них я вроде бы разглядел Ивана.

– Надеюсь, мне не придется вас долго ждать, – веселым голосом пригласила меня Эрин.

И тут я сделал шаг назад, будто получив удар.

– Ага… почему бы нет…

Она склонила голову к плечу – резкая перемена моего поведения сбила ее с толку.

– Спокойной ночи, Гари.

– И вам.

Я заставил себя улыбнуться ей и быстро ушел. Наверное, по ее мнению, я сбежал. Ну и ладно. Если Эрин хранит в своем баре фото Ивана, при том что он так подло ее бросил, это доказывает только одно: она по-прежнему его ждет. Я вернулся домой разочарованным. Только что я встретил женщину, к которой меня потянуло, а она уже семь лет ждет другого. И этот другой был мне близко знаком, к тому же он поручил мне вернуть ее. Как это характерно для моей жизни. Никто и никогда меня не удержит. Завтра заявлюсь в “Одиссею” и сообщу Эрин все, что мне известно об Иване. Если уж мне не удалось заинтересовать ее, возможно, я смогу сделать ее счастливой. Во всяком случае, я на это надеялся. Хоть на что-то пригожусь.

11

Эрин

На пороге вырос Эрван, и я очень обрадовалась. Несколько последних недель он почти не появлялся. Вероятно, часто ездил в Париж. Однако обычно это не мешало ему забежать выпить кофе или между двумя поездками заглянуть и обсудить новости.

– Как работа? Завален с головой?

– Ага, крупные дела, я совсем замотался! И в конторе меня достают.

– В смысле?

– Вбили себе в голову, что я должен сидеть на привязи в Париже и каждый день ходить в офис. Но это последнее, чего я хочу! О реакции Люсиль даже не упоминаю. Стоит мне об этом заговорить, она в слезы.

Я в душе запрыгала от радости: мой брат и невестка не намерены уезжать от нас.

– Даже так?

– Скажу честно, я уже подумывал уволиться и перейти на работу к тебе. Так что ты приблизительно представляешь масштабы моего желания осесть в Париже.

Я попыталась сдержать смех, но не смогла. Эрван не помогал мне в баре последние лет двадцать, а в тех эпизодических случаях, когда он это делал, все заканчивалось полной катастрофой. Эрван не унаследовал папины таланты. Он грубил невежливым клиентам, был слишком щедр с симпатичными и чаще угощал бесплатной выпивкой своих приятелей, чем получал деньги по счетам. Если принять во внимание, что ему почти пятьдесят, надежда на некоторый прогресс оставалась, но, как я подозревала, слишком шаткая. Он испустил тяжкий вздох, который и мертвеца поднял бы на ноги.

– Все уладится, не бойся. Как ты относишься к тому, чтобы ездить туда немного чаще, но не жить в Париже?

Он молча допил кофе и побродил по залу “Одиссеи”.

– Ремонт, похоже, не слишком продвинулся!

– Сам видишь. Как насчет того, чтобы переквалифицироваться в маляры?

Пришла его очередь рассмеяться.

– Не подумай, что ты мне надоела, но мне правда пора идти.

– Ты больше отсюда не работаешь?

– Я беспрерывно сижу на телефоне, а это не слишком удобно.

Он обогнул стойку, поцеловал меня в голову, как наш отец, и рванул к выходу.

– Эрван! Пока ты еще не уволился, займешься поплотнее моим разводом? Меня не беспокоит, что ремонт застыл на мертвой точке… но я не против раз и навсегда избавиться от Ивана.

– Делаю все, что в моих силах, Эрин, клянусь тебе. – Теперь он говорил абсолютно серьезно.

Что это с ним? Неужели заподозрил, что я его в чем-то обвиняю?

– Я знаю, что ты стараешься, и я тебе верю, не беспокойся. Мне просто невтерпеж, вот и все!

Он снова пришел в хорошее настроение.

– Давно пора было, –