* * *

Я не помнила, как добралась до квартиры, где жила с дедом. Просто назвала таксисту адрес и провалилась в какое-то блаженное забытьё. В голове, будто на репите, звучали слова Анны. И я почему-то им верила. Наверное, по причине того, что собственными глазами видела Роберта голым в её постели. Не могло же быть, чтобы она его насильно привела к себе, напоила, раздела и заставила заниматься с собой сексом. Даже надеяться на это было глупо.

В остальном же… в остальном я хоть и чувствовала себя так, как обозначила это Аня, но ничего сверхъестественного в этом не видела. Использованная. Да, именно так. Иное определение и подобрать было сложно. С самого начала я самолично пошла на то, чтобы сейчас почувствовать себя так. Только тогда это можно было назвать деловыми отношениями, сейчас же всё изменилось. Для меня. И ещё несколько часов назад я считала, что и для Роберта тоже.

Расплатившись с таксистом, я взглянула на окна квартиры. Темно. Значит, дедушка или спал, или отсутствовал. Тем лучше, это позволит избежать ненужных вопросов относительно того, почему я вдруг ушла от мужа среди ночи.

Оказавшись в тишине и темноте прихожей – выдохнула. Куртки деда, в которой он ходил зимой, на вешалке не было. Скинув пальто и обувь, я убедилась в том, что одна в квартире, и дойдя до своей кровати, на которой и свернулась калачиком, расплакалась.

Я не могла даже вообразить, что ждёт меня впереди. Знала только, что к Роберту не вернусь даже под дулом пистолета. Пусть он, как выразилась Анна, трахает других направо и налево, но только подальше от меня. А вообще, никто мне не помешает прямо завтра пойти и подать заявление на развод. И пусть забирает свои деньги и акции и живёт счастливо. А я вернусь в детский сад, где и буду продолжать работать, как работала бы, не угоди этот чёртов мячик за забор.

Мне казалось, что меня что-то душит. Со всех сторон. Словно оказалась в коконе, а он сжимался вокруг меня, лишая возможности втянуть в себя порцию кислорода. Слёзы текли беспрестанно, я даже не могла себя заставить их стереть с лица. А когда поняла, что больше так не выдержу, набрала номер Лены и выдохнула хрипло:

– Ершова, приезжай… пожалуйста. Я у себя дома.

– Ну ты меня и перепугала! Ты только представь – спим мы со Славиком, вдруг ты. Я вскочила, он тоже. Спросонья ничего не понимает, а я и рассказать не могу, что стряслось.

Ершова, болтающая без умолку, пока раздевалась в прихожей, вызвала у меня слабое подобие улыбки. Сразу же стало легче дышать, и я ухватилась за этот шанс хоть немного переключиться.

– И где он сейчас? – выдавила я из себя.

– Кто – он?

– Слава.

– А! Дома остался. Порывался со мной ехать, но думаю, зачем? Так, ладно. Пошли на кухню и уже рассказывай, что стряслось. Будем придумывать, как всё разрулить, Левицкая.

– Баринова, – поправила я, и Лена выругалась:

– Вот чёрт.

– Так. И она сама тебе позвонила? – в который раз уточнила Ершова, подталкивая ко мне чашку чая.

– Да! Говорю же. Позвонила и попросила забрать Роберта.

Я снова всхлипнула, но послушно отпила остывший напиток. Мята, добавленная в него, не успокаивала, даже наоборот – от одного только её запаха волной накатывал озноб.

– Тут что-то нечисто. Роб конечно та ещё задница, но не похоже на то, чтобы он как тело́к на поводке попёрся к Ане, а потом и вовсе вырубился.

– Мы его вообще не знаем. Ни ты, ни я. Может, для него это в норме вещей.

– Резонно.

Ершова помолчала, подперев одной рукой подбородок, а пальцами второй – постукивая по столу.

– Так. И теперь он будет на тебе женат ровно до тех пор, пока ему не достанутся все акции компании?

– Выходит, что так. Я вообще в этом не разбираюсь.

– Ну так надо разобраться. Он тебя в это втянул, сам ни копейки не отдал, хотя ты сделала всё, что он просил. А сейчас значит он эту корову там имеет во все места, а ты тут рыдаешь!

Лена стукнула кулаком по столу, и я тяжело вздохнула. Она была права на все сто. Мне нужно было так мало – просто взять себя в руки, выяснить всё, во что я вляпалась не без помощи Роберта, а потом продолжить жить. Без него. Почему же сейчас это казалось настолько сложным?

– Мне сейчас всё равно уже, кого и где он там имеет, – соврала я, снова отпивая чай. – Я просто хочу с ним развестись и забыть обо всём этом как о страшном сне.

– А деньги?

– Пусть их потратит на Аню.

– Э, нет! Так дело не пойдёт. Если уж он всё это намутил, так пусть теперь расплачивается. Ему эта сумма – капля в море, а тебе вон жить тут.

Она обвела рукой кухню, и я снова шмыгнула носом. Ну и пусть тут всё не в евро-ремонте, мне ничего не нужно было от Левицкого. Справлюсь сама. В ближайшие дни снова пойду работать, а когда окажусь среди детей, может, и легче станет.

– Ладно, Тань. Давай хоть немного подремлем, что ли? А то утро вон на носу. А завтра придумаем, что делать, окей? Я может Славика порасспрашиваю.

– А вот этого не нужно!

– Ладно. Тогда не порасспрашиваю. Я у тебя на диване плюхнусь, идёт?

– Конечно.

Ершова поднялась из-за стола и, потянувшись, вышла из кухни. Я же так и осталась сидеть, глядя в чашку с остывшим чаем. Маленькая передышка, больше похожая на попытку ухватиться за соломинку, закончилась. И хотя я уже понимала, что меня не ждёт ничего хорошего, – занимающееся за окном утро, давало мне то немногое, что у меня осталось – надежду на то, что всё может быть иначе.

Устроившись на кровати, я бросила быстрый взгляд на посапывающую Ершову и прикрыла глаза. Ленка, наверное, сделала бы то единственное, что делала всегда в подобных ситуациях – забила бы на всё и окунулась во что-то новое. Но я себе позволить подобного не могла. Да и в действительности всё зашло так далеко, что просто послать всё к чертям не получилось бы.

Лёжа в полумраке спальни и пытаясь уснуть, я думала о том, что стану делать дальше. И чем больше внутренний голос нашёптывал мне, что нужно действовать прямо сейчас, тем острее становилось желание встать с постели и сделать хоть что-то.

К моменту, когда я решительно откинула одеяло и осторожно вышла из комнаты, плотно затворив за собой дверь, стрелки часов подкрались к девяти утра.

Я наскоро оделась в прихожей и вышла из квартиры. Решение ехать к Петру Сергеевичу, чтобы прояснить хоть что-то, сейчас казалось наиболее разумным. Наверное, мне стоило начать звонить ему в тот самый момент, когда Роберт пропал. Но раз уже вышло так, как вышло, приходилось действовать по обстоятельствам.

Поймав такси, я назвала водителю адрес офиса «Самоцветы», после чего откинулась на спинку сидения и наконец-то с облегчением выдохнула. Так или иначе, в ближайшее время у меня появятся ответы хоть на какие-нибудь вопросы, и это грело душу.