– Да что случилось-то? – поинтересовался дядя с таким искренним недоумением, что у Роберта зачесались кулаки от желания ускорить дядин мыслительный процесс парочкой тумаков, чтобы у того наконец встали мозги на место и он понял, насколько же дико было все, что он творил.

– Что случилось? – процедил Левицкий сквозь зубы. – Случилось то, что ты меня обманул. Что это за нелепый пункт в договоре передачи мне акций, что в случае, если мы с Таней разведемся раньше, чем через три года, то твоя доля отходит ей?

– Ах вот ты о чем, – сказал дядя так, словно не видел в своем поступке ничего особенного. – Это всего лишь перестраховка. Для вашей же общей пользы, пойми. Сейчас многие семьи распадаются очень быстро, а так у вас будет повод подумать, прежде, чем сделать ошибку…

– Пошел ты на хер со своими мнимо добрыми намерениями, – грубо оборвал дядины излияния Роберт. – Я хочу знать только одно: Таня в курсе этого пункта в договоре?

– Я посылал ей копию.

Левицкий поджал губы, пытаясь справиться с мерзким чувством, что все его подозрения могут оказаться правдой. Но прежде, чем рубить с плеча, он должен был поговорить с Таней. И немедленно.

– Петр Сергеевич, вот и я, – раздался позади него знакомый голос и Анна Хохлова собственной персоной царственно вплыла в кабинет дяди. – О, Роберт, и ты здесь. Как хорошо, а я как раз хотела с тобой поговорить.

– О чем? – осведомился Левицкий сухо.

– Давай выйдем, – расплылась она в фальшивой улыбке и он, пытаясь подавить раздражение, плескавшееся внутри раскаленной лавой, последовал за ней в коридор, а оттуда провел Анну в свой кабинет.

– Что тебе нужно? – спросил Роберт нетерпеливо, прикрыв за собой дверь и прислонившись к ней спиной.

– Ты даже не предложишь мне присесть? – надула Хохлова обиженно губы и он решительно отрезал:

– Мне некогда здесь с тобой рассиживаться. Говори и уходи.

– Ну хорошо, – сказала она, складывая руки и на груди и всем своим видом демонстрируя, что оскорблена его обращением до глубины души.

– Итак? – поторопил Роберт снова.

– Во-первых, хотела поздравить тебя со свадьбой, – откровенно ядовито улыбнулась Анна и Роберт ощутил, что даже смотреть на нее ему невыносимо противно.

– А во-вторых? – уточнил он, чтобы поскорее со всем этим покончить.

– Какой ты нетерпеливый, – промурлыкала она, кидая на него недвусмысленный взгляд. – Ты такой… во всем?

– Не отвлекайся от дела, – ответил Роберт сухо. – И будь добра, переходи к сути, у меня нет времени на пустые разговоры.

– Ладно, – сказала Анна и лицо ее обрело выражение явного недовольства. – У меня есть кое-что, касающееся твоей жены, и я думаю, тебе интересно было бы на это взглянуть.

– И? Что это?

– Я покажу тебе все, если ты поедешь со мной.

– Все показывать мне не нужно, – искривил он губы в презрительной улыбке. – И говори конкретнее, о чем речь.

– У меня есть некоторые доказательства того, что твоя жена не так проста, как кажется. Но они у меня дома.

Она лгала. Роберт чувствовал, что она лгала, но также он понимал, что не проверить этого просто не может. Потому что при всем, что произошло за последние полчаса, он не мог полностью исключать вероятности того, что Анна действительно знает о Тане что-то компрометирующее. Он вообще уже не знал, кому и чему верить.

– Хорошо, – наконец ответил он после некоторых размышлений и, распахнув дверь, вышел из кабинета и пошел к лифтам, а позади него слышалось цоканье каблуков Хохловой, казавшееся ему сейчас погребальным звоном.

– Выпьешь что-нибудь? – предложила Хохлова, когда после получаса езды они оказались в ее роскошно обставленной, но совершенно неуютной, как и его собственный дом, квартире.

– Нет, – отказался Левицкий категорически. – Давай сюда свои доказательства и я ухожу.

– Ну не так же сразу, – сказала она обиженным тоном, укрепляя в нем уверенность, что никакого компромата на самом деле не было. Господи, и что он вообще здесь делает вместо того, чтобы поехать прямиком к своей жене и задать ей все волнующие его вопросы?

– Ну пожалуйста, Роберт, – мягко произнесла Анна, потянув его за рукав в комнату, – мне так хочется сейчас выпить, а не с кем. А говорят, что пить в одиночку – это алкоголизм. Ну же, всего один бокал, – увещевала она и он сдался просто для того, чтобы она от него отстала.

– Только побыстрее, – сказал он, присаживаясь прямо в пальто на диван из светлой кожи.

– Всё-таки ты очень нетерпелив, но мне это нравится, – рассмеялась она и подошла к бару, встав к нему спиной.

Пару мгновений спустя Хохлова уже протягивала ему бокал красного вина и он тут же осушил его залпом, в то время как она едва пригубила рубиновый напиток.

– Довольна? – спросил он, откинувшись на спинку дивана. – А теперь давай то, что обещала.

– Сейчас принесу, – улыбнулась она, точно Чеширский кот, и эта широкая улыбка была последним, что он помнил прежде, чем сознание заволокло туманом.

Голова была странно тяжёлой, а в ушах шумело так, словно мимо него промчалось стадо слонов на ультразвуковой скорости. С трудом открыв глаза, Роберт оглядел окружающую его обстановку в попытке понять, где находится.

Эта спальня совершенно явно принадлежала не ему, но гадать, кому именно, долго не пришлось.

– Ты проснулся, мой тигр, – проворковала рядом с ним Хохлова, касаясь пальцами его обнаженной груди.

Обнаженной? Отбросив прочь ее руку, Левицкий оглядел себя и понял, что лежит в постели абсолютно голым. Б*я, да какого черта тут происходило?

– Ты был невероятно хорош этой ночью, – сообщила ему Анна томным голосом, подтверждая тем самым самые худшие подозрения.

Он что, переспал с ней? Не может быть. Левицкий попытался восстановить картину всего, произошедшего вчера, но его воспоминания обрывались на бокале вина, который он выпил в ожидании того, как Анна принесет ему компромат на Таню.

Боже, не мог же он опьянеть с одного бокала настолько, чтобы не помнить совсем ничего – ни как трахал эту женщину, ни что бы то ни было вообще ещё. Память была точно белый лист и это могло свидетельствовать только об одном – она что-то подсыпала ему в вино.

– Даже не пытайся врать, – выплюнул он с презрением и, сев в постели, подобрал с пола свою одежду и начал одеваться. – Я ни за что не трахнул бы тебя даже будучи пьяным в хлам. – Повернувшись к ней лицом, Роберт обнаружил, что она смотрит на него с нескрываемой злостью, но ему на это было глубоко насрать.

Поднявшись на ноги, он, не глядя, застегнул джинсы и, криво усмехнувшись, добавил:

– Полагаю, что и доказательств коварства моей жены у тебя никаких нет, не так ли? Ты просто хотела убедить меня, что я с тобой переспал и тем самым развалить наш брак?