Ведьмак пожал плечами, одернул тесноватый пурпурного цветакамзол.

– А это что? – Он указал на вышивку, украшавшуюгрудь.

– О, конечно, – сказал Гаксо, – чуть незабыл. На время пиршества вы будете благородным хозяином Равиксом из Четыругла.Как почетный гость сядете одесную королевы. Таково ее желание. А на камзоле –ваш герб. На золотом поле черный медведь, на нем девица в голубом одеянии сраспущенными волосами и воздетыми руками. Соблаговолите запомнить, укого-нибудь из гостей может быть бзик на геральдике, такое частенько случается.

– Ясно. Запомню, – серьезно сказал Геральт. –А Четыругла – где это?

– Четыругол. Достаточно далеко. Вы готовы? Можно идти?

– Можно. Скажите-ка еще, государь Гаксо, по какомуслучаю пир?

– Принцессе Паветте исполняется пятнадцать, по обычаюзаявились претенденты на ее руку. Королева Калантэ хочет выдать ее закого-нибудь из Скеллиге. Нам необходим союз с островитянами.

– Почему именно с ними?

– На тех, с кем у них союз, они нападают реже, чем надругих.

– Существенный повод.

– Но не единственный. В Цинтре, милсдарь Геральт,традиция не позволяет править женщине. Наш король, Рёгнер, недавно скончался отморового поветрия, а другого мужа королева иметь не желает. Наша государыняКалантэ – женщина мудрая и справедливая, но король есть король. Тот, ктоженится на принцессе, займет трон. Хорошо, если б попался боевой парень. Атаких надо искать на островах. Они там народ жесткий. Ну пошли.

На середине внутренней галереи, окружавшей небольшой пустойдворик, Геральт остановился и тихо проговорил:

– Скажите, господин кастелян. Мы сейчас одни. Для чегокоролеве понадобился ведьмак? Вы должны кое-что знать. Кто, если не вы?

– Для того, для чего и всем остальным, – буркнулГаксо. – Цинтра ничем не отличается от других мест. У нас есть и оборотни,и василиски, да и мантихор найдется, если толком пошукать. А стало быть, иведьмак может пригодиться.

– Ох, крутите. Я спрашиваю, зачем королеве понадобилсяведьмак на пиру, к тому же переодетый в голубого медведя с распущеннымиволосами.

Гаксо тоже остановился и даже перегнулся через балюстрадугалереи.

– Творится что-то неладное, милсдарь Геральт, –буркнул он. – В замке, значит. Что-то тут появляется время от времени.

– Что?

– А что может появляться? Страховидло какое-то.Говорят, маленькое, горбатое, все в шипах, словно еж. Ночами по замку бродит,цепями гремит. Охает и стонет в покоях.

– Вы сами-то видели?

– Нет. – Гаксо сплюнул. – И видеть не хочу.

– Плетете, господин кастелян, плетете, –поморщился ведьмак. – Одно с другим не вяжется. Мы идем на обручальныйпир. И что я там должен делать? Присматривать, как бы из-под стола не вылезгорбун и не заохал? Без оружия? Выряженный словно шут? Эх, государь Гаксо!

– А, думайте что хотите, – надулся Гаксо. –Велели ничего вам не говорить. Вы просили, вот я и сказал. А вы – мол, ятреплюсь. Вежливость сверх меры!

– Простите, не хотел вас обидеть. Просто удивился…

– Перестаньте удивляться. – Гаксо, все ещеобиженный, повернул голову. – Вы тут не для того, чтобы удивляться. Исоветую, милсдарь ведьмак, если королева прикажет вам раздеться догола,покрасить себе задницу голубой краской и повиснуть в сенях головой вниз навродеканделябра, делайте это не удивляясь и немедленно. Иначе могут быть неприятности.Понятно?

– А как же. Идемте, государь Гаксо. Что бы там ни было,проголодался я после купания.

Не считая ни о чем не говорящего формального приветствия,когда она поименовала его «хозяином Четыругла», королева Калантэ не обменяласьс ведьмаком ни словом. Пир еще не начинался, гости, громогласно объявляемыегерольдом, продолжали съезжаться.

За огромным прямоугольным столом могли разместиться свышесорока человек. Во главе стола на троне с высокой спинкой восседала Калантэ. Поправую руку от нее уселся Геральт, по левую – Дрогодар, седовласый бард слютней. Два верхних кресла слева от королевы пустовали.

Справа от Геральта вдоль длинной стороны стола уселиськастелян Гаксо и воевода с трудно запоминающимся именем. Дальше сидели гости изкняжества Аттре – угрюмый и молчаливый рыцарь Раинфарн и его подопечный, пухлыйдвенадцатилетний князь Виндхальм, один из претендентов на руку принцессы.Дальше – красочные и разномастные рыцари из Цинтры и окрестные вассалы.

– Барон Эйлемберт из Тигга! – возгласил герольд.

– Кудкудак! – буркнула Калантэ, толкнув локтемДрогодара. – Будет потеха.

Худой и усатый, богато вырядившийся рыцарь низко поклонился,но его живые веселые глаза и блуждающая на губах улыбка противоречилираболепной мине.

– Приветствую вас, государь Кудкудак, – церемоннопроизнесла королева. Прозвище барона явно срослось с ним крепче, нежели родовоеимя. – Рада видеть.

– И я рад приглашению, – вздохнув, сообщилКудкудак. – Что ж, погляжу на принцессу, ежели на то будет твоя воля,королева. Трудно жить в одиночестве, государыня.

– Ну-ну, государь Кудкудак, – слабо улыбнуласьКалантэ, накручивая на палец локон. – Мы прекрасно знаем, что вы женаты.

– Охо-хо, – вздохнул барон. – Сама знаешь,государыня, какая слабая и нежная у меня жена, а теперь в наших краях как разоспа ходит. Ставлю свой пояс против старых лаптей, что через год с ней будетвсе кончено.

– Бедненький Кудкудак, но и счастливецодновременно. – Калантэ улыбнулась еще милее. – Жена у тебядействительно слабовата. Я слышала, когда на прошлогодней жатве она застукалатебя в стогу с девкой, то гнала вилами чуть ли не версту, да так и не догнала.Надо ее лучше кормить и посматривать, чтобы по ночам спина не мерзла. И черезгод, вот увидишь, поправится.

Кудкудак посмурнел, но не очень убедительно.

– Намек понял. Но на пиру остаться могу?

– Буду рада, барон.

– Посольство из Скеллиге! – крикнул уже порядкомохрипший герольд.