— Молодец, сынок! Ты — настоящий боец. Настоящий командир! — Почему-то последнее слово закрутилось уже в моём настоящем сознании и уже не голосом отца, а другим, но всё же смутно знакомым.

— Командир! Командир! Живой? — Я открыл глаза. Надо мной, на фоне синего неба, наклонившись, стоял Иван.

Глава 13. «Рояль в кустах»

Оклемавшись, я одним движением сел и огляделся. Метрах в десяти, на неподвижной туше лошади, лежала такая же неподвижная бурая груда, утыканная, подобно ежу, десятком дротиков преимущественно в левый бок. Весь отряд столпился вокруг меня.

— Контроль провели? — Я задал, наверное, самый важный для меня вопрос. Читал как-то в старом охотничьем журнале, как на охоте вроде бы подстреленный охотниками лось вдруг встал и рванул наутёк когда пьяные стрелки уже отмечали удачную охоту. Медведь, конечно, не лось, но ведь и мы не с мощного огнестрела его вальнули. Да и в живучести его я не сомневаюсь.

— Спокойно, командир, — Взяв меня под руку и поднимая, успокоил Иван. — Мы это сразу же, да шкура у него больно толстая. Мы, значится, и саблей рубили и ножом кололи, да только когда копьём ткнули, только тогда и пробили. — Я зашагал, шатаясь, в сторону замертво лежащего зверя. Иван засеменил рядом, в любой момент готовясь поймать меня, если я вдруг завалюсь в сторону. Немного погодя в след за мной двинулись и остальные. Справедливости ради, меня и правда изрядно шатало, а ноги подкашивались с каждым шагом. Тем не менее, я всё же преодолел столь сложную дистанцию.

Картина, открывшаяся мне больше походила на кадр из фильма ужасов. Две туши, одна больше другой, лежали в небольшой багровой луже. Мерин, похоже, откинулся непосредственно в момент столкновения с медведем, а тот, сфокусировавшись на мне, незаметно для самого себя влетел в превосходящую его по массе лошадь. Само собой, это не могло повлечь за собой его кончину. Скорее всего, ошеломлённый мишка слишком долго приходил в себя и попросту проворонил момент, когда в него полетели полуметровые сулицы. Каким бы грозным зверем не был медведь, такого напора не выдержал бы, пожалуй даже носорог. Хотя в случае с африканским тяжеловесом я всё же не уверен в успехе. Конечно, метатели из моего отряда не такие умелые, как стрелки, но полудюжины тяжёлых дротиков хватило даже такому зверю, как бурый медведь.

Я осмотрел тело косолапого. Бурый мех во многих местах был пропитан тёмной кровью, а голова лежала на брюхе мерина с закрытыми глазами и перекошенной гримасой ярости.

— Молодой мишка, чуть больше года, — Заметил незаметно подошедший, наверное, лучше всех понимающий в природе низкорослый, но от этого не менее крепкий Мурат. «Молодой, а вон какой крупный!» — Заметил я про себя, хоть и понимал, что вообще-то эта особь и правда сравнительно небольших размеров.

— В степи водятся медведи? — Хохотнув, спросил Елисей.

— Ага, — С трудом повернув голову зверя, ответил я. — И гризли, и даже полярные. А порой и панды захаживают из самого Китая. — Все поголовно удивлённо захлопали глазами в немом вопросе. — Давайте-ка с мерина его стащим, да думать будем, чего делать с такой добычей.

Через пять минут нескончаемых пыхтений мы общими усилиями всё же смогли сдвинуть тяжеленную тушу на бок, предварительно вынув из него все застрявшие в нём дротики. К сожалению, половина неудачно вошедших болтов всё же треснула под давлением упавшего замертво медведя.

— Илья, поди сюда, — Я сунул в руки нашему «походному мастеру» обломанный кусочек с наконечником, самой ценной частью арбалетной стрелы. — Вот, все обломки очисти к вечеру. Так, чтобы только наконечники остались. Задача ясна?

— Так точно! — Неуклюже подскочив по стойке «смирно», выпалил он.

— Лейтенант! — Я окликнул Ивана.

— Я! — В два прыжка старший офицер оказался прямо передо мной.

— Встаём на привал, такую тушу бросать нельзя. Командуй.

— Есть! — Он повернулся к столпившемуся позади нас отряду. — Десяток, слушай мою команду! Первая пятёрка в лес, за хворостом и, при возможности, на поиски водоёма. Вторая пятёрка — заняться дневным временным лагерем. Выполнять!

— Есть! — Синхронно отрапортовали сержанты и стали объясняться со своими подчинёнными. Вскоре половина отряда устремилась в лесную чащу. Медведи держат свою территорию, а потому других жителей леса в этом районе можно не опасаться. Я ещё раз взглянул на наш трофей. Да-а, хороший плащик из шкуры может получиться. И мяса, наверное, огромное количество. А уж про когти, зубы и прочую мелочёвку и говорить нечего. Голова, конечно, побаливала после неудачного падения, но это совершенно точно того стоило.

Уже через пол часа ушедшая в лес пятёрка вернулась, гружёная связками веток и вёдрами с водой. Мы же тем временем начали освежёвывать добычу. Многого, конечно, сделать не успели, но по крайней мере добраться до «ненужной» требухи нам удалось. Ненужной она была скорее условно, поскольку действительно бесполезных частей в животном практически не было. Всё шло в дело: сухожилия на качественные нити и тетивы, кишечник, с большим трудом очищенный, можно использовать как импровизированную трубку или длинный мешок и даже мочевой пузырь может послужить флягой для воды.

Обед пришлось перенести на по-раньше, ведь бросать вот так большую тушу было бы большим кощунством с нашей стороны. Уж не знаю, какого на вкус медвежье мясо, но готовку я впервые за долгое время решил взять на себя. Не хватало ещё испортить уникальное блюдо неопытностью бойцов в поварском деле. Отрезав крупный кусок от, как мне кажется, лучшей части в любом животном — окороке, я порезал его на несколько более маленьких и закинул в кипящую воду. Далее в котёл полетели все наши запасы специй, овощей и ароматных трав. Запах стоял невероятный. Вот только когда я вынул кусочек, дабы убедиться в его готовности, меня ждал неожиданный сюрприз. За стандартное для обычных видов мяса время медвежатина сварилась лишь наполовину. Впрочем, это логично, ведь это мясо на порядок жёстче той же конины, варившейся в соседнем чане.

На вкус лично меня медвежатина не впечатлила. Совместив в себе вкус и текстуру свинины и какие-то нотки курятины, она никак не тянула на деликатес. Хотя ребятам, вроде, понравилось. Впрочем, они что угодно будут уминать за обе щеки, только бы съестное. Когда мы уже почти стянули шкуру с тела медведя, из-за холма показалась колонна. Завидев нас, одинокий всадник галопом устремился в нашу сторону. По уникальному в местных широтах латному нагруднику я сразу понял, что это Генрих стремится узнать, что же это у нас