Денежная реформа на Авалоне назрела давно. Выплачиваемые нами артельщикам зарплаты по четыре и более канделы в неделю, оставались виртуальными, и их учет, как и сделанные каждым человеком или магичкой расходы, вели на специальном компьютере с бухгалтерскими и складскими программами Нина с Верой вместе с помощницами. Нина учитывала выпитое и съеденное в кабаке, и списывала эти суммы с личного счета каждого. Купленные бойцами или артельщиками товары по заявкам вносились в специальные списки. Мы с Пашей закупали заказанное у треян, а потом распределяли товары среди командиров взводов или старост артелей. Ну, а те выдавали покупки адресатам.

Вся эта бухгалтерия вышла трудоемкой и путанной. Постоянно случались сбои, что приводило к скандалам, Нина с Верой жаловались, что им такой геморрой нахрен не нужен, у нас с Пашей вся эта канитель тоже съедала кучу времени. Да еще и логистика сбоила. В конечном итоге я понял, что проще поставить один универмаг, закупить разом большую номенклатуру товаров повседневного спроса, от трусов с носками, до пива, стиральных порошков, сладостей и бытовой техники, а получки военным и гражданским выдавать в банке сразу монетами и банкнотами «государственного банка конфедерации». Каждая напечатанная кандела обеспечивается реальной канделой от треян на счете, во избежание инфляции. Вся сумма напечатанных денег в канделах резервируется, и тратится только на обеспечение товарооборота. Учитывая магазинную и ресторанную наценку, мы с «лордами» в сплошной выгоде, покупая у треян товар оптом по одним ценам и продавая его согражданам в розницу по другим. Но ведь и людям так удобнее! Хотя потом оказалась, что не только людям, ваэрия тоже приняли денежную реформу «на ура».

Раньше подобные перемены были неосуществимы, у нас просто не хватало кандел на счету для таких масштабных нововведений. Но теперь они появились, и мы воспользовались моментом.

Поначалу все пошло не так уж гладко. Получая зарплату за три отработанные недели в кассе банка, стоящие в очереди магички от переполнявших их эмоций чирикали на своем языке как стая весенних воробьев, люди хмыкали, перешептывались и качали головами, разглядывая банкноты с монетами и ныкая их по карманам. По острову ходили слухи один нелепее другого, тем более что набранным Верой и Ниной работницам торговли и склада было запрещено делиться информацией. Но затем, когда через три дня после появления из «пузыря телепортации» двухэтажного здания с вывеской «Дары Авалона», открылся заполненный товаром универмаг, в него уже с утра за два часа до открытия стояла длинная очередь любопытствующих, напомнившая мне очередь в первый советский Макдональдс на Пушкинской площади. Паре охотниц вместе с двумя автоматчиками — самооборонцами, пришлось пускать в зал магичек и людей порциями, чтобы не создавать в зале толпу.

В итоге эффект превзошел все ожидания. Люди и ваэрия ходили с пластиковыми корзинками по торговому залу как по музею, раскрыв рты и разглядывая товар, забирая с полок все подряд — чай, кофе, газировку, спагетти, посуду, мороженное из холодильников, одежду… Расплачивались на кассе почти не глядя на цены и выходили с блаженными улыбками. Еще бы — мы потихоньку возвращали людям прежнюю жизнь. Ту, где были деньги, магазины с сияющими витринами, нормальные дома и прочая цивилизация, а не труд с рассвета до заката и жизнь под навесом из пальмовых веток. Был и еще один важный нюанс — еда и форменная одежда оставались для общинников бесплатными. Работников и бойцов кормили на работах артельные повара с полевых кухонь, а харчи закупались за счет общины. Новую обувь, униформу и белье выдавали во взводах и артелях по утвержденным срокам носки, эти расходы тоже брали на себя «ярл и община» или гнездо у ваэрия. Лечили на Авалоне бесплатно. Поэтому зарплата была именно что приятным бонусом, который сильно скрашивает жизнь, а не средством выжить. Конечно, не все можно было купить прямо в универмаге, но отсутствующий товар можно заказать, оплатить и затем получить там же. Для того, кто попал на Авалон, побывав годик-другой «имуществом» у тельнор, это была просто ожившая сказка. А между тем, я собирался открыть и отдел товаров специально для ваэрия, как только наладится постоянное транспортное сообщение с Вэнлаем. Ну а потом, если получиться, перейти на денежные расчеты «авалонской канделой» со всеми островами Конфедерации. Единая валюта сцементируют новое государство крепче союзнических клятв, — так я рассуждал в те дни.

— Саш, не делай так больше! Неприятно же! — раздраженно сказала Юля, и я развернулся к ней прямо с бутербродом в руках.

— Что случилось-то, дорогая?

— Ты опять сделал это! — раздраженно поставила чайник на стол подруга. — Ну нельзя же быть таким поросенком в самом деле!

— Да в чем я опять виноват?

— Ты чай себе на кухне наливал?

— Было дело. Только что.

— А потом шел с полной кружкой по коридору к нам в комнату?

— Ну…да.

— И заляпал по дороге пролитым чаем весь пол! И это уже не в первый раз! Ну зачем ты так делаешь, а? Зачем наливаешь полную кружку до краев под самый ободок, а уже затем сыпешь в нее еще четыре ложки сахара? Естественно, что при ходьбе ты проливаешь треть кружки на пол, а это мало того что некрасиво, так еще у людей после тебя тапочки к сладким пятнам прилипают! Что за дурная привычка? Мне за тобой подтирать все время приходится…

— Извини Юль, — глубоко вздохнув, я постарался унять поднимавшуюся где-то в груди волну злости. Очень уж поведение Юли напомнило мне мою бывшую, с которой мы расстались за пару лет до попадания в этот мир. — Я постараюсь проследить за этим. Либо буду наливать полкружки, либо тащить чайник с кухни сюда. Понимаешь, когда я над чем-то глубоко задумываюсь, могу забыть об этих мелочах. Тем более в домашней обстановке… Я же сладким чаем не навигационную консоль на мостике «Дерзкого» во время вахты облил? — постарался улыбнуться я. — А всего лишь пол в коридоре.

— Если бы ты облил консоль, я бы тебе вообще голову оторвала, — самым серьезным тоном ответила Юля. — Саша, надо быть серьезнее! Ты глава государства, на тебя люди смотрят. И не только люди, магички тоже. А вот ты… вот что ты сейчас делаешь?

— Бутерброд с колбасой ем! — несмотря на все потуги, раздражение внутри продолжало усиливаться, готовое прорваться наружу.

— Я вижу, что ешь. И делаешь это прямо над клавиатурой ноутбука! Потом она вся в крошках и клавиши жирные!

— Слушай, дорогая, у нас сегодня какой-то особенный день? Почему ты на меня вдруг решила спустить всех собак? — помрачнел я. — Это мой ноутбук, меня в нем все устраивает. А твои волосы, между прочим, на моей зубной щетке в ванной нисколько не раздражают, хотя я вообще без понятия как они туда попадают.

— Саш, послушай, ты…

— Нет уж, это ты меня послушай! — не выдержал я. — Юль, давай начистоту. Я давно не мальчик и в отношениях бывал. Из которых уяснил — когда женщина вдруг начинает придираться по таким мелочам и в таком тоне, считай, что отношения себя исчерпали, она просто ищет повод. Ты это хочешь до меня донести? Я не верю, что такая умная девушка как ты, будет придираться из-за такой ерунды! После того, как ты вернулась из экспедиции к жемчужным островам ты сама не своя. Считай, месяц как уже все это тянется.