Давайте пробежимся по возможным вариантам развития событий. Какова вероятность с первого раза угадать нужную дверь? Один к двум. И если вы выбрали правильную дверь, вы не должны менять решения, иначе вы проиграете. Но если вы не угадали (а вероятность этого уже два к одному), ведущий, показывая, какую дверь не нужно выбирать, только что обеспечил вам победу, если вы измените решение! Стойте на своем, и ваши шансы получить машину равны 33 %. Измените решение, и они возрастут до 66 %. Если эта логика все еще не кажется вам очевидной, я, следуя примеру Савант, предлагаю вам воспроизвести условия телешоу с помощью двух черных карт (козы), одной красной карты (автомобиль) и друга, который давно хотел попробовать себя в роли ведущего.

К 1992 году были проведены тысячи подобных экспериментов. Исследователи даже разработали компьютерную модель, которая миллионами прокручивала все варианты развития событий. Вывод: изменение решения увеличивает шансы на победу до 66 %. И все равно 44 % читателей и 39 % профессоров были уверены в ошибке. Решение головоломки ставит под сомнение привычный ход нашей интуиции, что причиняет нам психологический дискомфорт, от которого мы так стараемся избавиться. Академики ссылаются на свой опыт, будто он может оказаться сильнее логики. Мужчины обвиняют женскую логику и некомпетентность. А некоторые читатели предпочитают просто не верить в математические доказательства.

Почему эта головоломка вызвала столько эмоций? Почему все так отчаянно стремились доказать ошибку Савант? Причина проста: эта задача порождает когнитивный диссонанс, состояние, вызванное столкновением в сознании двух противоположных идей. Наша интуиция уверяет, что нет никакого смысла менять свое изначальное решение. А самая умная женщина мира, компьютерная модель и (если мы провели эксперимент с карточками и другом) опыт заставляют поверить в обратное.

При возникновении когнитивного диссонанса мы стремимся как можно скорее избавиться от него. Первая естественная реакция — разозлиться и удариться в отрицание. Вторая — найти «логичное» объяснение, которое со стороны кажется абсурдным. Например, многие психологи исследовали группы последователей конца света, чтобы узнать, что произойдет, когда предсказания не сбудутся. Усомнятся ли они в своем пророке? В реальности, некоторые члены культа действительно разочаровывались, но вера большинства из них становилась только крепче. Они следовали логике «конец света был близок, но Бог спас нас, потому что мы верили в него», которая избавляла их от дискомфортного противоречия.

«В ситуации, когда перед человеком стоит выбор изменить свои убеждения или найти способ не делать этого, большинство последует по второму пути», — считает экономист Джон Кеннет Гэлбрейт.

Научиться принимать неизбежный дискомфорт от когнитивного диссонанса — важный навык. Так мы можем удержать себя от поспешных решений, сулящих облегчение, и использовать новую информацию как креативное топливо для идей.

Терпеливое отношение к противоречивой информации требует тренировки. Дзен-буддисты проводят много времени в попытках понять коаны — короткие истории, наполненные парадоксами. Это позволяет смириться с фактом, что иногда простые и очевидные ответы являются ложными, и только абстрагирование и переключение внимания может привести к истине. Может показаться, что решение подобных задач — напрасная трата драгоценного времени, но именно они помогли Альберту Эйнштейну развить некоторые из его самых революционных идей.

В юности Эйнштейн обожал играть с парадоксами. Он придумывал идею и тестировал ее, не в лаборатории, а в собственном сознании. Первый результат от этих игр стал заметен, когда ему было 16 лет.

Он только что бросил учебу в школе, которая настаивала на тупом заучивании информации, и поступил в другую, которая учила учеников визуализировать идеи. Так он начал задаваться вопросом: что произойдет, если он будет двигаться со скоростью света рядом с лучом света?

Чтобы понять, какая идея пришла ему в голову, представьте два поезда, идущих параллельно друг друга с одинаковой скоростью. Если при этом мы не видим приближающиеся предметы вокруг первого поезда, у нас складывается впечатление, что второй поезд не двигается вовсе. Эйнштейн предположил, что если бы он находился на одном луче света и увидел другой луч света, движущийся в том же направлении, показалось бы, что второй луч света находится в состоянии покоя. Но в то время это считалось невозможным. Согласно уравнениям Максвелла, описывающим движение в электромагнитных полях, вне зависимости от движения наблюдателя, свет всегда будет заметно двигаться с, простите за тавтологию, скоростью света. Эйнштейн предположил, что, в отличие от примера с поездами, движение со скоростью света рядом с лучом света не создаст ощущение неподвижности того луча света. Но как такое может быть?

Эйнштейн рассказывал, что эта мысль не давала ему покоя в течение многих дней, вызывая психическое и физическое напряжение. Большинство из нас в этом состоянии отказались бы от идеи и нашли бы более простое объяснение. Но Эйнштейн признавался, что решение этого парадокса принесло ему незабываемое удовольствие.

Позднее именно этот вопрос лег в основу его специальной теории относительности, которая утверждает относительность времени и что время и пространство, в сущности, разные проявления одного феномена. Он писал: «Все попытки удовлетворительно разъяснить этот парадокс были обречены на неудачу до тех пор, пока аксиома об абсолютном характере времени… оставалась укоренившейся, хотя и неосознанной, в нашем мышлении. Установить наличие этой аксиомы и признать ее произвольность в сущности уже означает решить проблему».

Другими словами, мы интуитивно чувствуем, что время имеет абсолютный характер. Как мы могли даже допустить мысль об обратном, если на протяжении всей нашей истории никто не ставил под сомнение, что оно ведет себя так, как должно. Но позвольте себе усомниться в этом, и вы сможете объяснить, почему при движении со скоростью света рядом с лучом света будет очевидно, что он движется. Относительно вас время остановилось. Вернемся к поездам. Время замедлилось, но только для вас. Другой поезд, идущий с постоянной скоростью, будет выглядеть движущимся. Не волнуйтесь, если перспектива, предложенная Эйнштейном, все еще не кажется вам интуитивно понятной. Это одна из тех теорий, которая не перестает поражать воображение. У Эйнштейна ушли десятилетия, чтобы заставить научное сообщество серьезно относиться к его контринтуитивному пониманию вселенной, но серия экспериментов подтверждала его правоту.

Если бы Эйнштейн не испытывал такого удовольствия от разгадывания парадоксальных задач, которые привели его к революционным идеям, и не научился бы принимать дискомфорт от когнитивного диссонанса, мы бы могли жить в мире без GPS, телевидения и радиолокаторов — это лишь несколько примеров современных изобретений, которые появились на свет благодаря теории относительности (не говоря уже о революции в физике).

Я, конечно, не пытаюсь вас убедить, что наслаждение от когнитивного диссонанса превратит вас в Эйнштейна. Но нам и не нужно. Если рассмотреть примеры многих гениальных идей, мы увидим за ними обычных людей, которые осмелились лицом к лицу столкнуться с парадоксом и найти его решение. Например, подобное мышление сейчас помогает произвести революцию в мире самого популярного спорта в Америке.