Как и следовало ожидать, в лесу было пусто, хотя рядом со столиками еще можно было рассмотреть следы стоявших здесь днем машин. Вадик с Толяном достали пиво и разожгли небольшой костер — больше для света, чем для тепла, чтобы аккумулятор включенным не оставлять.

Потом дошла очередь до тех самых сигарет, к которым они тянулись, как детсадовцы к новогодним подаркам. Сева отказался: большого кайфа он от этих штук не получал, зато помнил, сколько они стоят. Удовольствие так себе.

Со своей бутылкой пива он отошел подальше. Оставаться у костра не имело смысла, в ближайшие пару часов делать там нечего. Как будет потом — неизвестно, все зависело от забористости той дряни, которую всыпали в эти сигареты.

Сева собирался просто побродить по лесу, чтобы убить время. В компании он не нуждался.

И тут он услышал стон.

Сначала он решил, что показалось. Может, птица какая-то крикнула, а он не разобрал. Но звук повторился — подозрительно похожий на человеческий голос. Доносился стон не с деревьев, а из зарослей невысоких кустов.

Теперь уже Сева просто не мог пройти мимо. Оставался шанс, что это развлекается какая-нибудь парочка. Но на такое он уже натыкался, знал, что звук там другой. А даже если так, не погонятся же они за ним в таком виде.

Подсвечивая себе телефоном, он сошел с тропинки и приблизился к кустам. Отогнул в сторону ветки и наконец увидел, откуда шел звук. И не сразу поверил глазам.

На траве лежала девица. Молодая, стройная, фигура спортивная. Из одежды на ней был укороченный топ и короткая юбка — слишком короткая, чтобы считаться приличной. Лицо закрывали разметавшиеся рыжие волосы, однако Сева все равно рассмотрел ссадину у нее на лбу. Похоже, она не просто так здесь заснула.

Сейчас она, постанывая, приходила в себя. Рядом с ней Сева не видел никаких вещей: ни сумки, ни даже одежды с карманами. Наряд вроде указывал на принадлежность к определенной профессии… А еще Сева никогда не видел ее раньше. Конечно, он не был лично знаком со всеми женщинами в городе, но эту рыжую точно запомнил бы.

Он понятия не имел, что с ней делать. Вдруг она сейчас очнется, увидит его и объявит, что это он ее ударил? Этого только не хватало. Самостоятельно принимать решения он не был готов, поэтому помчался обратно к костру.

— Пацаны!

— Пацаны с тобой в школе учатся, — откликнулся Вадик. — Чего тебе, шпана?

— Там это. Баба лежит.

— Не переживай, это бревно, — фыркнул Толян, и вся компания радостно заржала.

Их сейчас несложно было рассмешить. Глаза у всех четверых горели тем странным блеском, который всегда появлялся после этих сигарет. Мыслить по-деловому они точно не способны.

Нет, ну до чего же не вовремя появились сегодня эти сигареты!

— Идите за мной, я покажу.

— Вали уже!

— Я серьезно, там девка лежит прямо на траве! По-моему, ее по голове ударили.

— Сейчас я тебя сам ударю.

Не было времени доказывать этим обкурившимся придуркам, что он не шутит: она в любой момент могла очнуться. Оставалось идти на отчаянные меры: схватить со стола пачку и убежать в лес.

— Эй! Ты совсем охренел?!

— Взяли малолетку в дело…

— Севка, из этого леса выбираться сам будешь! По кусочкам!

Ему было все равно, что они там говорят, лишь бы пошли за ним. Когда они увидят девицу, сами забудут о проклятом куреве. Если она еще там. Не хотелось даже думать, что будет, если она умудрилась уйти.

Но оправдываться ему не пришлось, девушка лежала у тех же кустов. Она даже в себя не пришла окончательно, хотя уже смогла поднять руку и ощупывала ссадину на лбу. Крепко ее кто-то приложил.

Увидев ее, компания затихла. Несколько минут они разглядывали ее так, словно она была не человеком, а экзотическим животным.

— Это че вообще? — Вадик опомнился первым. — Откуда она взялась?

Отвечать ему никто не спешил. Со скоростью реакции у всех четверых сейчас явно было не очень.

Девушка медленно открыла глаза и села. Взгляд у нее был мутный, рука продолжала ощупывать лоб.

— Что происходит? — с трудом выдавила она. — Вы кто?

— Ты лучше скажи, кто ты такая! — хохотнул Толян.

— Я не помню… Что-то случилось? Где я вообще?

— Похоже, она вдрабадан.

— Да обколотая она!

Девица не обращала на них внимания. Видно, в ее представлении они сейчас находились слишком далеко, чтобы что-то значить. Она осмотрела себя, и глаза ее расширились от удивления.

— Что это? Что вообще за одежда?

— Подходящий наряд для шлюхи, — не удержался кто-то из парней, Сева даже не понял кто.

— Это не мое, — прошептала она. — Почему это на мне? Это не мое! Как это? Кто же?..

Она попыталась подняться, но вздрогнула и снова прижала руку ко лбу. Голова у нее кружилась, движения выходили неуклюжими. Приземлилась она тоже неудачно: юбка задралась еще больше, демонстрируя отсутствие нижнего белья.

Сева не считал, что в этом может быть что-то возбуждающее. Да, девица молодая, одета как на панели, но она же избитая, ее в лесу бросили! Этого вроде достаточно, чтобы смотреть на нее с сочувствием. Он не против пообщаться с ней поближе, но совсем в других обстоятельствах.

Но приятели реагировали иначе. Дрянь, которую они курили, притупляла ощущение реальности. Тот факт, что девица полуголая, решал для них все.

— Парни, да это ж плечевая, — присвистнул Толян. — Точно вам говорю!

— Чего?

— Одна из тех шлюх, что дальнобойщиков обслуживают. Похоже, кое-кто запросил за свою работу слишком большую цену, вот и получил по башке.

— Не исключено, — кивнул Вадик. — Что, красавица, неудачный день?

— О чем вы говорите? — Она была слишком не в себе, чтобы понять, к чему идет. — Отвезите меня в полицию! Я не помню, кто я… Меня изнасиловали! Мне дали чужую одежду! Вызовите полицию!

— Не гони лошадей! То отвезти ее, то вызвать кого-то. Кто мы, по-твоему? Таксисты? Или телефонисты?

Они загоготали. Севе все это очень не нравилось, но он предпочитал помалкивать. Он надеялся, что Вадик и остальные сумеют разрулить ситуацию, но такого не ждал.

— Я не понимаю, — всхлипнула она. — Мне нужно к врачу…

— А, теперь уже к врачу! Чем ты вообще собираешься платить за проезд?

— Я смогу заплатить. У меня есть деньги, просто не здесь.

— Откуда у тебя деньги, если ты даже имя свое не помнишь?

— Я все вспомню! Это сейчас все как в тумане… Но я чувствую, что это проходит. Я не должна быть здесь. Одежда точно не моя, я была одета по-другому. Я была не одна… Вы должны помочь мне!