Ну нет, веселым этот вечер точно не был. Во всяком случае, для нее. И возможно, будет еще хуже!

– А сейчас пора спать, молодой человек, – твердо сказала Бетти, наклоняясь, чтобы поцеловать сына и пожелать ему спокойной ночи. – Бабушка и дедушка завтра опять будут здесь, – предвосхитила она вполне закономерный вопрос.

И завтра. И послезавтра. Словно, столько – сколько им понадобится, чтобы забрать у нее Ника!

Но у нее есть и собственные права. Право любить и заботиться хотя бы!

Бетти глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и спустилась в гостиную, понимая, что сражение только начинается. Но Рона это не касалось…

– Думаю, будет лучше, если ты сейчас уйдешь, – холодно сказала она ему, войдя в комнату.

– Я не согласен, – возразил Рон, расположившийся в одном из кресел.

Макмилланы сидели рядом на диване и выглядели усталыми, но умиротворенными. Они, похоже, не возражали, чтобы Рон присутствовал при их разговоре.

Но есть вещи, которые Бетти совсем не хотела, чтобы он слышал. Они были слишком личными, слишком… мучительными для нее.

– Рон…

– Думаю, он должен остаться, Бетти, – услышала она спокойный голос Эдмонда Макмиллана.

– И на каком, позвольте спросить, основании?

– На том основании, что он ваш жених. Он очень беспокоится о вас и о Нике, – прозвучал ответ.

Хорошо хоть, он не рассказал им, что помолвка была фиктивной! Впрочем, это ничего не меняло. Она предпочла бы, чтобы Рона здесь не было.

– Я останусь, Бетти, – заявил он, решив положить конец спорам.

– Ладно, оставайся, – раздраженно махнула она рукой и обратилась к Макмилланам: – Я хочу, чтобы вы с самого Начала знали, что я не отдам Ника без борьбы!

– Бетти, но у нас нет намерения бороться с тобой, – мягко возразил Эдмонд.

– Вы…

Она замерла, когда до нее дошел смысл сказанных слов.

– Послушайте, мне скоро восемьдесят, Кэтрин не намного меня моложе. Как долго мы сможем быть с семилетним мальчиком?

Бетти пристально посмотрела на него. Неужели?.. Но нет, это слишком просто. Что-то здесь не так.

– Эдмонд и я, мы хорошо знаем о жертвах, на которые ты шла, заботясь о Нике, – всхлипнув, вставила Кэтрин.

Но они не могли знать. Никто в этой комнате не знал правды о ней. Или…

– Мне хорошо были известны… недостатки Оскара, – удрученно продолжила Кэтрин. – Я знаю, каким безответственным, каким эгоистичным он мог быть. Но в то же время он и я… мы были очень близки. Оскар говорил мне, когда у него кто-то появлялся. Например, он рассказал, что влюбился в девушку, когда учился в Гарварде…

Бетти скорее почувствовала, чем увидела, взгляд, которым посмотрел на нее Рон. Ну почему он остался? Ему следовало уйти, когда она попросила.

– А Ник? О нем он вам тоже рассказал? – спросила она у пожилой женщины, не в силах, как ни странно, заставить себя поднять глаза на Рона.

Губы Кэтрин задрожали, когда она перевела дыхание, чтобы сохранить самообладание.

– К сожалению, нет, – ответила она, наконец. – Если бы он…

– Вы бы приехали и попытались забрать Ника у меня еще тогда, – воинственно продолжила за нее Бетти. – Я…

– Я это и имел в виду, когда сказал, что мы здесь не для того, чтобы причинить тебе боль, – взволнованно перебил ее Эдмонд Макмиллан. – Обещаю это, – заверил он, видя ее растерянность. – И хотя тебе, может быть, трудно в это поверить, но я человек слова.

– Почему вы считаете, что мне трудно в это поверить? – спросила Бетти, хотя дело обстояло именно так.

– Мой младший сын оставил тебя с ребенком на руках, а старший, я полагаю, немного осложнил твое существование… если можно так выразиться.

Да уж, отец сильно преуменьшил «заслуги» Оливера. Тот едва не разрушил ее жизнь!

– Смею заверить, больше он вас не побеспокоит.

Бетти взглянула на Эдмонда с недоверием.

– Он не…

– Нет! – отрезал тот. – У Оливера собственные проблемы, которые ему следует улаживать. Думаю, он надолго останется в Европе… по-моему, достаточно далеко от вас с Ником.

Только сейчас Бетти по-настоящему осознала, какой внутренней силой обладает этот человек. Несмотря на преклонный возраст, было очевидно, что он все еще твердо удерживает бразды правления и в бизнесе, и в семье. Слово Эдмонда было законом!

– Спасибо.

– Вы более чем добры, – усмехнулся Эдмонд.

Бетти ответила улыбкой. Она совершенно ничего не могла с собой поделать. Вопреки тому, что она должна была бы испытывать к этой семье, ей начинали нравиться Эдмонд и Кэтрин.

– Бетти, – обратилась к ней пожилая женщина, – я хочу, чтобы ты поняла: мы просто не знаем, как выразить свою признательность за то, как ты воспитала Ника. – Слезы по-прежнему блестели в ее глазах.

– Я люблю его.

– Да. – И Кэтрин заплакала. – Сможешь ли ты когда-нибудь простить Оскара за то, что он сделал семь лет назад? За то, что бросил вас… бросил Ника… За то…

Бетти вздрогнула, заметив, что Рон поднимается с кресла. А когда он подошел к ней и обнял, слезы сами собой побежали по ее щекам.

– Очевидно, нет, – ответил за нее Рон. – Может быть, будет лучше, если мы продолжим завтра утром? – Его голос слегка смягчился. – Думаю, достаточно переживаний для одного вечера.

Более чем достаточно. Но, так или иначе, это было еще не все, что мать Оскара собиралась сказать…

– Я полагала, что знаю моего сына, – продолжила Кэтрин. – Я не чувствовала в его словах ничего, кроме симпатии, когда он рассказывал мне о девушке, которую встретил в университете. Девушке, которую любил. Но я не подозревала о существовании Ника, о том, что он просто не впустил в свою жизнь сына… Бетти, сможешь ли ты когда-нибудь простить нас всех за смерть твоей сестры?

Бетти ощутила, как внезапно напрягся обнимающий ее Рон, уловила его замешательство в ответ на последние слова Кэтрин Макмиллан. И она его понимала!

Ее сестра…

Прекрасная, жизнерадостная, беззаботная Берти.

Элизабет и Роберта. Две сестры с разницей в возрасте всего лишь в полтора года. Вероятно, из-за издержек их воспитания между ними зародилась тесная близость.

Они все делали вместе. Снимали квартиру, как только Бетти исполнилось восемнадцать. Нашли работу на неполный рабочий день – Берти как официантка, а Бетти как парикмахер, – которая позволяла обеим посещать занятия в университете. Имели одних и тех же друзей.

Потом Берти встретила Оскара Макмиллана…