— Очень приятно, — бархатным голосом пропел Волков и прикоснулся к ее руке.

Лена вздрогнула и, покраснев, проговорила:

— Хотите чаю?

Страхов, ненавидящий положение сводника, стянул с себя пиджак и ботинки и недовольно хмыкнул, когда услышал вопрос. В собственном доме он почувствовал себя гостем. Теперь он и не понимал, зачем пустил Волкова домой, если знал, чем обернется его встреча с Леной, но отказать и вытолкать обоих за дверь было бы крайне неприлично, так что он смиренно согласился на чай, любезно предложенный ему, и пошел мыть руки.

Волков, на несколько мгновений оставшийся наедине с Леной, сбросил с себя пальто и пошел за ней на кухню. Лена радовалась тому, что имеет привычку красиво одеваться даже для занятий спортом, и, проходя мимо большого зеркала в комнате, бросила на себя быстрый взгляд и осталась довольна. Она распустила собранные в шишку волосы и, встав на цыпочки, потянулась за коробкой с чаем, которая стояла на верхней полке. Волков, подойдя совсем близко к Лене, одним ловким движением руки достал коробку и поставил на стол перед ней.

— Спасибо, — вполголоса произнесла Лена и почувствовала, как горят ее уши.

— От вас приятно пахнет, — шепотом сказал Волков, когда она стала разливать горячую воду в кружки.

Волков был на голову выше Лены, и она чувствовала его взгляд на своих волосах и руках. Она осторожно придвинула кружку с чаем к нему, и Волков, забирая кружку, намеренно едва коснулся ее руки. В этот момент на кухню пришел Страхов, Лена быстро одернула руку и подала другую кружку Жене. Страхов забрал чай, отвернулся, закатив глаза и раздувая ноздри от злости на самого себя, и сел за стол, надев на лицо дежурную улыбку.

— Я не просто так к тебе приехал, — начал Волков, устраиваясь поудобнее за кухонным столом.

— Кто бы сомневался, — куда-то в сторону буркнул Страхов.

— Думаю, что пора мне открывать своё дело, пора перестать работать на чужого дядю. Хочу открыть ИП, поможешь с документами? Я заплачу.

Страхов хотел бы разозлится за бесцеремонную просьбу о помощи и еще более унизительное предложение об оплате от человека, называющего себя его другом, но не мог, и вместо этого спокойно спросил:

— Какую деятельность ты хочешь развернуть?

— Еще не определился, — улыбаясь Лене, ответил он.

Страхов, увидев, что Олег мало заинтересован в разговоре, замолчал и продолжил потягивать горячий чай из кружки. Лена поняла, что неловкая пауза возникла из-за ее присутствия и, извинившись, ушла в другую комнату под предлогом работы. Волков проводил ее взглядом. Голова ее закружилась, в животе что-то затрепетало, дыхание перехватило, и все тело начала бить мелкая дрожь. "Я влюблена", — немедленно решила она и опустилась на диван, чтобы перевести дух. Чувство, как вино, ударило ей в голову, и от опьянения она потеряла ощущение земли под ногами.

— Как только определишься, — сообщил Страхов, — я тебе дам человека, который поможет. У меня, если ты помнишь, другая специализация.

— А Машке помог, — хитро прищурив глаз, сказал Волков.

— Ты говоришь с Машей? — удивился Страхов.

— Нет, но ее посты мелькают у меня в ленте. Мы с ней с того вечера шесть лет назад не общались и даже не виделись, — сказал он и, сделав каменное лицо, спросил, — Как у нее дела?

— Всё у неё хорошо. Не надейся, — ответил Страхов, смирив Олега взглядом.

Допив чай, Страхов провел для Волкова по его просьбе небольшую экскурсию по дому.

— Если бы не Наташа, так бы и жил в той конуре. А тут какие хоромы! — пробасил Волков, окидывая квартиру оценивающим взглядом, — Зачем тебе эти книги дома? — резко сменив тон с одобрительного на осуждающий, спросил он и взял в руки Библию, — Что-то случилось?

— Просто ищу веру, в которую могу посвятить ребенка, — быстро нашелся Страхов.

Волков не поверил и, изогнув густую левую бровь, сказал:

— Не рановато ли?

— Говорят, нет, — рассеянно ответил Страхов.

— Зачем? — завопил Волков, пораженный спокойствием друга.

— Дядя Леша задал мне тот же вопрос, — ухмыльнулся Страхов, — Но с другим подтекстом.

— Что это значит? — обомлев, проговорил Олег и пытливо поглядел на друга.

Страхов улыбнулся, догадавшись, куда ведет этот разговор, и со вздохом произнес:

— Я знаю, что ты атеист, зачем ты спрашиваешь?

— Хочу понять, вызывать психиатрию или нет. От жизни вблизи храма у тебя мозги пожухли, — негодовал Волков, тряся перед лицом Страхова Новым Заветом.

Страхов молча смотрел на друга и безразлично слушал его речи, но Волков настойчиво хотел быть услышанным.

— Неужели ты думаешь, — говорил он, расхаживая взад вперед по комнате, — что кто-то другой может решить твои проблемы? Какая-то волшебная сила придет и спасет тебя и твоих близких от смерти? Ты же ходишь к психологу, ты должен понимать, что все эти проблемы можно решить через терапию.

Страхов утомленно вздохнул и задал встречный вопрос:

— Откуда такая уверенность, что все решается терапией?

— У нас есть чувства, — продолжал Волков, не выпуская из рук раздражающую его книжицу, — от них не убежать, но их можно контролировать. Не стоит поддаваться страху и бросаться в секты. Хочешь дам номер своего психолога? Отличный специалист, столько степеней, что у меня пальцев на руках не хватит все пересчитать. Ты же сам понимаешь, что желание верить в существование Бога — это способ избавиться от ответственности за свою жизнь и свои действия. Ощущение внутреннего отклика только от того, что мы все хотим безусловной любви, которую не получили в детстве. Нельзя быть безрассудным, ты должен контролировать свою жизнь, просчитывать свои шаги. А если боишься чего-то — иди к психологу, пара сеансов терапии, и ты избавишься от страха.

Страхов вздрогнул от его слов, все в мире Волкова было так просто и правильно, что раздражало своей иллюзорностью. Чувствуя прилив гнева, он не стал вступать ни в какие споры с человеком, который не собирался его слушать, вместо этого снова выпил таблетку и сказал:

— Мне нужно ехать в сизо. Тебя куда подвезти?

Расстроенный Волков вернул Новый Завет на прежнее место