только одним сеансом. И сейчас, в присутствии не просто специалиста по болтовне, как Инна часто называла подобных людей мысленно, а и вовсе психиатра, ей стало неловко.

– Мы друзья Мизуки, – ответил за нее Клод, которого, кажется, нахождение в кабинете врача по душевном болезням не смутило. – Нам сказали, что она пропала, и что Вы хотите с нами поговорить.

– Вы не друг Мизуки, – заметила Риччи. – Она – да.

Инна вздрогнула, услышав эти слова. И вот опять – незнакомые люди видели ее насквозь. Девушка постаралась сделать непроницаемое лицо и сказала:

– На самом деле мы очень спешим. Так что давайте просто быстро выясним все, что нам нужно, и каждый займется своим делом.

На лице Риччи заиграла легкая улыбка. Инне показалось, что она над ней посмеивается. Однако доктор никак не прокомментировала ее явное нежелание сотрудничать и показала рукой на два стула около своего стола. Клод тут же сел на один из них, Инна, немного помедлив, тоже.

– Я хотела бы узнать о том, какая Мизуки в обычной жизни, – сказала Риччи.

Инна с готовностью ответила:

– Мы с Мизуки дружим еще со школьных лет. Конечно, она всегда была излишне эмоциональной, к тому же импульсивной, но это никогда не выходило за рамки приличий. Мизуки начала принимать соммелис в возрасте тринадцати лет и с тех пор это растение стало ее спутником по жизни. Бывали периоды, когда она несколько месяцев обходилась без отвара, но рано или поздно всегда к нему возвращалась. Галлюциногенный эффект стал проявляться не сразу, но потом он служил ей вдохновением для ее картин. Мизуки очень ранимая и впечатлительная, но, разумеется, не сумасшедшая, и я уверена, что Вы должны были это определить.

– Она два раза сбежала из клиники, – напомнила Риччи.

– Это совершенно нормальная реакция любого хоть чуточку эмоционального человека на то, что его заперли в клетке.

– Неужели? – скептически спросила доктор. – Готова поспорить, что Вы бы не сбежали.

– Я никогда здесь и не оказалась бы, – Инна скрестила руки на груди. – А даже если бы и оказалась, то Вы должны понимать, что я не…

– Не такая, как Мизуки? – закончила за нее Риччи. – В Вас тоже бурлит фонтан эмоций, и то, что Вы пытаетесь его сдержать, еще не означает, что у Вас не бывает взрывов. Ведь Ваша броня в последние дни мало помогает, правда?

Инна чуть не задохнулась от возмущения. Да как только эта докторша смеет приглашать ее к себе, а потом пытаться доказать, что понимает, что творится у нее в душе? Если бы им не нужно было узнать больше о воздействии соммелиса, она бы встала и ушла отсюда, наплевав на всякую вежливость.

– Вот видите? – улыбнулась Риччи. – Мизуки на Вашем месте уже неслась бы со всех ног подальше от этого кабинета, а Вы сидите и слушаете, хотя мысленно наверняка обзываете меня нехорошими словами. Но, послушайте, Инна – я Вам не враг. Если Вы не хотите, чтобы я к Вам лезла в душу, я и не буду. В любом случае, Вы психически здоровый человек, я это вижу и без всяких тестов. Несомненно, некоторые проблемы у Вас имеются, но моя помощь в их разрешении Вам не требуется. Так что можете расслабиться.

Инна сделала несколько глубоких вдохов. Все нормально, она здесь гость, а не пациент, и никто не собирается ее лечить. Но вообще-то неудивительно, что Мизуки отсюда сбежала. Сидеть взаперти и так не самая лучшая перспектива, а уж если к тебе постоянно приходят странные люди и задают вопросы, а потом пытаются сделать о тебе выводы…

– Так, я сказала Вам о Мизуки все, что нужно знать, – уверенно произнесла Инна. – Она не сумасшедшая, а соммелис наркотиком не считается. Клод, спроси то, что хотел спросить, и уйдем отсюда. У нас еще много дел.

Клод быстро стрельнул в нее каким-то странным взглядом, но опять оставил свои комментарии при себе. Он спросил:

– Скажите, сколько Ваших пациентов принимает соммелис?

– Вы врач? – задумчиво протянула Риччи.

– У меня что, это на лице написано? – растерялся Клод.

– Нет, просто я пару раз бывала в больнице и, кажется, видела Вас там. Полагаю, Ваш интерес профессиональный. Что ж, соммелис принимают почти все из тех, кто находится в этой клинике на лечении.

– Вы варите отвар или используете его экстракт в таблетках?

– По-разному. Но отвар почему-то помогает лучше, и с чем это связано, никто не может объяснить.

– Ваши пациенты видят галлюцинации после его приема?

– Не все, но некоторые видят. И могу добавить, что в их галлюцинациях я нашла систему, если Вам это интересно.

– Интересно. Что же это за система?

– Их образы могут разниться, от приземленных картин до самых невероятных существ, но одно всегда остается общим. Что бы ни приходило к больным в их видениях, оно всегда множится, и копии отнюдь не ведут себя одинаково. Помнится, один пациент мне рассказывал, что он видел самого себя, расположенного в разных местах палаты. Один из них спал на кровати, другой царапал ногтями стены, третий пытался вырвать штырь из решетки, и так далее… Если это неизвестное науке существо, то оно тоже всегда в нескольких экземплярах, и каждый из них ведет себя по-своему. Я подумала, что это какая-то странная форма синдрома множественных личностей, но почему тогда она проявляется только после приема соммелиса и у всех, кто его принимал, но не у тех, кто не принимал? Это необъяснимая загадка.

Против воли Инна заинтересовалась и, немного помявшись, решила кое-что добавить:

– На картинах Мизуки тоже всегда все множится – она рисует сотни одинаковых людей, но ведущих себя по-разному. И у меня самой был странный эпизод… Конечно, я галлюцинаций никогда не видела, на меня соммелис действует самым обычным образом – я засыпаю, но один раз мне приснился сон. Дело было в последнем классе школы, мои родители разводились, приближались экзамены, и мне становилось трудно заснуть, поэтому я решила прибегнуть к этому средству. И в моем сне меня было трое или четверо, я уже не помню. И мы все вместе обсуждали развод родителей, только одна из моих копий радовалась этому факту, другая предлагала их помирить, в общем, каждая из них вела себя по-разному. Я полагала, что это просто странный сон, но после того, что Вы рассказали…, – Инна внезапно осеклась.

Ей в голову пришла внезапная мысль о том, как именно мог быть связан соммелис с инопланетянами. Но обсуждать это в присутствии психиатра ей не хотелось. Она посмотрела на Клода:

– Ты узнал все, что