У Элмера была привычка будто улыбаться, когда ему говорили неприятные вещи.

— Ирвина Вайберта! Того ловкача? Это правда?

— Думаю, да.

— Так ты, дурень, решил стать вторым Ирвином Вайбертом? Нужно объяснять тебе, во что вы оба влипли?

Он вытащил из-под письменного прибора визитную карточку и протянул ее Конверсу. На карточке стояло: «Бенджамин Уайтсон. Адвокат» и адрес на Эллис-стрит.

— Зайди к нему. Это друг.

Конверс спрятал карточку в карман и откинулся затылком на спинку кресла.

— Совсем крыша едет, — признался он Элмеру. — Постоянные галлюцинации. Я же прямо с самолета.

Элмер поджал губы и уставился в потолок.

— Невероятно, что я ввязался в такое, — продолжал Конверс. — Самому не верится.

Элмер помахал рукой, словно отгонял неприятный запах.

— Чувство нереальности происходящего не является достаточным оправданием в суде.

— Думаю, ты прав.

— Приходил тут некий Антейл — федеральный агент, но языком мелет как юрист. Спросил, известно ли мне, что моя дочь замешана в делах с наркотиками. Я сказал, что не могу в это поверить, — разумеется, когда я услышал такое, то сразу понял, что это правда. Ты знаешь о моих проблемах с федералами?

— Очень хорошо знаю, — ответил Конверс; проблемы Элмера с федералами были политического свойства.

— Так вот, этому Антейлу все известно. Он обвинил меня в том, что я укрываю ее, грозил всяческими карами. Еле удалось убедить его, что я ни сном ни духом.

— Они следят за редакцией?

— Нет, они следят за моим домом. Да и у дома на этой неделе появлялись нечасто. Конечно, теперь, когда ты отвязался от хвоста, могут и здесь появиться.

Конверс встал, стараясь стряхнуть с себя усталость.

— Уверен, что они знают обо мне? Может, у них крот в той, вайбертовской компании. Вот и тралят широким неводом, а меня случайно зацепили.

Элмер сделал кислое лицо и покачал головой:

— Я не понимаю, что они делают. Знаешь девчонку по имени Джун? Такая психованная блондиночка?

— Не знаю я никакой Джун, — сказал Конверс.

— Джейни оказалась у нее. Мардж ее с ней оставила. Все, что я знаю о Мардж, я знаю от Джун, а эта Джун лыка не вязала, так что никаких подробностей было не добиться. Твой порошок явно еще у Мардж, и она уехала с парнем, который его привез. С кем-то он там круто обошелся.

— Как Джейни себя чувствует?

— Подавлена и напугана — как еще она может себя чувствовать? Сейчас она в безопасности, но это ненадолго.

— Не знаю, что делать, — сказал Конверс. — Просто ума не приложу.

— Рассудительностью ты никогда не отличался. Ты и Мардж — два сапога пара. Пока тебя что-нибудь еще не осенило, советую поговорить с Беном Уайтсоном.

Конверс, пошатываясь, остановился посреди комнаты и засмеялся:

— Всю жизнь ждал, чтобы вот так вляпаться.

— Что ж, — сказал Элмер, — наконец-то дождался. Поздравляю.

— Правду говорят, — хмыкнул Конверс, — характер — это судьба.

Элмер пожал плечами. Он не любил высокопарных слов.

Конверс снова принялся мерить шагами комнату.

— Если б я только мог сейчас вернуться во Вьетнам, все, может, и утряслось бы. Там можно скрыться так, что тебя никогда не найдут.

— Так, что никогда не найдут, — повторил Элмер. — Звучит очень недурно.

— Уж лучше Вьетнам, чем Макнил-Айленд[44].

Элмер достал из нижнего ящика стола две чашки и налил кофе из кофейника.

— Тебе выбирать. Но происходит что-то непонятное. Как говорит Джун, те, кто ищет Мардж, не похожи на федералов. Если здесь и правда замешаны дружки Ирвина Вайберта, все может очень осложниться. Да еще Антейл. — Он задумчиво прихлебывал кофе. — В Антейле есть… нечто богемное, если понимаешь, о чем я. Подобный коп может доставить большие неприятности. — Он посмотрел на кофе так, словно его сейчас стошнит. — Слишком часто мне приходилось сталкиваться с агентами под прикрытием. Сыт по горло.

— Ты был шпионом, — сказал Конверс. — А это другое дело.

В этот момент открылась дверь и вошла Франсес с корзинкой яблок. Она свирепо зыркнула на Конверса и яблока не предложила. Элмер отказался.

— Твой тесть не был шпионом, — сурово сказала Франсес Конверсу. — В любом случае они были на нашей стороне. — Она сочувственно поглядела на Элмера и вышла.

Элмер вздохнул:

— Кто говорит, что я был шпионом?

— Мардж. Она говорит, вся ваша семья шпионила.

— Мардж — идиотка.

Некоторое время они сидели молча. Конверс смотрел на вытертый ковер на полу.

— Мне следовало бы знать, что делать дальше, — сказал он. — Но я не знаю.

Элмер поставил чашку на подоконник. Из окна были видны пожарные лестницы на соседнем здании.

— Держись подальше от своего дома. Переночуешь сегодня здесь, в редакции. Уайтсон возвращается с работы около трех, немедленно отправляйся к нему. — Мгновение он смотрел на Конверса, потом достал чековую книжку. — Хочешь получить свою зарплату?

Конверс кивнул.

Элмер выписал ему чек на двести долларов.

В смежной комнате Франсес, шевеля губами, читала законченный Дугласом Долтеном очерк, который назывался «Безумный отшельник насилует туристок».

— Поработай еще, — швырнула она очерк обратно. — Добавь огонька.

Долтен вернулся за пишущую машинку; Элмер с покорным видом наблюдал за его нетвердой походкой.

— Бездарь, — шепнул Элмер Конверсу. — Может подгонять картинки по размеру, и не более того.

Франсес смотрела на чек, который Конверс все еще держал в руке.

— Есть идея, — язвительно предложила она. — Что, если Джонни-малыш напишет нам несколько отличных историй, раз уж он вернулся? Серию горячих спецрепортажей?

— Сейчас у него слишком много других забот, — ответил Элмер.

— Да ну? Даже несколько заголовков не сможет родить?

Элмер улыбнулся:

— Хорошая мысль. Ты как, не против? Даже в тяжелые времена нужно что-то есть.

— Особенно в тяжелые времена, — сказала Франсес.

— Нам тебя не хватало, — сказал Элмер Конверсу. — С тех пор как ты отправился искать приключений, с фантазией у нас не фонтан. Всяким непотребством только и спасаемся. «Найтбит» сейчас — это такая грязь, что нас запретили в пяти штатах.