– Никто не знает. – Она вытерла слезы. – Спасибо тебе, Володечка. Сейчас мне нужно домой, в девять мы со Львом идем в ресторан.

Вечером позвонил Лев и сообщил, что улетает в Стокгольм:

– Всего на один день.

– Сегодня вечером мы собирались поужинать, – напомнила ему Лионелла.

– Пойди одна или позови кого-нибудь из подруг.

Подруг у Лионеллы не было, она позвонила Марго. Встретились они на «Веранде», в жуковском ресторане, где можно было увидеть кого угодно: политиков, мультимиллионеров, артистов.

Именно поэтому за дальним столиком ресторана всегда сидели юные красавицы – охотницы за деньгами. Их стол обычно был пуст, в лучшем случае – по напитку, поскольку приходили они сюда не для того, чтобы тратить деньги, а для того, чтобы их зарабатывать.

К прибытию Лионеллы Марго уже сидела за столиком. Они расцеловались, и Лионелла заняла место напротив.

Пришел официант и принял заказ.

– Спасибо, что согласилась, иначе бы пришлось есть одной, – сказала Лионелла. – Лев снова уехал.

– Знакомая ситуация. Чуть что – дежурная отговорка: я зарабатываю деньги, а ты их тратишь. Мерзавцы…

– Вы с Сержем поссорились? – догадалась Лионелла.

– Мы разводимся. – Марго расправила салфетку. – И заметь, не он меня бросает, а я – его.

– По большому счету – без разницы.

– Когда бросаешь ты, это приятнее.

– Неужели? – Лионелла сдержала раздражение и спросила вполне нейтрально: – С чем останешься?

– Об этом не беспокойся.

– Понимаю. Замена уже найдена.

Марго покраснела от удовольствия, но все же заметила:

– Пока не скажу – кто.

– Можешь не стараться. Два-три дня, и об этом будут говорить на каждом перекрестке Рублево-Успенского шоссе.

– Слышала про Шмельцова?

– Что еще? – напряглась Лионелла.

– Назначил новую игру.

– Не понимаю, зачем это ему сейчас. Еле-еле ползает с тростью. Когда она состоится?

– В начале следующей недели… И ты будешь удивлена – снова в Питере.

– Что? – Лионелла не поверила тому, что услышала. – Второй раз подряд?

– Шмельцов так захотел. Он решил посвятить игру памяти Катерины.

– Бред какой-то… Получится вроде панихиды.

– Ты поедешь?

– Нет! Никогда.

К ним подвезли сервировочную тележку. Официант переставил блюда на стол, откупорил бутылку, разлил вино по бокалам.

– Выпьем за новую счастливую жизнь, – провозгласила Марго.

– Где ж ее взять, – пробормотала Лионелла и выпила. – С прежней бы разобраться.

В конце ужина Марго позвонили, и, судя по тому, как заалели ее щеки, сделалось ясно, кто ей звонил.

– Он?.. – чуть слышно спросила Лионелла.

Марго утвердительно моргнула глазами и, окончив разговор, схватилась за сумочку:

– Приехал. Я побежала.

– Беги, я рассчитаюсь.

Марго скрылась из виду, и Лионелла стала искать глазами официанта, чтобы попросить у него счет. В тот момент в ресторане появился Шмельцов. Заметив Лионеллу, он отшатнулся, однако светское воспитание не позволило ему выйти, не поздоровавшись.

– Добрый вечер… Позволите? – Он сел на место Марго и снял плетеную шляпу. – Девушка скучает?

– Только что говорили о вас.

– Вот как? – Шмельцов прислонил трость к соседнему стулу. – Дайте-ка угадаю с кем…

– С Марго.

– Я видел ее. – Шмельцов поднял руку и, когда к нему подошел официант, попросил: – Пожалуйста, бокал белого холодного вина. Я умираю от жажды.

– Вы назначили игру? – спросила Лионелла.

– Хочу посвятить ее памяти Катерины. Сегодня объявил об этом на прощальном обеде. Мы все так любили ее.

– Опять та же песня… Лицемерие – в чистом виде.

– Пусть так. Но мы должны соблюдать этикет. Поедете с нами в Питер?

– Нет. С меня хватит.

– Бросаете?

– Пока не могу сказать. Пройдет немного времени – будет видно.

Шмельцову принесли запотевший бокал, и он с наслаждением выпил вино.

– Благословенная минута…

– Как мало вам нужно, – обронила она.

– В моем возрасте, любезная Лионелла, и этого хватит. Напрасно вы с нами не едете. Есть договоренность с Терсковым.

– Хотите проводить игру в том же отеле?

– Чем не идея?

– Да ну вас! – Лионелла в сердцах махнула рукой. – С ума вы сошли!

– Информирую вас: участие подтвердили тринадцать человек.

– Оставшихся двоих вы точно найдете.

– Ничуть не сомневаюсь, – заметил Шмельцов и спросил с дружелюбной улыбкой: – Как поживает наш друг Кирилл?

– И вы смеете спрашивать? – Лионелла взяла телефон, словно собираясь звонить, потом нервно отложила его.

– Почему – нет?

– Вы подставили его. Не удивлюсь, что раздавленная собачка тоже ваших рук дело.

Григорий Шмельцов потерял выдержку:

– Я не имею никакого отношения к убийству животных!

– Дело не в этом. – Она опустила глаза и машинально передвинула телефон.

– Тогда выражайтесь яснее!

– Признайтесь, Кирилл не угрожал вам…

– Ну, предположим…

– Тогда почему вы соврали следователю?

Шмельцов наконец сдался:

– Я должен защищаться. Меня чуть не приняли за преступника! На оружии нашли его отпечатки. К чему теперь эти разговоры?

– Значит, Кирилл не угрожал вам?

– Нет, не угрожал.

– Не запугивал?

– Да что вы заладили… – Шмельцов швырнул на стол деньги, схватил шляпу и забрал свою трость. – Мне пора! – Однако, сделав несколько шагов, обернулся: – И вы не спросите, с кем уехала Марго Никодимцева?

– С кем? – Лионелла задала вопрос безо всякого интереса.

– С Мишелем Петуховым.

– Да бросьте… – От удивления у нее вытянулось лицо.

– Можете поверить, у них – давний роман.

Укрывшись за декорациями, Ефим дождался, пока со съемочной площадки уйдет последний человек. Дверь закрылась, и где-то со стуком опустился электрический рубильник.