На следующий день мы узнали, что командиром 11-й бригады назначен Николай Александрович Бредников. До этого он был заместителем командира бригады по разведке. Командир нашего отряда Алексей Иванович Сотников назначался начальником штаба бригады. Вместо него отрядом будет командовать Алексей Петрович Лучин, бывший командир бригады. Эти изменения были вызваны тем, что в последние месяцы бригада снизила боевую активность, не выполнила некоторых заданий по диверсиям, основным из которых был взрыв Толмачевского моста, или «Трофима».

Все мы в своем отряде были опечалены тем, что от нас уйдет любимый командир, с которым было столько пройдено по тылам врага и столько пережито за эти почти два года. Но приказ есть приказ.

На комсомольском собрании были избраны в бюро К. Коваленко, П. Смирнов и А. Иванов. Секретарем комсомольского бюро стал Ю. Фролов. Он новгородец, пошел воевать сразу же после окончания средней школы. В августе 1941 года вступил добровольно в один из новгородских партизанских отрядов, и с того времени уже немало прошел по дорогам войны. Участвовал во многих боевых операциях, был под Мясным Бором, откуда ему с группой товарищей удалось выйти. Действовал и в Партизанском крае. Своей смелостью и решительностью он завоевал большой авторитет среди партизан и сейчас по праву назначен командиром группы.

Наш отряд, как и другие отряды бригады, в последнее время стал чаще встречаться с мирным населением. Беседуя с жителями Большого Еглино, Савкино, Глебово, Лысцово и других сел и деревень, мы видели, что все они так или иначе осведомлены об успехах Красной Армии и ждут не дождутся того дня, когда на Ленинградском и Волховском фронтах начнется наступление. Идя в села и деревни, мы всегда запасались свежими газетами и сводками Совинформбюро. Особенно ждали газет, ведь в них широко освещались события, печатались материалы о героизме наших людей на фронте и в тылу.

Константин Александрович Иванов

Антонина Николаевна Фролова (Сидорова)

Римма Степановна Сергеева

Екатерина Степановна Сергеева

* * *

В середине октября командование Ленинградского штаба партизанского движения приняло решение снова перебросить нашу бригаду на запад. Нам надлежало обосноваться между Варшавской и Витебской железными дорогами, где-то в районе озер Вялье – Стречно, чтобы находиться как можно ближе к основным транспортным магистралям гитлеровцев.

Прибыв на место, мы 26 октября двумя группами вышли на подрыв рельсов на Кольцевой дороге. Поход и сама операция прошли успешно – было взорвано 189 рельсов. Вернувшись в отряд, мы узнали, что взрывчатка, капсюли-детонаторы и бикфордов шнур почти полностью израсходованы. Продукты тоже были на исходе.

Зарядившие дожди все никак не кончались. Обувь у всех разваливается. У некоторых бойцов болят ноги, особенно сильно у Паши Смирнова. Командование отряда приняло решение отправить его в тыл. Но как?

Получили сообщение, что две наши группы, Косткина и Зубрикова, ушедшие ранее на задание, пришли в отряд Шелякина. Опять отклонение от приказа. Лучин отправил радиограмму, чтобы они вернулись в отряд.

Состояние Смирнова постепенно ухудшается, передвигается он с большим трудом, ноги сильно опухли в коленях. Решили отправить его в тыл из лагеря бригады, что был разбит около урочища Толстое. С группой отправились комиссар отряда Чернецкий, Фокин, Смирнов и еще несколько человек. Но, придя туда 3 ноября, они никого в лагере не застали – отряды и штаб бригады уже ушли на новое место. Пришлось возвращаться обратно. Остановившись на привал в лесу, они развели костер. Ночью им показалось, что пролетел самолет и как будто что-то сбросил. Стали искать, и на ближайшей поляне, к большой радости, нашли два баула с продуктами. Вот так наши товарищи вернулись в отряд с драгоценным грузом.

Группа Рохлова тоже выходила на задание – разведать участок Кольцевой дороги между Витебской и Варшавской железными дорогами. Подойдя к намеченному месту и просидев с вечера до утра около дороги, они так и не дождались поезда. Установив мину, ушли. Позже на ней подорвался небольшой состав из четырех вагонов.

Павел Игнатьевич Мамонтов

Разведка доложила, что Кольцевая дорога, как и дорога Слуцк – Новгород, из-за больших разрушений совершенно перестала работать. Между Витебской и Варшавской дорогами Кольцевая работала очень слабо. Стало очевидно, что находиться в этом районе не имело смысла.

Вернулась в отряд группа Косткина, а через несколько дней – группа Зубрикова. Правда, за ней пришлось сходить начальнику штаба отряда Мамонтову. Косткина за допущенную нечеткость и путаницу от командования группой отстранили. Вместе с этими группами в отряд пришло семь человек наших военнопленных, которые сбежали от немцев.

Еще у нас в отряде появились жители деревни Невежицы – Анна Павловна Иванова со своим младшим сыном Костей. Старшие ее сыновья воевали в Красной Армии, а она с Костей находилась на оккупированной территории. Сбежав от немцев, когда они сгоняли мирных жителей для отправки в Германию, Анна Павловна решила податься к партизанам. Надо сказать, она терпеливо переносила все тяготы нашей походной жизни. Увидев, что у кого-то порвалась куртка или брюки, она тут же чинила одежду. Из небольшого запаса шерсти, имевшейся у нее, она нескольким бойцам связала рукавицы. Анна Павловна быстро сдружилась со всеми в отряде, и мы тоже относились к ней с большим уважением, называли мамашей. Костя, ее сын, с первых же дней появления в отряде просил, чтобы его брали на задания, и после обучения стал ходить с нами на операции.

13 ноября мы направились на соединение с бригадой и по пути обнаружили, что немцы во многих районах жгут деревни. Судя по всему, гитлеровцы готовятся убираться восвояси.

В ночь на 19 ноября мы пересекли Мшинское болото и опять оказались в лесу южнее озера Стречно. Остановились на дневку, развели костры, чтобы обсушиться и вскипятить воды. Вскоре вернулись разведчики и рассказали, что они встретились с бригадной разведкой, от которой узнали, что несколько отрядов бригады ведут бои с очередной карательной экспедицией в районе деревни Далеково.

Немного отдохнув, снова пустились в путь. Пройдя километров пять на юг, сделали привал – люди очень устали, все были полуголодные. Но только успели развести костры и немного отдохнуть, как с поста прибежал Миша Фокин и крикнул: