Наш сезон в чемпионате был вновь спасён в последнем туре. И снова руку помощи нам протянул «Тенерифе», обыгравший «Реал Мадрид» 1:0, что позволило нам забрать титул себе. Год спустя нам помогли в третий раз кряду. В 1994 году «Депортиво» из Ла-Коруньи шёл в лидерах до последнего тура, но на последней минуте последнего матча сезона не сумел реализовать пенальти, и счёт в их матче с «Валенсией» остался неоткрытым (0:0). Этого как раз хватило нам для того, чтобы взять чемпионство в четвёртый раз подряд.

В 1994 году мы также дошли до финала Лиги чемпионов, где сошлись с «Миланом» в матче, состоявшемся спустя всего несколько дней после выигрыша титула Ла Лиги. Та игра стала ещё одним примером того, как всё может пойти наперекосяк, если сделать шаг слишком рано или поздно, но не вовремя. А потом несколько небольших оплошностей наложилось друг на друга, и это привело к поражению 0:4 от блестящего соперника.

После этого проблем стало возникать всё больше. На протяжении шести лет «Барселона» уверенно двигалась вверх. Опираясь на игроков, росших вместе с клубом. Как и в случае с «Аяксом», замечательным моментом во всём этом стало то, что у нас была не просто талантливая команда, а коллектив замечательных людей. Атлетов, источавших уйму положительной энергии, адресованной не только мне, но и всем окружающим.

В частной жизни у меня были очень хорошие отношения со многими молодыми парнями из команды. Я никогда не разделял полностью свою частную и профессиональную жизнь. Я регулярно ходил с ними в рестораны, отмечал их дни рождения. В профессиональном плане я тоже прилагал очень много усилий, чтобы поддерживать с ними хорошие взаимоотношения. Конечно, игроки расстраивались, когда их оставляли вне состава. С другой стороны, я был тренером, который – если кто-то из игроков попадал в больницу – шёл в операционную проследить за тем, чтобы нож хирурга по случайности не взрезал не ту ногу. Чтобы успокоить травмированных игроков, я завёл привычку присутствовать на операциях, убеждал их, что тренер рядом, что всё будет хорошо. Мне приходилось надевать хирургический костюм, маленькую шапочку и маску для рта. Мое присутствие расслабляло игрока, и поступать так было моей ответственностью.

В результате таких походов в операционные я стал с годами всё больше увлекаться и восторгаться медициной как наукой. Большинство хирургов совершенно спокойно относились к моему присутствию и позволяли мне наблюдать за всеми видами операций. Одной из самых интересных была операция на мозге, в которой был задействован клубный врач «Вашингтон Дипломатс». Увидеть, как убирается кусок черепа, а после проблема решается с невероятной точностью, было удивительно и очень интересно. Я действительно получаю удовольствие от того, как настоящие эксперты своего дела проводят специализированные процедуры.

За долгие годы мне довелось пронаблюдать десяток операций, и это стало хорошим подспорьем в понимании предмета, особенно это касалось операций на ногах. В конечном счёте я сумел предвидеть то, каким образом в «Барселоне» возникнут проблемы по этой части, потому что у нас попросту не было достаточного количества опытных специалистов, чтобы следить за здоровьем игроков.

После шести лет активного строительства команды в сезоне 1994/95 наступил переломный момент. На этом этапе клубу предстояло очень серьёзно обдумать то, как он собирается заменить игроков успешной, но стареющей команды, двигаясь поступательно, шаг за шагом. В таком процессе важно, чтобы клубный менеджмент понимал, что вообще происходит. Чтобы он имел долгосрочную стратегию и следовал ей и чтобы каждый член руководства умел отвлечься от суматохи происходящего и взглянуть на неё трезвым взглядом со стороны. Приведу примеры: Микаэль Лаудруп и наш голкипер Андони Субисаррета собирались уходить в «Реал Мадрид» и «Валенсию» соответственно. Вокруг этого было очень много обсуждений, но лично я не хотел рисковать, усаживая таких замечательных игроков на скамейку. Ни один из них не заслуживал того, чтобы быть «двенадцатым» игроком команды.

В таких ситуациях тренер и правление клуба должны действовать единым фронтом. Настал момент, когда Нуньес должен был убедить меня, что я не просто работаю в команде, пока это выгодно ему, а что мы вместе трудимся на благо ФК «Барселона». Но произошедшие события лишь подтвердили мою правоту на его счёт – подозрения, которые у меня были все эти годы, оказались вполне обоснованными. Как и Тон Хармсен прежде в «Аяксе», Нуньес начал разнюхивать обстановку в прессе. И как это уже было в Голландии, здесь лишь несколько журналистов сумели разглядеть его истинные намерения.

Одним из ярких моментов того сезона стал дебют в первой команде «Барселоны» моего сына Жорди. 10 сентября 1994 года он вышел на поле в матче против «Сантандера». Ему было всего двадцать, и он сразу же забил первый гол, чем внёс существенный вклад в итоговую победу 2:1. К несчастью, моё присутствие в клубе доставило ему много хлопот из-за Нуньеса.

Мой последний сезон в клубе, 1995/96, вышел как под копирку похожим на последние месяцы работы в «Аяксе». Все предыдущие годы мы быстро и успешно работали на трансферном рынке, но в 1995-м правление клуба внезапно начало ворчать по поводу нашей трансферной политики. К примеру, я хотел привести в клуб талантливого полузащитника Зинедина Зидана из «Бордо», но они были невысокого мнения о нём, и этот интерес ни во что конкретное не перерос. Я также стал всё чаще замечать, что мои позиции в клубе подрываются, в том числе и некоторыми врачами, с которыми мы сотрудничали. Некоторым казалось, что они имеют статус неприкасаемых. Худшим моментом стала операция у одного из наших игроков, для проведения которой была приглашена команда специалистов. У дверей операционной один из врачей внезапно повернулся и сказал: «Это моя больница, я единственный, кто проводит здесь операции…» Поскольку игрок был уже в операционной, никто ничего не мог поделать. Даже несмотря на присутствие рядом людей, куда более опытных и квалифицированных в этой сфере, чем он, этот хирург решил поставить на первое место своё эго – оно было для него важнее, чем благополучие клуба, игрока, важнее, чем всё.

Низшей точкой этого, насколько я могу судить, стала операция, на которую пришлось лечь Жорди в конце 1995 года. Операция была на мениске, для хирурга-ортопеда, пожалуй что, самая простая из всех. К несчастью, операция пошла не так, как было запланировано, и это имело ужасающие последствия для карьеры Жорди. Даже сегодня он продолжает испытывать проблемы с коленом. Жорди был немного кривоногим, а когда у хирурга такой пациент, он должен не просто провести операцию на колене, но также учитывать то, как сустав будет поддерживать баланс; иначе проблема только усугубится. Это всё очень грустно на самом деле, потому как после этой операции он так и не смог начать тренироваться со стопроцентной отдачей, а значит, не мог сполна реализовать весь свой талант.

К апрелю 1996 года уже стало ясно, что впервые с момента моего прихода в клуб в 1988-м мы не выиграем никаких трофеев в сезоне. Меня вполне удовлетворяли шаги по обновлению команды, которые мы предприняли, но другие, негативные аспекты, касавшиеся всех игроков в целом, я принять не мог. Всё больше и больше информации утаивалось, а договорённости не соблюдались. Ситуация была крайне неприятная, и отношения ухудшались с каждым днём. Потом я внезапно прочёл в газете, что меня уволили, а Нуньес и Гаспар намереваются в скором времени представить Бобби Робсона в качестве моего преемника. Сюр какой-то. За несколько дней до этого у меня состоялся разговор с Нуньесом, мы обсуждали предстоящий сезон, и я сказал ему, что лично убедил Луиса Энрике перейти из «Реала» в «Барселону». Парень сделал это ради меня. Нуньес об этом знал, но молчал по поводу моего неизбежного увольнения.