Толстый турок с яркими глазами на смуглом одутловатом лицеподнял взгляд от заваленного бумагами стола. На пороге его кабинета стоялмолодой человек в порванной и грязной черкеске некогда малинового цвета.Многочисленные синяки на его лице еще не начали желтеть, свидетельствуя освежести побоев.

– Боже мой, господин… эсаул, – турок с некоторымзатруднением произнес экзотическое звание молодого офицера, – Боже мой,неужели вас так отделали мои башибузуки? Клянусь вам, они будут наказаны!

– Нет, – есаул говорил явно с трудом, – нет,это до них постарались… соотечественнички мои…

– А-а, – турок явно обрадовался, – тогдадругое дело. Тогда, господин… эсаул Чернов, сообщите мне все, что вы знаете осмерти полковника Шмидта. Как я понимаю, вы находились при нем для поручений идля охраны. Как же получилось, что вас не было с полковником в момент убийства?

– Полковник дал мне поручение, – коротко ответилесаул, с трудом разлепляя разбитые губы.

– Что за поручение? – продолжал настырный турок.

– Секретное, – лаконично проговорил есаул.

– Вы не поняли, господин эсаул! – турок повысилголос и приподнялся из-за стола, чему явно мешал его объемистый живот. –Когда я рассердился, подумав, что вас избили мои люди то, я был недоволентолько потому, что они сделали это без моего приказа. Собственно против побоевя ничего не имею, напротив – это обязательная и очень важная часть нашейработы. Некоторых людей бить необходимо, некоторых желательно – надо толькознать, когда и как. Так что можете не обольщаться: вы от меня ничего не утаите,расскажете абсолютно все и со всеми подробностями. Наши тюрьмы сломают когоугодно. По сравнению с ними любые европейские застенки покажутся вам курортом,лечебницей для нервных дам… Так мне пригласить Абдуллу?

Турок нажал незаметную кнопку у себя на столе, и в дверяхкабинета за спиной у есаула появился, как чертик из табакерки, невысокий, но оченьширокоплечий человек с длинными, почти до пола, руками и лицом, до глаззаросшим иссиня-черной бородой. Абдулла настороженно переводил взгляд с есаулана своего начальника, при этом непрерывно облизывал свои неприятно красныегубы.

– Что за поручение дал вам покойный полковникШмидт? – спокойным, деловым тоном повторил турок свой вопрос.

Есаул покосился на мрачного Абдуллу, расклеил разбитые губыи заговорил:

– Мы с полковником были в ресторане… в кабаре«Кокошник»…

Турок удовлетворенно кивнул: слова есаула соответствовалиимеющейся у него информации.

– Там, в ресторане, была неприятная сцена… Один русскийофицер, сильно пьяный, подошел к нашему столу и начал обвинять полковника вгибели своих товарищей на войне в России…

– Кто? – коротко спросил турок.

– Капитан Лихачев, – проговорил есаул, покосившисьна безмолвно стоящего за его спиной Абдуллу.

– Так. Дальше! – Турок откинулся на спинку стула,сцепив на животе маленькие ручки.

– Полковник решил покинуть ресторан, сославшись на какое-тосрочное дело, мне же приказал негласно проследить за Лихачевым, узнать, куда онпойдет.

– Вы это сделали?

– Конечно, – кивнул есаул, – это был приказ.

– Что же вам удалось выяснить?

– Лихачев немного позже тоже ушел из ресторана, нонаправился не в ту сторону, что полковник. Он минут двадцать шел по Пери,подошел к одному дому на Османли. Около этого дома меня окружили трое русскихофицеров. Они приставили к моему боку пистолет, завели в соседний двор и тамизбили.

Есаул красноречивым жестом показал на свое лицо, как быпризывая синяки и ссадины в свидетели своих слов.

– Вы запомнили дом, возле которого это произошло?

– Да, номер семнадцать по Османли.

– Капитан Лихачев вошел в этот дом?

– Да, вошел, и больше я его не видел.

– Вы запомнили тех офицеров, которые вас били?

– Было темно, – есаул отвел глаза отпроницательного турка. Тот задумчиво посмотрел на Чернова, потом на Абдуллу, норешил повременить с физическим воздействием, только укоризненно покачал головойи произнес с сомнением в голосе:

– Темно? На Османли? Должно быть, эсаул, вампоказалось. Однако вы разглядели, что это были офицеры и ваши соотечественники…

– Да, на них, как и на Лихачеве, была чернаякорниловская форма.

– Так-так… – Турок глубокомысленно покивал головойи наконец сказал: – По мне, так хоть все друг друга поубивайте… С вашимпоявлением в городе только начались беспорядки. Но полковник Шмидт работал сангличанами, и теперь они требуют, чтобы я принял меры. Кроме того, мне оченьне нравится то, как его убили… Ладно, эсаул, пока вы можете быть свободны. Яподпишу ваш пропуск, но только никуда не уезжайте, вы мне еще можетепонадобиться…

На следующий день начальник полиции послал своих людейосмотреть дом номер семнадцать по улице Османли. Никаких русских поблизости имне встретилось. Когда же полицейский вошел в двери, он увидел, что подъезд этот– сквозной, из него можно выйти во двор, а оттуда – на соседнюю улицу… В общем– поминай как звали.

Начальник полиции города Константинополя Мустафа-эфенди нелюбил, когда в его кабинете бывало много народу. И выходить надолго из своегокабинета он тоже не любил. Поэтому все общение с подчиненными взял на себяближайший помощник Мустафы-эфенди Джафар Карманли. Мустафа-эфенди безоговорочноему доверял и приблизил к себе уже давно. Джафар Карманли говорил тихимголосом, двигался бесшумно и незаметно. Был он чистокровным турком, но одевалсяв европейский костюм, не покрывал голову и даже носил очки в черной роговойоправе. Эти очки и тихий голос в дополнение к абсолютно лысому черепу желтогоцвета почему-то особенно сильно действовали на допрашиваемых преступников исвидетелей. Джафар во время допросов никогда не вызывал Абдуллу – людирассказывали ему все сами, без понуканий и побоев.

Мустафа-эфенди, прищурив глаза и ехидно хмыкая, выслушал краткий,но подробный доклад помощника, который тот составил из донесений своихлюдей, – чего-то подобного он и ожидал. Они сидели в пустом кабинете ипили душистый и очень крепкий кофе, который сварил помощник.

Когда Джафар спросил, не следует ли арестовать капитанаЛихачева, начальник сложил свои маленькие ручки на животе и сказал:

– Разумеется, следует. Его следует арестовать, чтобыдопросить как свидетеля.

– Почему как свидетеля? – удивился помощник.

– Потому что непосредственно к убийству полковника Шмидтаон касательства не имеет. Ведь этот… эсаул следил за ним от самого ресторана«Кокошник» и видел, что тот пошел в другую сторону. Правда, Лихачев несомненноимеет отношение к нападению на самого… эсаула, но уж с этим делом мы вообщеразбираться не будем. Эка невидаль – подрались русские офицеры! Ну, наставилиему пару синяков. Даже если бы вообще убили – только у турецкой полиции и дел,что эсаула защищать! Но полковник Шмидт – это совершенно другое дело, в нембыли очень заинтересованы англичане, и они теперь не оставят меня в покое, покая не раскрою это убийство. Они, видите ли, опасаются каких-то политическихосложнений. Так что капитан Лихачев в этом убийстве не виноват и знает о немменьше нашего.