откуда-то заунывный голос, и меня чуть кондрашка не хватил. Можно так неожиданно пугать робких и трепетных дев?

«А если поподробнее? Что за властитель, где его найти и отчего спасать? А может, он сам как-нибудь того… спасется»? — пробурчала я мысленно.

Но Предначертание оказалось поразительно немногословным и больше ничего не сообщило.

Когда я перешла мост, поняла, что у меня дрожат руки и в голове крутится одна единственная мысль: «Не растянулась. Молодец, Саша».

22.

Светлана

Убедившись, что Алеша удобно устроился на борту челнока, я поспешно вернулась к мосту.

Об этом испытании часто рассказывали студенты, встречавшиеся мне в Синей Сойке. Но как Предначертание примет меня, попаданку и… самозванку?

Как там Ассул меня называл? Хищной тварью, ага. Романтичный был парень.

Я давно сроднилась с силами артефактов, которые невольно осушила. Мы стали единым целым, да и ведьма уверяла, что со временем никто даже не поймет, где моя личная магия, и где посторонняя. Ее слова подтвердили и встречи с местными магами, которые не раз повторяли, что у меня есть дар. Но явно не замечали его необычной природы. Советовали поступать. Мол, магисса с такой тягой к стихии воздуха, с боевыми навыками, и служит секретарем в пансионе. Как можно! Видимо, так развлекается, да-да.

Но на самом деле я просто растила сына, копила золотые и ждала, когда арбалет и кольцо во мне окончательно «растворятся».

И все равно было страшновато. А вдруг мост заберет присвоенную магию? Хотя ответ на этот тревожный вопрос у меня имелся — тогда меня отсеют, и мы с Алешей вернемся в Синюю Сойку.

Но главное, преподаватели не видят, что именно адская конструкция показывает поступающим. Если мост разоблачит меня, я тихо уйду незамеченной, а если пропустит… Если я выстою, то и последующую проверку на магию можно будет не бояться. Она ничего для меня опасного не выявит.

А зачем преподавателям знать, что я ­— арбалет, который ищут все, кому не лень? Действительно, совершенно незачем.

Вот и получалось, что мост — гарант моей безопасности.

Я встала с участниками последней группы. Ориука сразу сориентировалась и применила простое заклинание левитации. Я почему-то была в ней уверена и встревожилась только раз, когда она перегнулась через перила, словно увидав внизу что-то неожиданное. Но держалась храбрая девчонка намного лучше других.

Остальные в ее группе, кстати, были те еще чудики. Чего только стоила мутная особа в наряде Золушки. И глаза какие цепкие, нехорошие. Так и бегают. И ведь явно старше, чем кажется.

Хотелось побыстрее перейти на ту сторону. Не люблю оставлять Алешку одного надолго. Жалко же окружающих. Хотя с учетом того, что большинство адептов и преподавателей академии вовсе не столь безобидны (имеются тут опасные экземпляры), защита в лице Лалы нам не повредит. Среди других местных монстров ее даже и не заметят. Мало ли откуда это душком темной магии тянет? Может, из кабинета ректора, который там черт-те кого принимает. Слышали мы рассказы… слышали. Половина наглое вранье, конечно, но и дыма без огня не бывает.

Третья группа прошла практически без приключений — только какой-то псих попытался воспарить в воздух, причем прямо с перил. Даже отрастил для этого подвига хилые крылья, через секунду исчезнувшие без следа. Люк Сенор дожидаться трагического падения безумца в ущелье не стал, и отсеял его прямо в полете, отлевитировав обратно к нам.

Похоже, выбывали только те, кто не выдерживал пророческих видений, посланных мостом, а также слабые маги.

— Последняя группа пошла! — зычно крикнул Люк, и мое несчастное сердце трепыхнулось с испугу. Слишком многое зависело от этого перехода.

За последние годы я не осушила ни одного артефакта — как-то интуитивно научилась контролировать процесс. И магической жадностью тоже не страдала. Себе дороже. Но если я на мосту что-нибудь вытворю и меня разоблачат? Нет, нет, меня просто отсеют, — успокоила я себя. Мало ли тут психов бегает? Одним больше, одним меньше.

Не став изобретать велосипед, я применила левитацию с укрепляющим равновесие заклинанием, которое когда-то показал мне ней Кай, и двинулась вперед.

Только бы мой дар повел себя спокойно. Ну, пожалуйста. Очень нужно.

Мост был жуткий, зараза, и когда вокруг все вспыхнуло фиолетовым сиянием, я чуть не навернулась, потеряв контроль. Чудом удержалась на ногах и огляделась. Вот же ж… страна чудес.

Источник света исходил откуда-то сверху. Я подняла голову, с удивлением узрев над собой огромную распустившуюся розу. Фиолетовую.

Ой! Такими розами Фогез отмечал свои артефакты.

И это безобразие сейчас все видят?! Я растерянно крутанулась вокруг своей оси, но мир успел измениться.

Горный пейзаж и все мои спутники исчезли. Зато появилась роскошная гостиная с шелковыми гобеленами, низкими оттоманками, зеркалами и неизвестными мне артефактами.

В груди поднялась легкая паника. Я поняла, каким образом те несчастные отсеянные двигались умом.

Тихо-тихо, дыши, Света. Вообще замри, и, возможно, морок спадет.

Я повернула голову и всмотрелась в огромное зеркало. Оно оказалось прямо передо мной, и я смогла разглядеть в нем собственное отражение в довольно открытом и легкомысленном бальном платье. В сложную прическу зачем-то были вплетены искусственные цветы, выкрашенные в бронзовый цвет. Бронзовой же краской были подведены глаза и тронуты губы. Прямо как механическая кукла, право слово.

Странная реальность мигнула, и ненадолго проступил заснеженный мост. Я кинулась к перилам и ухватилась за каменный шершавый столб, чтобы унять головокружение. Но комната снова вернулась, наполнив легкие ароматом терпких духов, увядших цветов и еще чего-то очень хорошо знакомого. Мужественного и горького.

Так пахла магия Венира Ассула.

Я опять стояла у проклятого зеркала в проклятой роскошной комнате. Не хватало воздуха и сердце отчаянно билось.

По зеркальному стеклу прошла рябь, и я уставилось в лицо Лены Новиковой. Что же, внезапно.

— Светка! — крикнула она. — Ты где, дурища?!

— От дурищи слышу, — улыбнулась я и чуть не заплакала. Даже глаза защипало, вот правда.

Я приложила ладони к зеркалу — его поверхность была холодной и, увы, не позволяла мне пройти к Лене.

— Я в академию Сумрака поступаю, — успела сказать я, прежде чем подруга исчезла.

Под ногами пронеслось дрожание, как при землетрясении, и голос, страшный и будто звучащий одновременно со всех сторон, прогремел: «Ничего не происходит напрасно. Да разделит жена ношу мужа».

Да чтоб вас…! Я развернулась, взяла волю в кулак. Нельзя растеряться, надо выстоять.

В дверном проеме возникла высокая фигура и ледяной взгляд полоснул прямо по нервам. А вот его