– Я же говорила, нужно было ставить на красное! – иступлено кричала приличная с виду дама. Ее платье съехало набок, волосы были всклокочены, на одном ухе не хватало сережки.

– Ага! – отмахивался нот нее не менее представительный, но порядком растрепанный господин. – На цвет твоих сегодняшних глаз?

– Никогда! Слышишь, никогда не получишь от меня ни одного рубля, – слышалось с другой стороны.

Там стояли, вцепившись друг в друга, два господина. Тот, что был моложе тряс за грудки другого, более старшего, и твердил одно и тоже.

– Ну, еще раз! Последний разок! Ты же видишь, сейчас мне обязательно повезет!

Их заглушал зычный мужской голос от рулетки.

– А мне сегодня фартит! Ха-ха! – гогочущий господин сорвал с шеи тугой галстук и бросил его на стол. Его щеки пылали горячечным румянцем. Дрожащие руки сгребали выигрыш. – Сегодня я оставлю ваше казино с голым задом. Ха-ха!

Еще дальше, в розовом зале посетителей встречали бледно-розовый туман и тихая музыка. Здесь остывали горячие головы и успокаивали нервы те, кто спустил все до рубля. Невесомые клочья невесомой розовой ваты мягким ковром стелились по полу, и создавалось впечатление, что люди ходят по настоящему облаку. Здесь на мягких диванах и креслах полусидели и лежали люди. Временами кто-то неестественно громко смеялся. Причиной этому смеху был коварный розовый туман.

Следующим после розового был желтый зал. Здесь была курительная комната. В ней тоже отдыхали от игры, а некоторые, судя по их виду, не выходили отсюда уже по несколько суток. И без того приглушенный свет желтого зала заволакивали клубы кальянного, сигарного и сигаретного дыма.

Были еще приватные комнаты и кабинеты, где при желании можно было уединиться вдвоем или небольшой компанией, но все это были мелочи по сравнению с последним… черным залом.

Он стоял особняком от остальных, и о нем ходила дурная слава. Никто или вернее почти никто не решался войти в него, потому обратно никто не возвращался. Правда, раз в несколько недель находились смельчаки или безрассудные головы, которые переступали порог черного зала. Подвигавшие их на это причины, были разными, но всегда очень простыми. Одни проигрывались в пух и прах, другие ссорились с женами, третьи сходили с ума, и им уже было все равно – хоть в омут головой.

Была еще одна причина, из-за которой людей, несмотря на весь вселяемый в них ужас, так притягивал черный зал. Рядом с его дверью висела золотая табличка, на которой говорилось, что вошедший и вернувшийся из этого зала, получит приз в один миллион долларов.

Правда, до сих пор это не удалось никому. Лишь однажды эта дверь открылась изнутри, и оттуда вываливался несчастный, про которого уже давно и похоронили заживо. Этот человек, а точнее существо в виде человека, не могло вымолвить ни слова, никого не узнавало и вскоре попало в психиатрическую больницу. Выигранный миллион его больше не интересовал.

Что на самом деле было внутри черного зала, никто доподлинно не знал, но, как водится, слухов ходило великое множество. Говорили, что в нем держат каких-то диких и опасных зверей. Другие утверждали, что там начинается заброшенные московские каменоломни. Третьи рассказывали страшные легенды про злобных карликов или пугали историями о тайном ордене подземных монахов. Много чего говорили, и это лишь добавляло остроты и азарта.

Незадолго до полуночи по залам, как легкий ветерок, пробежал шепот.

– Это он.

– Сам Вельзевей!

– Хозяин прибыл!

Гости отвлекались от игры и поворачивали головы ко входу. По центральной анфиладе двигалась небольшая процессия. Во главе нее шел Вельзевей. Как всегда одетый по своей собственной моде, сегодня он был в нежно-салатовом костюме. На его шее ярким пятном алел повязанный платок. Позади Вельзевея вышагивал длинный худощавый господин в клетчатом костюме и пенсне. Он крутил головой и с изумлением рассматривал великолепную обстановку казино. Замыкали процессию неизменные телохранители. Были это громилы-охранники, побывавшие во вчерашней переделке со Сципионом, или новые понять было трудно. Будто сошедшие с конвейера, они были неотличимы друг от друга. Очевидно было одно – руки и ноги у них были на месте.

Вельзевей и его гость миновали вереницу залов и, отворив скрытую портьерой дверь, попали в небольшой кабинет. Охрана осталась у входа. Внутри им делать было нечего, да и входная дверь была не по их широким плечам.

– Пожалуйста, присаживайтесь, герр Шулермюллер, – по-хозяйски распоряжался Вельзевей. – Сюда – здесь вам будет удобно. Я сейчас скажу, чтобы принесли выпить.

– Нет-нет! Не стоит затрудняться, – отвечал гость. – Я предпочитаю совершать дела с ясной головой.

– Совершенно с вами согласен, – отвечал Вельзевей. – А я пожалуй закажу себе клубнику со сливками. Знаете ли, моя слабость. Скажите, как вам показалось мое заведение?

– О, я очень потрясен. Оно великолепно. Какой размах, какая широта. Я до сих пор не видел ничего подобного. Но…, – Шулермюллер понизил голос. – Но я знаю, что в Москве казино запрещены.

Вельзевей довольно улыбнулся. Его трость описала в воздухе замысловатый узор.

– Да, вы правы. В Москве казино запрещены. Но в моей Москве, – он сделал особенный акцент на слове «моей». – Можно все. И казино, и многое другое. Я сам себе хозяин и никто мне не указ, кто бы он ни был. Кстати, ставлю пари, что вы ни за что не догадаетесь, где мы сейчас находимся.

Шулермюллер удивленно поднял брови.

– Я полагал, что мы в вашем…, – он ждал, что Вельзевей закончит фразу за него, но тот нетерпеливо замахал тростью.

– Я имею ввиду место, где находится мое заведение. Как вы думаете, что сейчас над нашей головой?

– Боюсь даже предположить, – поежился гость. – Вы меня пугаете.

– Я дам вам подсказку, – не унимался Вельзевей. – Это нечто вечное, но непостоянное и все время меняющееся.

Шулермюллер задумался.

– Может быть власть? Неужели над нами Кремль?

– Нет, – расхохотался Вельзевей. – Еще одна попытка!

– Красная площадь? Храм Христа? МИД?

– И снова нет. У вас, дипломатов в голове одна политика. Нельзя же постоянно думать только о ней. Так что? Есть у вас еще варианты?

– Даже не представляю, что и думать, – развел руками Шулермюллер.

– Хорошо. Тогда я вам покажу.

Вельзевей взял со столика дистанционный пульт и нажал несколько кнопок. Свет в кабинете стал мягче, а потолок над их головами пришел в движение. Складные панели сдвинулись в сторону и обнажили стеклянный купол. Над ним, озаряемая вечерними бликами, текла вода. Шулермюллер врос в кресло и не отрывал взгляда от необычного зрелища. Вельзевей поднял трость и постучал набалдашником по стеклу.

– Что вы делаете? – испугался Шулермюллер. – Вы разобьете его.