– Какое?

– Ты.

– Я?

– Да, Тим, ты. Через тебя ему легче подобраться ко мне. Ты не знаешь, на что он способен, и поэтому ты – моя ахиллесова пята. К тебе прилетал Железный Кречет, через тебя Лесовик пробрался в наш дом. Поэтому слушай каждое мое слово и ничего не делай без моего разрешения. Ты понял?

– Понял. Только что мне делать?

– Вот это другой разговор, – Василиса потянула Тима в свою комнату. – Садись здесь – я тебя кое с кем познакомлю.

– Здесь еще кто-то есть?

– Сейчас увидишь, – тетка усадила племенника на кровать, сама села рядом и произнесла. – Хозяйка, глазами невидимая, прошу с почтеньем, явись. Подскажи, как нам дом защитить?

С минуту они сидели в тишине. Затем раздался щелчок отворяемого замка, и один из ящиков старого комода слегка приоткрылся. В нем произошло легкое шевеление и донеслось невнятное бормотание. Тим с нетерпением ждал, кто оттуда появится и ерзал на месте.

– Сиди смирно!

Из ящика с ворохом белья выбралась плотно сбитая бабенка. Невысокая, ростом не больше тридцати сантиметров, она была одета в длинный до пят сарафан. Ее рыжие волосы были полны перьев, а длинная коса, спускаясь до пояса, обвивалась вокруг крепкой талии. Лицо бабенки было настороженно, глаза прикрыты густыми бровями. Между упрямым подбородком и носом-картошкой прятался плотно сжатый рот.

Бабенка исподлобья оглядела Василису, Тима, что-то промычала под нос и, крякнув, уселась на ящик комода. Ее ноги в белых босоножках свесились наружу, короткие толстые руки, какие бывают только у кукол, скрестились на груди.

– Мгну-у-у? – издала она звук, который мог означать все – от вопроса до недовольства.

Василиса без промедления приступила к делу.

– Сегодня к нам приходил Лесовик…

– Хмну.

– Я знаю, что ты в курсе. Так вот, вечером я жду других гостей. И очень не хочу пускать их в дом.

– Агым, – в знак согласия кивнула баба.

– Но это будут не обычные гости. Не как всегда. С ними придет ОН.

– Гм-м-м?? – бабенка подалась вперед и потерла рукой лоб. Ее суровое лицо нахмурилось еще больше. – Гда?

– Я думаю, после захода солнца.

– Угмм, – одернув рукав, под которым оказались маленькие часики, она внимательно посмотрела на них и снова кивнула. Потом ткнула пальцем в сторону Тима.

– Агн?

– Я все рассказала Тимофею, и он будет нам помогать, – заверила ее Василиса.

Бабенка спрыгнула на пол и подошла к Тиму. Глядя снизу вверх, она ткнула в него маленьким пальчиком и она строго произнесла.

– Дый!

– Что она хочет? – спросил Тим, не понимая, что делать.

– Подними ее.

Тим нагнулся, осторожно обхватил бабенку за талию и потянул. Она тихо взвизгнула и стукнула его по рукам.

– Ыотно!

Не понимая в чем дело, Тим глянул на Василису.

– Возьми под руки – так ей щекотно.

Тим повторил попытку, но бабенка, словно прибитая к полу, стояла на месте. Тогда он потянул изо всех сил. Маленькое, будто налитое свинцом, тельце чуть поддалось. Казалось, что в ней не меньше тридцати килограмм. Раскрасневшийся Тим все-таки оторвал ее от пола, поднял и вместе с ней грохнулся на теткину кровать. Бабенка покатилась по покрывалу, но вскочив на ноги, повернулась к Василисе.

– Ннат нндёт?

– Нет, Тим не подведет.

– Ндно, – бабенка повернулась к ним спиной и зашагала к стене, где легко перепрыгнула через спинку кровати и скрылась.

Василиса проводила ее взглядом.

– Вот ты и познакомился с нашей Домовихой.

– Так вот кто это был. Чего же она такая тяжелая?

– Тише – она все слышит. Если хочешь подружиться с ней, то отзывайся о ней уважительно. Между прочим, она следит за порядком в доме, и многое здесь зависит от нее. А почему такая тяжелая? Так это она тебя проверяла. Может стать легкой как перышко, а может окаменеть и прирасти к месту так, что никакая сила не сдвинет.

– У нее есть имя?

– Охотнее всего она отзывается на слово «Хозяюшка». Иногда я зову ее Марфой.

– Зачем же ты ее вызвала?

– Марфа возьмет на себя скрытую защиту дома, закупорку всех тайных лазеек, а мы займемся явными.

– Какая-то она суровая.

– Тише! Ты ее рассердишь.

– И что она мне сделает?

– Лучше тебе этого не знать. И хватит болтать.

Они вернулись на кухню. Из-под нагромождения свертков Василиса вынула ножи.

– Для начала перекроем вентиляцию. Это ножи-обереги – по одному в кухню, ванную и туалет. На них заклинания от чужебродов. Разложи ножи лезвием вверх и чтобы ручка смотрела в правый угол. Как закончишь, приходи – поможешь с рассадой.

Тим легко справился с заданием и скоро вернулся. Василиса готовила зелье. Оно варилось в большом медном котле, с торчащими из него сухими стеблями репейника. Из недр варева появлялись большие пузыри. Они поднимались и лопались, разнося по кухне запах кислятины.

Василиса считала каждый пузырь.

– Семь, восемь, девять. Высыпаем зверобой… Пятнадцать, шестнадцать. Теперь пиявки. Идите, мои хорошие…

Она кидала очередной ингредиент и не забывала следить за нанесенными на стенках котла рунами. Один за другим они раскалялись добела. Когда вспыхивал очередной знак, Василиса взмахивала над варевом кроличьей лапкой, высыпала в котел порцию трав или бросала новую ветку репейника.

– Я уже заканчиваю, – сказала она Тиму.

Взяв пучок сухой травы, и что-то нашептав, Василиса несколько раз обвела им вокруг котла. Варево захлюпало красными пузырями. Тетка добавила в него головку чеснока, порцию толченого стекла и плитку светлого шоколада. Еще раз все перемешав, она уменьшила огонь.

– Теперь я готова.

Над ними раздался стук. Он двигался из одного угла потолка в другой, потом перешел на стену и, дойдя до плинтуса, затих.

– Не обращай внимания. Это Марфа что-то мастерит, – сказала Василиса. – Помоги мне – открой ту бутылку с желтой этикеткой.

Тим сломал сургучную печать и вынул пробку. В нос ударил резкий запах, от которого перехватило дыхание. На глазах выступили слезы.

– Что это за гадость? – сдавленно спросил он.

– Это не гадость, а нашатырный спирт с пометом летучих мышей и змеиной желчью. Все экологически чистое и полезное. В малых дозах, конечно. Дай сюда. И тот пакет, что рядом со свечами.

Василиса взяла глубокую чашку, вылила в нее немного содержимого бутылки и высыпала пригоршню «Искрометного мела». Жидкость задымилась. На ее поверхности появились белые всполохи пламени. Затем настала очередь свертка желтой материи. В нем лежали две птичьи лапки. К ним были привязаны клочки бумаги. Василиса выбрала лапку, на бумажке которой было написано «Правая», перемешала ею шипящий мел и громко произнесла: «Наведись!»