– Спасибо, – Аня опустила глаза.

– Пфф, мне комфортные условия не нужны! – заявила Нарсу, но на её слова никто не обратил внимания.

– Эй! – раздалось из соседней камеры. – А мы? Этим вы поможете, а нам нет?

Ане было не видно, кто это сказал, но, кажется, не Серхио и не Ник.

– Вам? – Рутарий, собравшийся уже покинуть тюремный коридор, задержался. – Почему я должен вам помогать?

– Потому что мы пострадали от ваших детишек! – продолжал настаивать обладатель неприятного высокого голоса.

– Ты уверен, что это были мои дети? – ледяным тоном осведомился рутарий.

– Как же? Фир и Тофа. Они друг друга так называли. Да и похожи они на них – я же видел их во время ярмарки.

– А кто поручится, что это не чья-то злая шутка? Что эти дети не играли в Фира и Тофу, чтобы насолить им или мне?

Возмущавшийся растерялся.

– То-то же! – Гнев Тоффина пошёл на убыль. – Но я справлюсь о вашей судьбе. Надеюсь, всё это будет признано недоразумением, и вас отпустят.

– Спасибо, рутарий! – А этот голос, будто немного «в нос», кажется, принадлежит Серхио.

– Благодарствую, – буркнул и тот, что первым затеял разговор, не слишком, однако, довольный результатом.

Тоффин ушёл. Терр сел на своё место и принялся что-то старательно выводить на бумаге. В соседней камере шёл приглушённый спор, только иногда чётко слышались отдельные имена – поминали Тоффина и его детей.

– Ишь как он детишек защищает, – Нарсу размяла плечи, потом руки. К показному безразличию тона примешивалось, кажется, неодобрение.

– Может, это и правда не его дети. Зачем им воровать чужой корабль, если папа большой чиновник? Денег же у него наверняка много. Он что, не купит им свой корабль? В моём мире у чиновников всегда много денег, и их дети могут купить себе любую машину… ну, вроде самоходной повозки, только дорогой, красивой и быстрой, – уточнила Аня, видя некоторое замешательство Нарсу.

– Я догадывалась, конечно, что ты не от мира сего, но чтобы у тебя прямо свой был… – хмыкнула белькара. – Расскажи, что ли, про него. Всё равно нам тут ещё долго торчать.

Девочка снова села, подтянув колени. Одежда из Нордлига до сих пор грела: видимо, не магия Вит делала её такой практичной. Голод немного притупился, только ныл желудок и клонило в сон. Но рассказать подруге по несчастью о своём мире было куда интереснее. Нарсу, покрутившись, устроилась напротив, обернувшись пушистым хвостом.

– А про что тебе рассказать? – Аня замешкалась, поняв, что не знает, с чего начать.

– Сначала про себя. Что ты делаешь в своём мире?

– Учусь в школе, – ответ лежал на поверхности.

– А что такое «школа»? – последнее слово Нарсу произнесла с явным акцентом.

– Это… – Аня замешкалась, подбирая определение. – Это такое место, где детей учат… писать, считать и… многим другим наукам.

– А зачем?

– Например, чтобы знать историю или уметь писать. Хотя иногда кажется, что некоторые предметы, которым нас учат, лишние. То есть, конечно, важно знать, что мы не летаем над землёй, потому что так работает сила притяжения, но все эти формулы… кому они пригодятся? Или вот уметь посчитать деньги – это правильно, но делить дроби, мама говорит, ей не пригодилось…

– Зачем же вы тогда там учитесь?

– Так надо. Все дети должны учиться.

– Не понимаю. – Усмешка белькары ненамеренно вышла немного плотоядной. – У нас тоже старшие учат молодняк. Как сражаться, как охотиться и добывать питание, как шить одежду, как ухаживать за ранеными, детьми и стариками. Но нам всё это нужно. Без этого не выжить. Может, в вашем мире нельзя выжить без этого… тяжения?

– Притяжения, – рассмеялась Аня. – Нет, почему же. Мы можем выжить без этих знаний… наверное. Но удобно ездить на машине или звонить по телефону. Это такое маленькое устройство, в котором можно нажать на кнопки, выбрать номер знакомого человека и поговорить с ним, даже если он далеко. Чтобы это всё работало, нужно много знать.

– Ха! У нас это называется магией. Да и то похвастаться такими умениями могут не многие.

– А у нас нет магии… – вздохнула девочка.

– По мне, ваше учение лучше, чем магия. Оно вроде удочки: ты понимаешь, как что работает и как это применить. А магия… это непредсказуемая сила. Вит, к примеру, не справилась со своей злостью – вот тебе и студёные. Ей, правда, всё равно – но разве без магии такая дрянь появилась бы?

– Наверное, ты права…

К камере, загремев ключами, подошёл Терр. Поставив внутрь обшарпанную табуретку, водрузил на неё две миски с ложками внутри и пару кусков хлеба.

– Стол не могу, извиняйте, – буркнул он, снова закрывая дверь.

В соседнюю камеру страж порядка отнёс только миски и ложки.

Аня заглянула в одну – капуста, картофель, кусочки чего-то красного. Похоже на обыкновенные щи. И пахнет супом. Живот требовательно заурчал.

Ладно, поесть действительно нужно. Не отравят же их, в самом деле. Девочка взялась за ложку – обшарпанную и потемневшую, но вроде довольно чистую.

Нарсу подозрительно понюхала еду:

– Что это?

– Суп… кажется. – Аня зачерпнула ложкой. – Ну да. Суп. Нормальный.

Вкус оказался не вполне привычным. Так же необычно было пробовать суп с сельдереем – мама хотела «побаловать» семью чем-то новеньким, и это почти никому не понравилось. Зато сейчас голод сделал тюремное варево вполне вкусным.

Глядя на уплетающую за обе щеки Аню, Нарсу тоже осмелилась попробовать тюремную еду:

– Тьфу ты, Слитые! Гадость какая!

– Ты не любишь суп?

– Я никогда его не ела, и, вижу, не зря.

– Ну, как хочешь. – Порция оказалась маловата, и Аня подумывала съесть и ужин Нарсу, если та откажется.

Однако, фыркая и кривясь, белькара всё же съела почти половину супа – видимо, была голодна не меньше подруги.

Ещё через какое-то время Терр забрал табурет и миски и принёс довольно тощий, но вполне чистый матрас.

– Другого не нашёл… – как будто извиняясь, объяснил он девочке. – Сейчас ещё одеяло поищу.

– Спасибо! – можно было, конечно, скривиться, как Нарсу, и потребовать что-то более пристойное, но Аня подозревала, что и этот скудный набор страж порядка оторвал от себя.

– Ты будешь на этом спать?! – белькара подозрительно принюхалась к матрасу.

– А что? Мне кажется, на нём обычно спят дежурящие здесь стражники.

– Вот и я про то же…

Аня взглянула на сокамерницу и улыбнулась:

– Нарсу, ведь это ты лесной житель, а я привыкла к комфорту. Но сейчас как будто всё наоборот.

Нарсу снова фыркнула:

– Спать на ветке, в дупле или во мху – это одно. А спать на грязном тюфяке, на котором валялся