Как всегда бывает с классическими киноэпизодами, точные подробности съемок сцены в ду́ше со временем поблекли вследствие избирательности нашей памяти и индивидуальности восприятия. В конце концов, остались лишь дымка легенды и пыль противоречий. По разным версиям, Энтони Перкинс участвовал или не участвовал в съемках этой сцены. Другие задают вопрос, снималась или не снималась Джанет Ли обнаженной. Авторство сцены в душе приписывалось многим. Ходили легенды, что для этого была приглашена особая кинокоманда из Японии или Германии, вплоть до того, что все это придумал художник-оформитель Сол Бэсс. И действительно, с семидесятых годов и до настоящего времени Бэсс, удивив многих, приписывает только себе авторство этого эпизода.

Общеизвестно, что Хичкок был чрезвычайно скуп в признании чужих заслуг. В своих опубликованных беседах с Франсуа Трюффо режиссер высказался о вкладе Бэсса: «Он сделал всего одну сцену, но его монтажом я не воспользовался. Он должен был выполнить афиши, но поскольку его заинтересовал сам фильм, я позвал его сделать раскадровку эпизода, где детектив поднимается по лестнице, перед тем как быть убитым». Хичкок подробно рассказал, как ему пришлось переснять сцену Бэсса. Никогда публично режиссер не признавал участие Бэсса в съемках сцены в душе. Сам же Сол, рекламируя свой дебютный художественный фильм «Четвертая фаза» в 1973 году, удивил многих откровениями о «Психо» в «Лондон санди таймс». Репортер этой газеты писал: «Он [Бэсс] был приглашен Альфредом Хичкоком для создания знаменитой сцены в душе в фильме «Психо» и закончил тем, что срежиссировал эту сцену». Статья иллюстрируется воспроизведением раскадровок Бэсса, и цитируется высказывание художника-оформителя, где он говорит о Хичкоке: «Этот человек — гений. Но почему гений должен быть таким жадным?» Согласно «Санди таймс», Бэсс рассказывал: «Когда фильм вышел на экран, все сходили с ума от сцены в душе, которую сделал я, буквально кадр за кадром, по своим раскадровкам. Но потом у Хичкока на этот счет появились свои мысли».

В течение многих лет заявления об авторстве Бэсса, подкрепленные другими публикациями, принимались некоторыми безо всяких вопросов. В книге «Кино— и видеогид Халливела», энциклопедии с кинематографакритическими комментариями, автор Лесли Халливел писал о «Психо» как о «потрясающем «шокере», созданном Хичкоком как шутка и воспринятом как фильм ужасов, где центральный эпизод убийства в душе приписывается не Хичкоку, а Солу Бэссу». Халливел — а его вряд ли можно назвать поклонником Хичкока — далее пишет о режиссерском авторстве «Психо», как принадлежащем «Хичкоку (и Солу Бэссу)».

Статья в «Верайети» от 3 июня 1981 года пишет в подробностях о том, как Бэсс снимал эту знаменитую сцену. «Я показал его [контрольный отснятый материал, сделанный с помощью переносной кинокамеры] Хичкоку, и он очень любезно предложил: «Ты это сделаешь». Он присутствовал на съемочной площадке. Это был действительно великодушный жест. Я получил от этого настоящее удовольствие». Сегодня Бэсс, ставший всемирно известным за свои корпоративные логосы и документальные фильмы, называет цитаты из газеты «Лондон санди таймс» и из других газет «совершенно неточными». Он подробно описал съемки этой сцены так: «Настало время съемок этой сцены, и он великодушно пригласил меня. Вот так это и было».

По прошествии тридцати лет Бэсс вспоминал: «Я сам режиссировал фильмы. Это так сложно, изнуряюще и забирает все время. Если кто-нибудь может вам в чем-то помочь, вы этому только рады. Если кто-то может вас от чего-то освободить, вы принимаете это с благодарностью. Именно поэтому [Хичкок] обращался ко мне за помощью в некоторых моментах, чтобы я сконцентрировался на том, на что он не успевал обратить свое внимание, пока занимался всем остальным».

С точки зрения многих членов съемочной команды, любые недоразумения по вопросу, кто режиссировал эту сцену, беспочвенны. «Я был на съемках каждого мгновения этой сцены, — признался скрипт-супервайзер Маршал Шлом. — Никто не режиссировал картины мистера Хичкока, кроме него самого. Декорация состояла из четырех «бешеных» стен, и такая маленькая ванна, не более шести футов, что он едва мог протиснуть туда кинокамеру. Съемочная площадка была закрыта, а у двери стоял охранник. Никаких посетителей не было. Женщина, изображавшая тело Джанет Ли, «пляжница» или «нудистка», как назвал ее мистер Хичкок, расхаживала по площадке, что было дня нас очень ново. Мы фактически снимали только части тела. Не припомню, чтобы видел раскадровку, как это принято теперь».

Костюмер Рита Риггс отчетливо помнила съемки и раскадровки. Как и другие члены съемочной группы, она говорила, что съемки откладывались дважды: первый раз, когда у Джанет Ли был насморк, и второй раз, когда у кинозвезды наступили критические дни. «Я была занята на съемках ежедневно, потому что эпизод был очень важный, — рассказала Риггс. — Съемки проходили на малюсеньком пространстве с ширмами со всех сторон. Все были очень внимательны и старались обращаться с Джанет с максимальной осторожностью. Раскадровки этого эпизода были невероятные, но мистер Хичкок снимал все только сам. Он снимал кадр за кадром в строгом соответствии с раскадровками, поскольку каждый из нас их видел, чтобы точно знать, что должно попасть в кадр. Джанет, потрясающе выносливая и превосходный профессионал своего дела, никогда не обнажалась. После того, как мы нанесли ей на тело искусственную кожу, приклеили ее и отполировали, душем вся эта кожа была смыта. Мистер Хичкок несколько раз терял терпение и говорил: «О, ну же, на пляже мы все это уже видели». Но Джанет Ли была права. Как ведущая звезда, красивая женщина и мать, она вовсе не должна была выставлять напоказ свое обнаженное тело. Это разрушительный момент. И тема для пересудов».

Костюмер призналась, что технические «страшилки» во время съемок сцены в душе раздражали обычно невозмутимого режиссера. «Иногда мистер Хичкок просто уходил, потому что уставал от шума воды в течение трех часов, наготы и бесконечных вытираний [искусственной кожи с тела актрисы]. Он мог передать съемку одного или двух кадров своему ассистенту. Помню, как он сидел и крутил пальцами по часовой стрелке, или же, когда особенно уставал, против часовой стрелки. Также помню, как он, не пытаясь разрядить напряжение, нарочито важничал, чтобы скрыть свою застенчивость».

Джанет Ли вспоминала съемки, словно те были вчера. «Хич предельно четко объяснил, чего хотел от меня в сцене в душе. Он требовал предельной ясности, что я не только смываю грязь со своего тела, не просто вымываю из своей жизни этого человека, но пытаюсь очиститься от зла, которое совершила Мэрион, и готова расплатиться по счетам за содеянное. Душ стал купелью для крещения, очищающей от греховных мыслей. Мэрион снова становилась девственницей. Он хотел, чтобы зрители почувствовали ее умиротворение, некое перерождение, чтобы момент нападения на нее стал еще более шокирующим и трагичным».

Детализируя съемки этой сцены, Ли подчеркнула: «Сол Бэсс присутствовал на съемках, но он никогда не давал мне никаких указаний. Совершенно никаких. Сол превосходен, но он никогда не сделал бы своих рисунков, если бы мистер Хичкок не обсуждал с ним то, что хотел от него получить. И невозможно было бы отснять то, что он нарисовал. Почему всегда в таких ситуациях возникают противоречия? Ведь когда все получается так хорошо, как в этой сцене, привлекшей внимание ко всем, кто участвовал в ее создании, то можно было бы надеяться, что воспоминания будут счастливыми».