Поскольку в сцене убийства в душе участие Энтони Перкинса не требовалось, Хичкок отпустил его в Нью-Йорк на репетиции бродвейского мюзикла Франка Лоссера «Гринвиллоу», к которым актер готовился для премьеры 8 марта 1960 года. Сценарист Джозеф Стефано покатывался от смеха, вспоминая, как Хичкок осторожно признался ему, что считает Перкинса «очень застенчивым с женщинами», и лучше будет избавить его от ненужного смущения и неловкости. «Это не совсем удобно», — сказал режиссер своему сценаристу. Спустя тридцать лет Перкинс, узнав об опасениях режиссера, заметил: «Это было очень мило с его стороны. Весьма типичное для него великодушие. Это лишь плод его воображения, но все же с его стороны было ужасно мило так думать обо мне. Я спросил: «Послушайте, мне нужно на репетицию», и Хичкок с необычайной любезностью разрешил: «Поезжайте, вы нам в этом эпизоде не понадобитесь». Только в готовом варианте фильма можно видеть, что силуэт в дверном проеме лишь отдаленно напоминает меня».

Перкинс и слышал, и читал заявления Сола Бэсса. «Между постановкой кадра за кадром и их съемкой существует большая разница. Он [Бэсс], возможно, зарисовал сцену кадр за кадром, но на съемочной площадке его не было. Меня, конечно, там тоже не было, однако так рассказал мне Хилтон [Грин]. И теперь [появляются слухи о том, что съемки вела] иностранная съемочная группа? Это бред. В те дни в Голливуде не работали никакие иностранные съемочные группы. Порвите и выбросьте эти слухи в мусорную корзину».

Ассистент режиссера Хилтон Грин характеризует любые вопросы об авторстве эпизода в душе как «смехотворные». «Где-то читал [заявления Бэсса]. Это совершенно смехотворно. Мистер Хичкок присутствовал на съемочной площадке каждую минуту, каждую секунду. Готов встретиться с Солом Бэссом лицом к лицу и спросить у него, откуда он взял, что был там и режиссировал эту сцену. Возможно, Сол Бэсс посещал съемки раз или два. Он сделал титры. Мы с Солом Бэссом стоим в списке создателей фильма, но режиссером картины является мистер Хичкок, в том числе и сцены в душе».

«Я знаю, что именно он снимал эту сцену, — вспоминал Стефано. — Потому что за все время работы над фильмом приятнее всего вспоминать, как Альфред Хичкок стоит на съемочной площадке, серьезно обсуждая, в каком ракурсе лучше снимать обнаженную манекенщицу». Костюмер Рита Риггс вспоминала о дублерше Марли Ренфо и своем режиссере: «Конечно же, из-за грима манекенщица ничего не могла на себя надеть. Но она так освоилась, что помню, как она сидела и спокойно разговаривала с мистером Хичкоком совершенно голая, прикрывшись небольшой тряпочкой в области лобка. Однажды утром я смотрела на мистера Хичкока, манекенщицу и съемочную группу, невозмутимо пьющих кофе с пончиками и думала: «Это же какой-то сюрреализм». Располагая дублершу на съемочной площадке, Альфред хладнокровно тянул измерительную ленту от кинокамеры до плеча дублерши, в то время как Джон Расселл отмечал расстояние. «Для меня не было никакой разницы, — саркастически замечал Хичкок, — словно бы на ней был длинный до пола гавайский балахон».

Для писателя Роберта Блоха конфликт Хичкок — Бэсс сродни его ситуации в вопросе, стал ли основой фильма его оригинальный роман, или же сценарий Джозефа Стефано. Теперь, спустя тридцать лет работы в кинематографе, Блох замечает: «Здесь каждый старается получить почести за успех и бежать от провала. Немало наслышан о многих — кроме Хичкока, — кто претендует на участие, но ничто не заставит меня принять эти домыслы».

Хичкок редко описывал в интервью съемки этой сцены, кроме как в самой гладкой форме. «На съемки сцены ушло семь дней, а за сорок пять секунд отснятого материала положение кинокамеры менялось семьдесят раз, — рассказал Хичкок режиссеру Франсуа Трюффо. — Я использовал… обнаженную модель, подменившую Джанет Ли. Мы показали только руки, плечи и голову мисс Ли. Все остальное принадлежало дублерше. Естественно, нож никогда не касался человеческого тела. Все это монтаж. Я снял сцену в немного замедленном темпе, чтобы прикрыть грудь. Замедленные кадры были вставлены при монтаже, чтобы добиться впечатления нормальной скорости».

Писателям Иану Камерону и В.Ф. Перкинсу Хичкок рассказал: «Я снимал обнаженную девушку постоянно. Другими словами, постарался отобразить в кадре каждый аспект убийства. Фактически некоторые моменты были отсняты в замедленном темпе. У меня и камера, и девушка двигались медленно, чтобы можно было вымерить движения и замаскировать непрезентабельные части тела, движения, жесты и так далее».

Гример Джек Бэррон отрицает любые сторонние претензии на авторство хичкоковской сцены: «Хичкок так небрежно режиссировал; казалось, что он вовсе ничего не делает. Он мог просто расслабленно сидеть на месте, но его глаза замечали все на свете. Для меня он нережиссерский режиссер. Я не актер, и не знаю, как много он ими занимался, но они снимались, и он говорил: «Отлично». Вот так все было».

Касательно вопроса, кто режиссировал сцену в душе, Сол Бэсс заметил: «Интересный вопрос в том, почему мне доверили должность «особого консультанта по оформлению». Не ради титров же? Должно было быть нечто большее. Великий художник создает фильм и приглашает молодого человека сделать кое-что для него. И не подумаете ли вы, наслаждаясь готовой картиной, не над этими ли эпизодами работал тот малыш? Несколько грустно. Но правда в том, что это был и есть фильм Хича. Целиком его фильм, несмотря на то, что удалось сделать мне».

Чтобы имитировать потоки крови, которые нужны были Хичкоку, Джек Бэррон и Роберт Дон добыли не что иное, как настоящее произведение искусства. Бэррон посмеивался, вспоминая: «Фирма «Шаста» только что выпустила шоколадный сироп в мягкой пластиковой бутылке. Это было еще до «пластиковой революции», поэтому тогда выглядело весьма инновационно. Раньше в кино использовали шоколад «Хершис», но из мягкой бутылки можно было «выжать» гораздо больше».

Хичкок также рассказал нескольким корреспондентам, что он, его гримеры и специалисты по особым эффектам придумали резиновый кровобрызгающий торс, но его так и не использовали.

Это хороший анекдот, но и только, поскольку Хичкок предпочитал замалчивание и часто хвалился тем, что никогда не собирался показывать, как лезвие ножа пронзает плоть. Естественно, ни один доживший до наших дней член его съемочной группы не помнит такого реквизита. «Это не его метод ведения дел, — отмечал Джек Бэррон. — Он предпочитал показывать вещи после свершившегося факта, кровь, стекающую в водосток, и всё такое, но не отверстие в теле и брызжущую из него кровь». Однако когда фильм вышел на экран, востроглазые зрители клялись, что видели, как нож пронзает обнаженную грудь повыше соска. В книге Ричарда Анобиле, опубликованной в 1974 году, в которой фильм «Психо» представлен подробно, кадр за кадром, такие категоричные заявления полностью опровергаются.

Адвокаты тезиса, что сцену в душе режиссировал кто-то другой, а не Хичкок, указывают на это сомнительное противоречие как одно из нескольких, говорящих в пользу Бэсса — или, по крайней мере, не в пользу Хичкока. Джанет Ли, признавшаяся в том, что на экране именно ее тело, вспоминала: «Никто, кроме Хичкока, не работал со мной в сцене в душе. Хич использовал нож с выдвижным лезвием. Фактически он сам держал этот нож, потому знал, где именно тот должен находиться перед камерой. Но его режиссерский гений вселяет уверенность, что вы действительно что-то видели, верно?»