– Может, они вроде блох? – ляпнул я.

– Блох? – нахмурилась Эддисон.

– Помнишь, Вито пару месяцев назад хотел притащить на борт кота. На нем они кишмя кишели. Маленькие кровососы.

– Что такое блохи, я знаю. Ну и дальше?

– Может, то чудище, когда атаковало нас, стряхнуло с себя часть своих паразитов, а они прицепились на наш корабль.

Эддисон задумчиво поджала губы:

– Ну, догадка не хуже других.

Генри Бернард, сидевший в нескольких метрах от нас, подозрительно прищурился:

– О чем это вы шепчетесь?

Я постарался ответить самой беззаботной улыбкой:

– Решаем, что делать.

Его это не успокоило.

– И что решили?

– Оставим тебя на съедение монстрам, а сами сбежим.

Из полученных данных оставалось неясным, кто ползает по обломкам «Души Люси» – живые существа или механизмы. По правде сказать, мне было все равно. От этих чертовых тварей мурашки шли по коже, так что я дала «Злой Собаке» разрешение взять их на прицел.

– Но только корпус не повреди, – сказала я. – Там могли остаться живые.

– Текстовый файл говорит, что не осталось.

– В нем может быть ошибка. Надо проверить.

– Предупреждение учла.

Обшивка зазвенела – оборонительное орудие открыло огонь очередью из пяти снарядов. Чудовище на экране дернулось. Его панцирь разлетелся осколками, изнутри разворачивающимися змеями хлынула жидкость, а заостренные лапы отцепились от обшивки старого грузовика и свернулись под разорванным туловом, как лепестки сухого цветка.

Я проводила взглядом отлетевшее кувырком тело, из которого еще выплескивались жидкости и странного вида внутренние органы.

– Что это такое?

– Не знаю, – ответила «Злая Собака». – Ничего похожего в моих справочных файлах нет. Я послала Дому запрос на информацию, но мне пока не ответили.

– А они не с нимтокского корабля? – подала голос Альва Клэй.

– Не думаю. Ни на Ниме, ни на других нимтокских планетах подобные не отмечены.

– Там еще такие есть?

– Не наблюдаю.

– А источники тепла, указывающие на присутствие выживших?

– Один. Но очень слабый.

– Местонахождение?

– На нижней палубе, в машинном.

Я оглянулась на Альву Клэй:

– Что скажешь?

Она уже перевернулась в амортизаторе и спустила ноги на палубу, чтобы встать.

– Если там кто-то есть, мы должны хотя бы попытаться его вытащить, – сказала она. – Нам как-никак за это и платят.

Мы добрались к разбитому кораблю в скафандрах и установили на корпусе надувной шлюз. Когда он был готов, забрались внутрь и прорезали пластины обшивки над механическими помещениями у кормы искалеченного судна. Клэй сжимала в перчатке скафандра пистолет «Архипелаго». Готова была продырявить любого, кто неожиданно напрыгнул бы на нас. В этой модели снаряды разгонялись магнитным ускорителем, так что Альва могла не опасаться отдачи.

– Ну и каша здесь, – заметила она; голос в рации звучал громко, с придыханием.

Свернувшись за ее спиной в тесноте временного шлюза, я видела дым и рухнувшие балки, болтающиеся на проводах светильники и обнажившуюся проводку.

– Осторожней, – предупредила я.

– Ясное дело.

Включив мощную светодиодную лампу на шлеме, она пролезла внутрь и скрылась в дыму и сумраке. Мое дело было оставаться у отверстия, поддерживая связь со «Злой Собакой».

– Что-нибудь видишь?

– Пока ничего, – напряженно отозвалась Клэй, пробираясь через разгромленный машинный зал. – Погоди… Секунду.

– Что там у тебя?

– Драфф.

– Живой?

– Сканнер показывает, что еще теплый, но сердцебиение почти отсутствует, и, по-моему, он не дышит.

Я закусила нижнюю губу, припоминая курс инопланетной медицины, пройденный при вступлении в Дом.

– Альва, я о таком слышала. Серьезно раненные драффы впадают в подобие комы. Замедляют все жизненные процессы и дышат всего раз в десять-пятнадцать минут.

– Думаешь, и с этим так?

– Возможно. Получится его вынести?

– Если удастся перекатить на надувные носилки, попробую вытянуть.

– Помощь нужна?

– Нет, оставайся пока на месте. Я позову, если застряну.

– Хорошо.

Я уперлась в края отверстия. По связи доносилось, как пыхтит и ругается Клэй, выволакивая бесчувственного механика. Вокруг нас скрипел и вздрагивал корабль, и я прошептала короткую молитву, чтобы он не развалился, пока мы здесь.

– Зря стараешься, – сказала Клэй, и я спохватилась, что не отключила связь. – О таких, как мы, никакие боги не заботятся.

– Ну и вреда от этого нет.

– Лишь бы тебя услышала эта битая железная задница.

Я различила в дыму тени от ее нашлемного фонаря.

– Альва, я тебя вижу!

– Да, я уже рядом. – Она устало выдохнула. – Ну и тяжелый же поганец! Не поможешь дотащить?

– Конечно.

Я, уцепившись за края отверстия, свесила ноги через край и спрыгнула в трюм.

Мы еле дотащили драффа в лазарет «Злой Собаки». У меня все мышцы отзывались болью от напряжения. Когда Клэй сняла шлем, ее лицо блестело от пота, а в скованности движений чувствовалась усталость.

С трудом мы кое-как перевалили коматозного инопланетянина на койку, после чего Престон приступил к осмотру.

– Что там у нас? – спросила я.

– Он примерно средних лет, – сказал медик. – Реакция отсутствует. – И, переместив медсканер к спине драффа, добавил: – Есть признаки переломов ребер и внутреннего кровотечения.

– Но он жив?

– Кажется, в состоянии гибернации, – ответил Престон и, выпрямившись, забарабанил пальцами по подбородку. – Как будто берег остатки сил в ожидании помощи.

– Или доставки к Мировому Древу, – уточнила Клэй.

– Может быть, и так.

– Ты знаешь, как его лечить? – спросила я.

После разоблачения наш самозваный медик каждую свободную минуту повышал врачебную квалификацию.

– Вероятно.

– Сделай все возможное, – сказала я. – Корабль тебе поможет, и Нод наверняка ответит на все вопросы по анатомии драффов. Хотя неизвестно, удастся ли тебе расшифровать его ответы.