– Отпусти меня, – сказал Сантос. – Дайте ствол, и я задам этому зверюге.

– Но он там не один, – выдохнула Эддисон.

– Тем больше причин меня оставить. Я всю жизнь выколупывал таких из скорлупы и варил. Меня лобстером-переростком не запугаешь.

Я встал между ними, прервав их спор:

– Никто никого не бросит.

Помня, что сотворило кровожадное чудище с Келли, я не мог кого-то обречь на такую участь – и тем более нашего отважного веселого кока в громоздком голубом скафандре.

– Двигайтесь, вы двое! – приказал я. – Мы вас прикроем.

В моей винтовке был полный магазин – тридцать выстрелов. Для обычной мелкой стычки более чем достаточно, но против этих металлических чертей – жалкий запас.

Топоток стал ближе.

Сантос взглянул мне в глаза и чуть заметно кивнул:

– Грациас.

Я отмахнулся:

– Шевели ногами!

При пересмотре записанных сигналов со станции Камроз выявились два обстоятельства: во-первых, белые корабли чужой армады сломали строй и атаковали одновременно несколько целей. Во-вторых, убивали они без предупреждения, без провокации и без пощады. Я бесстрастно прослушала записи криков и архивированные данные с гибнущих кораблей. Мне был привычен шум сражений, и большой жалости к жертвам я не испытывала. При первом известии об атаке у меня возникло желание кинуться на помощь. Но теперь они уже мертвы, и что толку было терять время, оплакивая их? Кому это поможет? Их нет, я есть. Правда, я научилась переживать о своей эрзац-стае – ее составляли капитан Констанц, Альва Клэй, Престон и Нод, – но к другим, незнакомым кораблям не испытывала эмоций. Разумеется, поскольку они относились к силам Конгломерата, во мне шевельнулось встроенное чувство верности. Иначе и быть не могло. Но они не принадлежали к моей собственной стае «хищников», поэтому я не была лично вовлечена в конфликт. Я добровольно покинула флотскую службу и вступила в Дом Возврата. Я убила одного из братьев и порвала все узы, связывавшие меня с Конгломератом. Ожесточая себя подобным образом, я все же испытывала беспокойство. У меня возникло подозрение, что атаки не ограничатся эскадрой Конгломерата. Она Судак в своей передаче приказывала замереть в ожидании команд от Кинжального флота всем вооруженным судам. Мне представлялось маловероятным, что она станет разбираться в оттенках фракций Общности, не говоря уже обо всей Множественности. Я сказала белым кораблям, что хочу предотвратить новую войну. И вот они стремились к этой цели, уничтожая все, что могло быть использовано в качестве оружия. Все вооруженные корабли, какие подвернутся армаде.

И меня в том числе.

Подход к нимтокскому ковчегу занял несколько часов. Пришлось медленно тащиться через нормальное пространство, потому что на такой короткой дистанции – какие-то сотни тысяч километров – непозволительно было тратить энергию на гиперпрыжок. Вместо этого «Злая Собака» раскочегарила термоядерные двигатели и увеличила нагрузку на генераторы внутренней гравитации, чтобы создать нормальную обстановку в жилом кольце на поясе.

Из рубки я спустилась в камбуз. У дверей сбросила скафандр, свернула в шарик и закатила через коридор в пустующую каюту. Служебные дроны его найдут, пополнят запасы воды и воздуха и вернут в ближайший к моей каюте шлюз. А мне пока нужнее был кофе.

Чтобы не париться, я, еще когда залезала в скафандр, сняла комбинезон. Осталась в спортивном лифчике и черных шортах по колено.

У барной стойки был Престон, но меня это не остановило. Главное, кепка на мне. Я прошлепала босыми ступнями по палубе. Струя прохлады из кондиционера покрыла мой живот мурашками, но голову я держала высоко. Так устала, что мне было на все наплевать. В конце-то концов, это мой корабль. А если Престону не вынести зрелища взрослой женщины в трикотажном белье, это его проблемы.

– Нальешь мне кофе? – обратилась я к нему.

Он поднял взгляд и захлопал ресницами:

– Есть, к-капитан!

Отвернувшись, Престон потянулся к пластмассовому кувшину. Кончики ушей у него покраснели. Кофе он налил, но, протягивая мне, явно не знал, куда девать глаза.

– Как Нод? Держится? – спросила я.

Престон неопределенно поводил рукой:

– С одной стороны, он, кажется, отнесся к этому вполне философски. Все повторяет, мол, Чет присоединится к предкам в корнях Мирового Древа.

– А с другой стороны?

– Не знаю. У него что-то на уме.

– Думаешь, горюет?

– Не могу сказать. Он и в лучшие времена не слишком общителен.

Взгляд Престона стал было сползать к моей груди, но юноша тут же спохватился и быстро посмотрел мне в лицо. Руки у него суетились, как бойкие котята.

– Ах ты боже мой! – воскликнула я и, поставив исходящую паром чашку на стойку, по коридору прошла к себе в каюту, где натянула через голову черную футболку.

Когда я вернулась на камбуз, неприкрытыми у меня были только руки до локтя и икры.

– Так лучше?

Краска расползалась по щекам Престона.

– Извиняюсь, капитан.

– И есть за что. Господи, можно подумать, ты никогда не видел…

Престон уронил подбородок на грудь. Точь-в-точь стыдливый школьник. И мне вдруг стало все про него ясно. Нашелся недостающий кусочек головоломки.

– Ох, извини, – сказала я. – Не знала.

Юноша совсем поник с несчастным видом.

– Ничего.

– Конечно ничего. Это нормально. Девственности не надо стесняться.

– Я и не говорил, что стесняюсь.

– Нечего тут стыдиться, – заверила я, взглянув на его красное лицо, и протянула было руку потрепать его по плечу, но передумала, решив, что, если он неправильно поймет этот жест, станет еще хуже. Вместо этого я двумя ладонями обхватила чашку и сдула с кофе пар.

Престон с волнением уставился на меня:

– Вы никому не скажете?

– В смысле, Альве и Ноду? – Я пожала плечами. – А почему бы и не сказать? Ноду это безразлично. Драффы брачуются раз пять-шесть за всю жизнь.

– Но Альва…

– Она сочтет своим долгом в ближайшем порту напоить тебя и уложить в койку.

Престон побледнел.

– Да брось, – успокоила я его. – Все не так страшно.

– Разве? – Он принялся подсчитывать на пальцах. – Я самозванцем получил место, я бесполезен в трудную минуту, я ненавижу космос. И в довершение всего я жил в золотой клетке, никогда не видел женщину голой, а уж о большем и не говорю.

– Ну и что? – Усевшись на край стола, я все-таки хлопнула парня по плечу. – Пробелы в знании медицины ты закрываешь. Ты учишься. И прочее со временем придет.