– Убийцу ищут, – коротко ответила Софья, понимая, что большего рассказать не может. – Столько лет прошло, разве найдешь.

– Да-да… К большому сожалению, это так. – Сказал Павел Алексеевич и поднялся на ноги. – Ну, что же, Сонечка… Ждем тебя послезавтра к семи. До встречи!

У школы Софью поджидал Николай.

– Ты здесь как оказался? – удивилась она.

– Тетка сказала, что ты отправилась в школу.

– Соскучился?

– Сейчас не до этого. – Николай взволнованно выдохнул. – В деле появился новый свидетель.

– Кто? – Софья оторопела от неожиданности.

– Гаишник из Зеленодольска. Он проезжал в ту ночь мимо пляжа, видел компанию Анны и слышал звук газонокосилки.

– Газонокосилка? Ночью? Откуда?

– В том-то и дело. На пляже газонокосилку никто не слышал. В показаниях об этом нет ни одного слова. Но там было шумно, играл магнитофон. А до гаишника звук долетал с другой стороны, в этом все дело.

– Но кто же косит траву ночью? – удивилась Софья.

Не собираясь отвечать на этот вопрос, Николай вдруг сказал:

– Ты лучше спроси: что там делал этот гаишник?

– Что? – поинтересовалась она. – От Зеленодольска до Камышлова сто километров.

– Он привез Рылькова! – выдал наконец Николай.

Софья опустила глаза и мрачно кивнула:

– Ну, вот все и схлопнулось…

– Гаишник рассказал, что в тот день в девять вечера Рыльков ехал на своей машине по объездной дороге Зеленодольска и врезался в ограждение. Его принял наряд дорожной полиции, Рыльков был пьян и кричал, что опаздывает на свидание к подружке в Камышлов. Аварию зафиксировали, и она попала в сводку происшествий. Однако на медицинское освидетельствование Рылькова не повезли, он решил этот вопрос там же, на месте, отвалив гайцам приличную сумму. Они же довезли его до пляжа в Камышлове.

– Как удалось узнать?

– Одному Богу известно… Оперативники проверили все зарегистрированные происшествия за тот вечер в радиусе ста километров. Зацепились за аварию в Зеленодольске, и дальше пошло.

– Значит, мы не ошиблись, – удовлетворенно проговорила Софья. – Он ехал к Лене Лейбман.

– Отныне у Рылькова нет больше алиби. Теоретически я уже сейчас могу получить судебное решение на забор биоматериала для анализа ДНК.

– Рыльков – городской мэр, – напомнила Софья. – Как только сунешься за решением, ему тут же доложат.

– Поэтому я решил сначала поговорить с его женой.

– Для Виктории Ильиничны это будет страшным ударом.

– Рано или поздно она все равно узнает.

– Вызовешь ее в кабинет?

– Лучше в неформальной обстановке. Ты мне поможешь?

Чуть помолчав, Софья тряхнула головой:

– Помогу.

Выехав за пределы Камышлова, автомобиль Николая остановился возле шлагбаума коттеджного поселка. Из будки вышел охранник:

– Вы к кому?

– К Рыльковым. – Николай показал удостоверение.

– Понял! – Охранник поднял шлагбаум. – Знаете, куда ехать?

– Лучше подскажи.

– Все время – прямо, потом налево, и упретесь в их дом. Угловой участок у леса.

Они въехали на территорию поселка. Софья сидела рядом с Николаем, на ее коленях лежала папка с рисунками Лены Лейбман. Автомобиль остановился возле кованых ворот, и Николай посигналил.

– А что, если Рыльков сейчас дома? – задумалась Софья

– Его там нет, – успокоил ее Николай.

– Ты уверен?

– Я проверял.

– Что-то я волнуюсь…

– Хочешь, пойду с тобой?

– Нет, я сама.

Софья выбралась из машины. Когда она подошла к калитке, ее распахнул охранник.

– Садкова?

– Да.

– Проходите.

Дом Рыльковых походил на городской дом культуры: с такими же колонами, лестницей и фронтоном. Охранник довел Софью до двери, там ее встретила прислуга и провела в холл, который был одновременно столовой и залом.

Мать Лены сидела у барной стойки с бокалом виски и была изрядно пьяна. Увидев Софью, она спросила:

– Где папка?

Софья положила папку с рисунками на барную стойку.

– Выпьешь?

– Нет. Не сейчас.

Виктория Ильинична поставила бокал и раскрыла папку.

– В среду похороны. Но ты лучше не приходи.

– Можете меня выслушать?

– Говори.

– У вашего мужа… У Сергея Сергеевича были отношения с Леной.

Виктория Ильинична выпила виски, потянулась за бутылкой и подлила в свой бокал.

– Вы слышали? – продолжила Софья.

– Я знала и всю жизнь живу в этом аду. – Говоря, Виктория Ильинична оставалась неправдоподобно спокойной. – Однажды я нашла под сиденьем его автомобиля учебник географии с презервативом вместо закладки. Потом мне сказали, что машину Сергея видели у школы дочери, он ее ждал. По переглядываниям и почти супружеским ссорам я понимала, что у них есть общая тайна. Конечно, я и раньше догадывалась, что у Сергея есть любовница, но я не была готова к тому, что это моя дочь.

– Вы говорили с Леной? Спрашивали?

Выпив виски, Виктория Ильинична пожала плечами:

– Зачем? Я делала вид, что мне ничего не известно.

– Вы – мать… Как вы могли?

– Могла. Они же смогли?

– Знаете, кто убил вашу дочь?

– Сергей? – Виктория Ильинична налила себе виски. – Я об этом догадывалась.

– Прошу вас, хватит. – Софья забрала у нее бутылку. – Нам нужно договорить.

– Чего ты хочешь?

– Мне нужен волос вашего мужа

– Хотите сделать экспертизу? Я понимаю… – Виктория Ильинична соскользнула с табурета и нетвердой походкой вышла из зала. Вскоре она вернулась с массажной расческой. – Пожалуйста!

Софья забрала расческу и довела Викторию Ильиничну до дивана.

– Прошу ничего не говорить вашему мужу…

Однако та уже не слышала ее слов, закрыв глаза и провалившись в сон.

Поздним вечером Николай приехал к дому тети Маши и вызвал Софью во двор. Она ждала его приезда и, как только он позвонил, тут же сбежала вниз.

– Ну, что?

– Отправили волос в область. Завтра будет предварительный результат по совпадению митохондриальной ДНК.

– С трудом в это верится. Лобковому волосу убийцы уже двадцать лет.