– Точно, Антоша – козел каких мало, – охотносогласилась Лола.

– Ты что – тоже с ним была? – Лариса дажеостановилась.

– А куда же я денусь! – удивилась Лола. –Сама знаешь, как этот козел на нас действует…

– И как же ты от него отвязалась? –полюбопытствовала Лариса.

– После скажу, – пробурчала Лола, – и могунаучить, если нужно.

– Уже не нужно, – криво усмехнулась Лариса втемноте, – со страху вся любовь прошла, вспомнить его без содрогания немогу! И как меня угораздило в такого козла втрескаться?

Лола подивилась, до чего же похожи у них мысли.

– Пришли, – сказала Лариса, да Лола и сама ужеузнала место.

Маркиза отвезли в то самое старое здание из красного кирпичас забитыми наглухо окнами и дверьми.

– Слушай, а этих, твоих приятелей, там нету? –опасливо спросила она.

– Нет, они сейчас у Костьки пьянствуют, – успокоилаЛариса.

– Костька – это тот, беззубый?

– Не, тот Аркашка, он при Костьке так, шестерка, аКостька – хозяин магазина.

– Ты с ним, что ли? – вдруг догадалась Лола.

– А ты думаешь – легко здесь, в Новозайцеве, работу найти? –огрызнулась Лариса. – Костька – это я тебе скажу, не подарочек, похужеАнтона будет…

– Я себе представляю, – согласилась Лола.

Лариса обошла здание кругом, потом толкнула плечом маленькуюжелезную дверку.

– Так и есть, – удовлетворенно сказала она, –здесь они проходили. Ты ступай по лестнице, а я тут посторожу, если, не дайБог, вернутся, крикну…

Лола решила довериться своей новой знакомой, потому что ейничего больше не оставалось. Внутри царила кромешная тьма. Лола нащупала ногойлестницу и стала пробираться наверх, потому что внизу не было никого и ничего –просто пустое помещение с выломанными перегородками. На всякий случай онаокликнула Леню вполголоса, но звук в пустом помещении показался таким гулким,что Лола испугалась и замолчала.

Второго этажа как такового не было, только вдоль всегоогромного помещения шли мостки не мостки, но что-то огороженное раньшеперилами, а теперь перила кое-где обвалились, и запросто можно было свалитьсявниз и сломать себе шею. Лола осторожно пробиралась по гнилым доскам, ставяноги на ощупь. Сбоку ей почудилось какое-то движение.

«Крысы! – мелькнуло в голове. – Да ерунда, нет туткрыс, здесь же есть нечего…»

– Леня! – крикнула Лола во весь голос. –Леня, где ты?

– Чего кричишь? – раздался совсем рядом знакомый голос. –Тут я.

– Ленечка. – Усилием воли Лола сдержалась, чтобыне броситься на голос, она достала коробок спичек и зажгла одну.

Леня сидел неподалеку на полу и казался в неверном светеспички ужасно бледным. Он морщился и потирал голову.

– Ленечка, ты жив! – Лола опустилась рядом с нимна колени. – Куда они ударили? Голова болит?

Она бестолково теребила его и ощупывала, и Маркиз хотел былорезко сказать, чтобы немедленно оставила в покое, но почему-то промолчал.

– Ленечка, – бормотала Лола, – Ленечка, милый,ты жив…

Она потрогала его затылок. Волосы слиплись от крови. Маркизневольно застонал. Лола отдернула руку, потом прижалась щекой к его лицу, и онпонял, что она плачет.

– Ну-ну, девочка, – пробормотал он, – не таквсе плохо. Подумаешь, по голове стукнули… что-то я расслабился после Европы,совсем мышей не ловлю… Давай-ка отсюда выбираться…

С большим трудом они спустились по лестнице, Лола всепорывалась подставить свое плечо, а Маркиз отказывался.

– Уж извините, – смущенно сказала Лариса вместоприветствия, – неувязочка случилась, не поняли мы с вами друг друга…

По дороге к дому тети Зины они никого не встретили.

Леня всю дорогу стонал и держался за голову. Увидев его,тетя Зина разохалась, заквохтала над ним как курица, уложила на узенькийдиванчик и приложила к затылку мокрое полотенце. Потом она заварила настой изнескольких травок и дала ему выпить. Судя по выражению Лениного лица, это быларедкая гадость, но он безропотно выпил и задремал.

Лола с Ларисой, переглянувшись, вышли на веранду. Лариса выставилабутылку с чем-то рубиново-красным, прозрачным:

– Это не та дрянь, которой я торгую, это тетя Зина изсмородины готовит, попробуешь – ничего другого не захочешь.

Она налила в два стакана до половины. Чокнулись, молчавыпили. Выдержав небольшую паузу, Лола сказала:

– Я так понимаю, подруга, мы с тобой вроде какродственницы получаемся через Антона.

– Сестры по несчастью, – вздохнула Лариса.

– И вот что мне интересно, – продолжилаЛола, – Антон – это же вроде болезни – плохо, гадко, а никак не проходит.А я смотрю – ты здесь живешь и вроде к нему не рвешься. Вылечилась, что ли?

– Выздоровела, – поправила ее Лариса, – отстраха выздоровела. А ты-то – все еще болеешь? Вроде не похоже.

– Меня вылечили, – Лола покосилась на бутылку,Лариса поняла ее взгляд и подлила еще, – к знахарке одной пошла…объявление увидела и пошла… тоже удивительная история, но это уж в другой раз.Короче, помогла знахарка. Вышла от нее – веришь – смотрю на фотографию Антона идумаю: ну и козел! Как меня угораздило в такого втрескаться? Боялась – живогоувижу, подействует, так ничего подобного, пришла – смотрю, жирный, ленивыймужик. Тьфу, что я в нем находила хорошего? Он уж ко мне подкатывался,подкатывался, все норовил по старой памяти в постель затащить, но я – ни-ни,осталась тверда как алмаз и холодна как морозилка… Да мне на него смотретьпротивно было!

Лариса расхохоталась; видимо, сладкое домашнее вино делалосвое дело, во всяком случае на Лолу тоже напал неудержимый смех. Отсмеявшись,она с уважением посмотрела на бутылку:

– Хорошее вино тетка твоя делает!

– А как же! – Лариса подлила в оба стакана. –Я же говорила, понравится. Ничего другого не захочешь! Главное, всенатуральное, никакой тебе химии, не то что магазинная водка, которую неизвестноиз чего гонят.

– Ну, подруга, – Лола подперла подбородок кулакоми, кое-как сконцентрировав взгляд, уставилась через стол на Ларису, – атебе-то как удалось освободиться от нашего общего сокровища?

– Я же говорю – страх меня вылечил, – ответилаЛариса, поднося к губам стакан.

– Ну, расскажи толком – что за страх?

– Придется с самого начала. – Лариса сделалабольшой глоток, положила подбородок на кулак и продолжила: – Я раньше в оченьхорошем кафе работала, на Петроградской. Ашот, хозяин, так кофе варил –пальчики оближешь! Он меня и научил. Но, сама понимаешь, – хозяин, он иесть хозяин, с ним не поспоришь, приходилось с ним и это самое… Ну тыпонимаешь. Но он мужик был неплохой, ласковый, всегда подарки хорошие делал…Короче, зашел к нам как-то Антон… Ну тут со мной и случилась болезнь эта самая.Голова не работает, ноги слабые, в общем, поплыла… Ну да ты знаешь.