– Я устала от всей этой белиберды, – произнесла Аля. – Вилли, доедай своих ужасных жуков, и пойдём к Верховной в пещеру.

– Ух, зачем? – опешил Виллли.

– Спасать Василису, Добрыдня и Лешего. А заодно свои шкурки и весь земной шар впридачу. Кто-то должен это делать, не всем же ремонтами заниматься. Мы существа простые, колдовству не обучены.

Они решили выйти из землянки, когда стемнеет. Пробраться незамеченными гораздо легче под покровом ночи, чем среди бела дня. Дневной лес полон бук, стражей порядка, а ночью они, как правило, спят, поэтому самое страшное случается в Бякандии именно ночью. Едва солнце опустилось за верхушки сосен, как друзья повесили себе на шеи ожерелья из рябины на тот случай, если придётся задержаться, и они проголодаются. Аля взяла кнут превращений. Они уже собрались уходить, как вдруг Вилли стукнул себя ладонью по лбу: «Ух, чуть не забыл!» Он подошел к Хрюнде, погладил её мягкой шестипалой лапой, почесал за розовым ушком и вкрадчиво произнёс: «Хрюндя, дай мне два бубля».

Свинка недовольно надула губы: «Не дам, хрю», – сказала она.

– Ну Хрюндечка, пожалуйста, они нам очень нужны. Аля не ест того, что ем я. Она голодная уже несколько дней. Нам нужно купить еды для неё.

На мордочке у Хрюнди появилось сочувствие, пятачок увлажнился.

– Так и быть, хрю, только ради вас, – сказала свинка. Она перевернулась на бок, и из прорези на её спине выпала двухбублёвая монетка.

– Желаю удачи, хрю. Больше не проси, всё равно не дам. Больше нету.

– Ну вот, порядок, теперь можно идти.

Вилли сунул монетку в ухо и обвёл прощальным взглядом комнату – печку, стол, кровать, бякобук… Сердце подсказывало Вилли, что уходят они надолго. Недобрые предчувствия так и рвались наружу.

Они уже поднялись по лестнице наверх и высунули из люка головы, когда вдруг заметили между деревьями какие-то огни. Огни быстро приближались, и вскоре послышались голоса бук.

– Ух, может быть, спрячемся в норе? – в замешательстве предложил Вилли.

– Нет, Вилли, ни в коем случае, – Аля замотала головой. – Они идут за нами.

Бяка и сама не знала, откуда у неё взялась такая уверенность, но она схватила Вилли за руку и потащила прочь от норы, подальше от огней, в лес. Едва они успели спрятаться в кустах, как на поляну вышел целый отряд бук во главе с Ясенем. В лапах буки держали масляные фонари.

– Ну и где тут эта грязная нора? – спросил кто-то. Кажется, это был Липа.

– Здесь должен быть люк. Ага, вот и он. Главное – напасть внезапно. Они, небось, уже дрыхнут. Бяки и ухари рано ложатся. Мы их свяжем и вытащим из норы. Только не убивайте, у меня строжайший приказ. Они нужны Верховной живыми.

Буки откинули люк в нору и по очереди скрылись под землёй. Вскоре снизу донеслись приглушённые крики:

– Здесь никого нет! Они ушли! Их кто-то предупредил!

В землянке послышался грохот, звон разбитой посуды, треск табуреток. Буки начали вылезать один за другим, и у каждого в руках был какой-нибудь предмет из домашней утвари: чайник, кастрюля или подушка. Последним появился Липа с Хрюндей под мышкой. Хрюндя извивалась, пытаясь вырваться, и жалобно визжала: «Помоги, Вилли! Вилли, ну где же ты?»

Но Вилли ничего не мог поделать. Сидя в густом кустарнике, он молча смотрел, как разоряют его нору, и из жёлтых глаз ухаря ручьями текли слёзы.

– Внимание! – скомандовал Ясень своим подчинённым, которые построились перед ним в шеренгу.

– Итак, мы оставили в норе засаду. Если хозяева вздумают вернуться, их встретят тут как положено. А мы отправляемся на поиски этих двоих. Прочешем весь лес, каждую травинку, но найдём. К утру бяка Аля и ухарь Вилли должны сидеть в пещере связанные по рукам и ногам – это приказ генерала Дрынделя. И мы его выполним во что бы то ни стало.

Вскоре буки ушли в том же направлении, откуда появились.

Вилли несколько раз порывался выскочить из засады на защиту своей норы, но Аля его удерживала. Когда воцарилась тишина, они перевели дух.

– Ух, моя нора, моя печь, моя Хрюндя, – всхлипывал Вилли. – Скорее всего, они разбили бякобук. Слышала, какой раздавался звон и треск?

– Жаль бякобук, ведь мы на нём почти не играли. А знаешь, какие там есть интересные игры… – мечтательно сказала Аля.

– Какие игры?! Какие игры?! – вдруг завопил Вилли, потрясая кулаками. Он начал безудержно ухать. Впервые в жизни ухарь вышел из себя.

– Пойми, наконец, Аля, игры кончились! – кричал он. – У нас больше нет дома, нет никаких вещей, даже Хрюндю и ту унесли, хотя она пустая. Всё, что у нас осталось, – это два бубля у меня за ухом. Мы – нищие, и нас ищут по всему лесу! Нас хотят поймать и связать!

Вилли схватился за голову.

– Ну не расстраивайся. Подумаешь! Всё уладится. Всё будет чики-бамбони лалайла. У нас ещё есть мой шалаш.

– В котором жить невозможно.

– У меня есть кнут превращений.

– Ух, только мы им пользоваться не умеем.

– Леший нас в беде не бросит, мы даже можем жить у него.

– И чем мы там будем заниматься? Вести хозяйство, как Добрыдень? Или держать за лапы несчастных зверей, когда он будет делать им уколы? К тому же у нас больше нет бякобука, а значит, нет с ним связи.

Бяка задумалась.

– Но если нам терять нечего, значит, и бояться нечего, – весело сказала она. – Здорово! Свобода! Сию минуту пойдём в пещеру. Буки думают, что мы прячемся в лесу, они ни за что не догадаются искать нас в пещере, в самом логове зверя. Ёх-хо!

И бяка бесстрашно помчалась в самый что ни на есть дремучий лес, в сторону Бякиной чащи.

* * *

Бродить по лесу ночью – это совсем не то, что гулять по парку днём. Поначалу тьма была кромешной, но потом над лесом взошла полная луна и осветила деревья, кусты, норы и гнёзда. Лес жил своей обычной жизнью – ухали совы, шуршала трава, скрипели сухие ветви. Существа неплохо видели ночью, поэтому Аля и Вилли издалека замечали фонари бук и успевали спрятаться или убежать. Они шли к пещере по той же дороге, что и несколько дней назад, в тот злополучный день – праздник Солнцестояния.

Сейчас встреча с диким лесным зверем показалась бы Але забавным приключением – ведь опасность, которая им угрожала со стороны Верховной, была куда серьёзнее. Они также боялись наткнуться на злыдня – все в Бякандии знали, что повстречать ночью в лесу злыдня-отшельника – очень плохая примета. Обычно злыдни не спускались со своих холмов после захода солнца, но и запретить им ходить по лесу никто не мог, ведь злыдни тоже были существами, и имели такие же права, как и остальные жители Бякандии.