– Слушаюсь, Благоразумная. А я тем временем займусь своими обязанностями. Поищу предателей.

С этими словами Пень бесследно исчез.

Верховная взяла со стола связку ключей и быстрым шагом направилась к двери, за которой притаились Аля и Вилли. Отскочив от дверного проёма, друзья, не сговариваясь, припали спинами к холодной стене. Поджилки у них тряслись от страха, ведь бежать не имело смысла, спрятаться – негде. Но Верховная не стала выглядывать в коридор, а, напротив, накрепко захлопнула дверь и повернула ключ в замке изнутри. Через минуту в комнате погас свет, и звуки стихли.

– Она ушла через другую дверь, – прошептала Аля чуть слышно.

– Ух, я тоже так думаю. Она хотела спать, а в этой комнате и кровати-то нет.

– Я тоже хочу спать, просто глаза слипаются, – сказала Аля. – Мы, конечно, справимся с Верховной, я даже не сомневаюсь, но сначала нам нужно хорошенько отдохнуть и поесть.

– Ух, надо найти какое-нибудь укрытие. Не можем же мы лечь посреди коридора, когда нас по всей стране ищут! Помнишь, Леший говорил, что здесь колдокамеры везде? А вдруг Верховная нас увидит?

– Не увидит! Она же сказала Пню, что забыла пароль от колдокамер… Но на полу всё равно спать нельзя – замёрзнем.

Друзья долго брели в поисках укромного места, однако все двери были заперты, а коридоры – прямые и голые. Тут не то что спрятаться, зацепиться было не за что. Один раз они сделали привал, поужинали рябиновыми ожерельями и двинулись на шум где-то вдалеке. Вскоре до их ушей донеслось журчание и плеск воды. Коридор расширялся, расширялся, и в конце концов влился в огромный подземный зал, где со стены, грохоча и пенясь, падали струи воды.

Задрав головы, Аля и Вилли как заворожённые смотрели на высокий, до небес, каменный купол. Они наблюдали, как наверху рождается, словно ниоткуда, белая пена и стремглав несётся вниз, чтобы упасть в небольшое подземное озерцо, раствориться в мутной воде и улизнуть через один из каналов подальше отсюда. Водопад страшно грохотал.

В голове Али, перебивая друг друга, роились мысли: «Я где-то слышала, что вода всегда ведёт наружу. Значит, если мы поплывём по одному из каналов, то выберемся из пещеры на берег озера. Или в само озеро. А если придётся нырять? Я ведь не умею плавать, а колдомаску потеряла».

Бяка окунула ногу в воду. Вода была холодной, как лёд. «А что если в подземном озере тоже живёт Водяной? Или пиявки? Или жабы-убийцы? – подумала она и спешно выдернула ногу из воды. – И почему потолок такой высокий? Может быть, мы добрались уже под землёй до Чёрных Холмов, и это город злыдней? Что-то здесь не так, я чувствую, здесь пахнет колдовством».

– Ух, какая красота! – прокричал Вилли, стараясь перекрыть шум водопада.

– Красота… – глухим, загробным голосом ответило эхо.

– Ух, я очень хочу есть! – снова крикнул Вилли.

– Хочу есть! – зловеще прошептало эхо.

– И эхо здесь какое-то странное!

– Ничего странного… – отозвалось эхо.

Вилли испуганно уставился на Алю.

– Ух, это ты сказала?

– Я молчала…

– Она молчала, – подтвердило эхо.

Над подземным водопадом начали сгущаться облака. Сначала они были похожи на обыкновенные перистые облака, чуть позже – на «ведьмины косы», а потом превратились в настоящие грозовые тучи. Тучи заволакивали зал, медленно подбираясь к застывшим от ужаса существам.

– Так вот вы где, мои жертвы? – раздался душераздирающий голос, страшнее которого Аля не слышала в жизни. «Это Пещерный Дух», – догадалась она.

Тучи вдруг стали приобретать неясные очертания, и вот в воздухе повисла серая мышь с горящими ненавистью красными глазами-пуговицами.

– Ещё никогда жертвы не приходили ко мне сами… – прошептала мышь. – Обычно их кладут связанными… на камни… Беспомощными, но живыми…

Мышь рассеялась в воздухе, потом тучи приобрели очертания огромной козы, а затем начали превращаться в дикого кабана с острыми изогнутыми клыками.

– Наверно, Пещерный Дух принимает облик тех, кого он съел, – прошептала Аля. – Ведь сам он бесплотен. Он не выглядит никак. Его просто нет.

– Это меня-то нет?! – кабан с налитыми кровью глазами сипло расхохотался. – А ты… есть?

Аля и Вилли, не сговариваясь, бросились бежать. Они пулей пронеслись по коридору, слыша за спиной топот кабана и чувствуя, как шерсть на затылках шевелится под его влажным дыханием.

– Аля, у тебя же в руках кнут превращений! – крикнул Вилли. – Наколдуй мне палку, и я его убью. Наколдуй ружьё, топор или камень, наколдуй же хоть что-нибу-у-удь!

Вилли задыхался, а клыки кабана уже почти касались его пяток. «Что же наколдовать? – соображала Аля, мчась по лабиринту. – Что мне сейчас нужней всего? Камень? Рогатка? Лук и стрелы?»

– Выход!!! Мне нужен выход из пещеры! – крикнула бяка и из последних сил хлестнула по стене кнутом превращений. В ту же секунду стена разверзлась, и существа увидели узкий проход сквозь череду таких же каменных стен и коридоров. В конце прохода, всего в нескольких метрах от них, сиял лунный свет.

Друзья продолжали бежать, не оглядываясь, хотя и чувствовали, что преследователь отстал – то ли кабан оказался слишком толст для такого узкого коридора, то ли владения Пещерного Духа заканчивались вблизи от деревьев и света…

Как только Аля и Вилли выскочили наружу, стена пещеры захлопнулась, и неведомая сила швырнула их в густую траву.

– Выход, выход, – без устали твердил Вилли, вдыхая родной запах земли и муравьёв. – Аля, ты нашла верное слово. Нам нужен был выход. Ты настоящая колдунья…

Они упали на траву и уснули как убитые. Думать о том, чтобы получше спрятаться, не было сил. И будь, что будет…

Под утро Але приснился удивительный сон, очень похожий на явь. Ей приснилась избушка Лешего и сам Леший. Уставший и не до конца отмытый от оранжевой краски, он си дел за столом и хлебал деревянной ложкой крапивные щи. Старичок Добрыдень суетился возле печи. Леший поужинал, выпил чаю с баранками, отправился к себе в комнату и сразу уснул.

Аля отчётливо видела, как покоится на подушке его борода, как беспокойно подрагивают веки. А потом бяка как будто проникла в его голову и увидела тот сон, который видел Леший.

Лешему снилась вода, много воды, целое озеро или даже море. Он плыл в утлой лодчонке без вёсел, всецело отдаваясь на волю волн. Солнечные зайчики весело приплясывали на зеркальной глади, синяя вода сливалась с голубым небом, а линия горизонта таяла вдали. Леший безуспешно пытался понять, где кончается море и начинается небо, когда из воды вынырнули две русалки. Они были одинаково красивы холодной русалочьей красотой и вели себя тихо, пока рядом не появились три их подруги. Тогда они все вместе схватили лодку и начали раскачивать на воде, извиваясь в колдовском танце. Голова у Лешего закружилась: небо – море – небо – море – синие русалочьи глаза – небо…