Однако там его ожидали неприятные известия. Морская операция французов против Генуи провалилась, а значительная часть флота оказалась захвачена противником. Людовика Орлеанского в Новаре осадила миланская армия, и было похоже, что долго он не продержится. Сын короля Альфонсо, Феррантино, высадился в Калабрии, где при поддержке испанских войск из Сицилии быстро продвигался к Неаполю. 7 июля 1495 г. он взял город. Неожиданно все французские успехи последнего года будто испарились. В октябре Карлу удалось заключить с Сфорца соглашение, которое положило конец деятельности Лиги. Через пару недель король Франции повел свою армию через Альпы домой, оставив орлеанцев сохранять французское присутствие, как уж получится.

Удивительно, но итальянскому походу Карла суждено было оказать исключительно продолжительный эффект в Северной Европе. Когда в ноябре 1495 г. в Лионе солдатам выплатили обещанные деньги, они разошлись по континенту, рассказывая о теплой, солнечной земле, где люди ведут жизнь куда более красивую, чем в пасмурном, прохладном климате севера, при этом они слишком разобщены, чтобы защитить себя от решительного захватчика. Поскольку эта весть распространялась, а живописцы, скульпторы, мастера лепнины и резчики по дереву, которых привез с собой Карл, начали превращать старый замок в Амбуазе в ренессансный дворец, Италия в глазах северных соседей стала еще более желанной, представляя вызов, который они не замедлили принять в ближайшие годы.

Расформированные наемники несли с собой и кое-что другое – значительно более убийственное, чем грезы о завоевании. Три корабля Колумба, в 1493 г. вернувшиеся в Испанию из Карибского бассейна, привезли с собой первые случаи заболевания сифилисом в Старом Свете. К моменту появления Карла испанские солдаты, присланные Фердинандом и Изабеллой, уже распространили болезнь по Неаполю. Через три месяца dolce far niente (сладостной праздности) люди Карла, должно быть, тоже заразились, и все говорит за то, что именно они перенесли болезнь через Альпы дальше на север. В 1497 г. случаи заболеваний сифилисом отмечались даже в Абердине. В том же году Васко да Гама добрался до Индии, где болезнь фиксировалась в 1498 г.; а семь лет спустя она была обнаружена уже в Кантоне.

Но как бы стремительно ни распространялась morbo gallico («французская болезнь», как назвали сифилис итальянцы), Карла VIII смерть настигла еще быстрее. В Амбуазе накануне Вербного воскресенья 1498 г., направляясь посмотреть jeu de paume – ранний вариант тенниса, в который играли во рву замка, король ударился головой о низкую притолоку двери. Карл прошел, посмотрел игру до конца, а возвращаясь в свои покои, именно в том месте, где ударился, упал навзничь. Несмотря на то что это была самая грязная и запущенная часть замка (место, как брезгливо писал де Коммин, «где все справляли нужду»), его спутники по какой-то причине не решились переносить короля в его покои. Там на жесткой соломенной подстилке он пролежал девять часов и вскоре после полуночи скончался. Ему было двадцать восемь лет.

Все четверо детей Карла умерли раньше отца, поэтому трон перешел к его дяде (по отцу) и недавнему товарищу по оружию Людовику Орлеанскому, который теперь стал королем Людовиком XII. Отец Людовика Карл[65] являлся крупнейшим поэтом своего времени, Людовик, увы, нет. Он давно был влюблен в королеву Анну Бретонскую и теперь, когда она стала вдовой, страстно желал на ней жениться. К сожалению, он уже состоял в браке с Жанной, дочерью Людовика, о которой говорили, что она «худая, рахитичная и горбатая», а также бесплодная. Но в дело вмешался сын папы римского Чезаре Борджиа[66] и (в обмен на щедрое предложение денег и земель) переговорил с отцом. Было заявлено (с определенными подтверждениями), что жениха принудил к этому браку отец невесты[67], и Людовик добился развода. Анна полюбила своего второго мужа, как она любила первого, – и Бретань осталась французской. Что касается Жанны, то она удалилась в Бурж, где основала религиозный орден созерцательных монахинь-аннунциаток, посвященный празднику Благовещения, а в 1950 г. ее надлежащим образом причислили к лику святых.

Для правителей Италии, которые много раз сталкивались с Людовиком за последние годы, его восшествие на французский престол могло означать только одно – новое вторжение французов на полуостров, на этот раз не только с анжуйскими претензиями на Неаполь, но и с орлеанскими – на Милан. Они ничуть не удивились, узнав, что на коронации новый король подчеркнуто принял титул герцога Миланского. Превосходство французской армии прошло испытание при Форново, а армия, которую, как говорили, теперь собирал Людовик, была намного больше числом, лучше оснащена и более разумно организована, чем предыдущая. Наверное, папа Александр возражал, но Людовику легко удалось от него откупиться, предложив Чезаре Борджиа, которому наскучило быть кардиналом и который решил покинуть духовную карьеру ради приключений военной жизни, богатое герцогство Валанс (часть Дофине) и брачный союз с Шарлоттой д’Альбре, сестрой короля Наварры.

В середине августа 1499 г. второе вторжение началось. 2 сентября герцог Лодовико Сфорца со своим богатством бежал в Тироль, а 6 октября король Людовик торжественно вступил в Милан. В апреле следующего года герцог попал в плен, чтобы уже никогда не увидеть свободы, и последующие двенадцать лет Милан оставался главным оплотом французов в Италии. Людовик, однако, не испытывал удовлетворения – манил Неаполь. Кузен Карл взял город, но снова его потерял; сам Людовик решил быть осторожнее. В ноябре 1500 г. в Гранаде он заключил с Фердинандом Арагонским секретный договор о совместном завоевании Неаполитанского королевства. В оплату за союз (по крайней мере, за невмешательство) Фердинанд получал добрую половину королевства, включая провинции Апулия и Калабрия. Людовику отходили сам Неаполь, Гаэта и Абруцци. Папа дал санкцию, и в мае 1501 г. французская армия, усиленная 4000 швейцарских наемников, выступила в поход. Довольно скоро французские гарнизоны оккупировали замки Неаполя, а другие части направились на север в Абруцци.

Однако гранадский договор оставил без ответа слишком много вопросов. Ничего не было сказано ни о провинции Капитаната, которая лежит между Абруцци и Апулией, ни о Базиликате на подъеме итальянского сапога между Апулией и Калабрией. Можно подумать, что такие яблоки раздора легко ликвидировать мирными средствами, но нет: к июлю Франция и Испания оказались в состоянии войны. Столкновения происходили в течение двух лет время от времени, победа в итоге пришла к испанцам, которые в 1503 г. разгромили французскую армию у реки Гариджлиано. 16 мая они вошли в Неаполь, а в последние дни декабря снова атаковали французов у Гариджлиано. На этот раз сражение стало решающим и положило конец присутствию французов в Неаполе. Гаэта, последний французский гарнизон в Неаполитанском королевстве, сдался испанским войскам 1 января 1504 г. С этого времени в континентальном королевстве, а также на Сицилии и в Испании, дом Арагона правил без всякого соперничества. «Король Испании, – жаловался Людовик, – дважды предал меня». «Я обманул его десять раз», – похвалялся Фердинанд.