– Белочка, маленькая, ну не плачь, пожалуйста, всеобразуется, все будет хорошо, я просто уверена, что Костя согласится, он же втебе души не чает, наверняка захочет, чтобы единственная дочка жила какчеловек. И вообще, я просто не отпущу тебя в Питер!

От моих ласковых слов она еще пуще разрыдалась.

Но тут позвонили в домофон, и я услышала в трубке голосКости:

– Сестренка, открывай, это я!

– Белка, марш в ванную, папа приехал! Зачем ему сразутвои слезы видеть!

– Ура! Папа приехал! – И ее как ветром сдуло.

А я кинулась к лифту.

– Маруська, сестренка, сколько лет, сколько зим! Дочего я рад тебя видеть! Так замотался в этой Америке, что даже про твой юбилейзабыл! Поздравляю, Маруська, ты уже большая девочка!

– Костя, идем же в квартиру! Что ты вопишь на лестнице?

– Тоже верно, но это я от радости! А где Белка? У Лизы?

– Да нет, она тут, в ванной…

– Белка, где ты? – загремел Костя. – Дочка, ятут, ау!

Из ванной вылетела Белка в моем махровом халате, с мокройголовой. Молодец, сделала вид, что мылась.

Она сразу повисла у отца на шее.

– Папочка, миленький! Приехал!

– Что, туго пришлось? – с сочувствием спросил ондочку.

– Об этом вы потом поговорите, – заявила я. –Костя, ты голодный?

– Как волк!

– Тогда мой руки и за стол!

– А подарки? Я вам привез подарки.

– Поешь сперва, мы уж как-нибудь потерпим!

Я смотрела на брата. Ну почему этому красивому,талантливому, веселому человеку выпала такая несчастливая судьба? Или это у насс ним семейное? Мою судьбу тоже счастливой не назовешь… Но выглядит он хорошо.Подтянутый, спортивный, только глаза какие-то печальные…

После обеда он достал подарки.

– Маруська, вот это тебе! – протянул он мнекрасивый пакет.

Я заглянула туда и взвизгнула:

– Костенька! Это же то, что нужно!

В пакете оказалась отличная черная сумка, как раз такая,какую я хотела, – из натуральной кожи, мягкая, на длинном ремне и смножеством отделений.

– Угодил?

– Не то слово!

Полоса везения продолжалась.

Пока Костя доставал из чемодана Белкины подарки, она шепнуламне:

– Машенька, пожалуйста, заведи с ним разговор, а то ябоюсь, что начну как-нибудь не так и только все испорчу!

– А если я испорчу?

– Ты не испортишь, я знаю! Машенька, ну пожалуйста,очень тебя прошу.

– О чем это вы тут шепчетесь, девочки? –поинтересовался Костя, входя в комнату с целым ворохом пакетов. – Вотдочка, держи!

– Ух ты, сколько! – восторженно заверещала Белка,подхватила подарки и унеслась в спальню, оставив меня наедине с братом.

– Ну что, Маруська? Как жизнь? – спросил он,усаживаясь на диван и с удовольствием закуривая.

– А у тебя как? – ответила я вопросом на вопрос.

– У меня? У меня, сестренка, не жизнь, а сплошнойстресс. Просто рвусь на части и не знаю, что делать. И так нехорошо, и такнеладно, как в том анекдоте. И что-то я притомился от такой жизни. А ты чудесновыглядишь, Маруська…

– Костя, знаешь… Может быть, то, что я скажу, покажетсятебе странным, но ты с ходу не отвергай…

– Что такое? – насторожился Костя.

– Белка не хочет возвращаться в Питер.

– То есть как?

– Лиза предложила ей пожить у нее, они отлично ладят.Белка за эти дни так успокоилась. Она говорит, что просто не может больше житьс матерью…

И вдруг я заметила, что в печальных глазах брата загорелсякакой-то огонек.

– Маруська! Я правильно понял? Белка будет жить у Лизы?

– Да. И я, конечно, тоже буду за ней присматривать помере сил. Видел бы ты, какая она приехала…

– Маруська, но ведь это… Это выход, Маруська! Да ещекакой! Если Белка сама так захотела… И Лиза…

Ничего лучшего ты не могла мне сказать, сестренка!

– Значит, ты согласен?

– Согласен ли я? Ты предлагаешь мне жизнь и свободу испрашиваешь, согласен ли я? Да я просто счастлив до небес!

Передо мной сидел другой человек. Только он уже не сидел, абегал по комнате.

– Ты не представляешь, какие у меня открываютсяперспективы! Какие предложения я получал и вынужден был отказываться! А теперь…

– Ты о чем, Косточка? – вспомнила я его, детскоепрозвище. – Какие предложения?

– Мне только что в Америке предложили трехгодичныйконтракт, шикарные условия, интереснейшая работа, а я вынужден был отказаться.Правда, Америка меня не привлекает, но я и в Европе запросто найду работу, меняприглашали и в Германию, и в Англию! Знала бы ты, сколько роскошных предложенийя отклонил только потому, что не мог оставить Белку с матерью!

– Но ведь ты мог взять ее с собой!

– И что? У нее же трудный возраст, кто бы там за нейприсматривал? А ведь надо еще устроиться, языка она не знает… А теперь…сестренка, такие горизонты…

– Костя, а как же Милочка?

– Какая Милочка? Ах, Милочка… Белка и об этомрассказала… Она очень славная, эта Милочка…

– Ты ее не любишь?

– Нет, это как в песне, встретились два одиночества.Мне было плохо, а тут подвернулась она… Ну и…

Козел, подумала я, такой же козел, как и все. А я-тосчитала, что мои брат исключение. Или исключений не бывает? А Макс? Нет, он,похоже, именно то исключение, которое подтверждает правило.

– Ты о чем задумалась, Маруська?

– Да так, ни о чем… Просто я подумала: тебе обязательноуезжать за границу?

– Обязательно, сестренка. Мне же надо заработать на двеквартиры, а у нас это непросто. Я, конечно, и в Питере неплохо получаю…

– Зачем тебе две квартиры? – удивилась я.

– Как зачем? Мне и Белке, она ведь может уже года черезтри-четыре выскочить замуж, и…

– И ты тоже можешь жениться, да?

– О нет! Я сыт по горло! Просто хочу жить нормальнойжизнью. Но ты не думай, я не брошу Белку на вас с Лизой! И потом, сейчас не такуж важно, в Питере я буду жить или, допустим, в Стокгольме. Сел в самолет иприлетел. И вы сможете ко мне приезжать… Господи, у меня голова кругом пошла отрадости! Лучшего подарка на Новый год ты не могла мне сделать, сестренка!