• Я не понимаю, почему он ведет себя так со мной после всего того, что я для него сделала.

• Почему он хвалит только Сюзанну, хотя часто именно я помогаю ей делать работу? Почему Сюзанна не говорит ему, что именно я заслуживаю самых высших похвал? Она, широко улыбаясь, с удовольствием принимает комплименты! Какое лицемерие! И при этом еще и частенько мне говорит, что рада работать вместе со мной. Я знаю, что она говорит это только для того, чтобы продолжать пользоваться моей помощью.

• Кроме того, когда есть срочные дела, остаюсь после работы всегда именно я. Мне кажется, он даже никогда и не предлагал Сюзанне остаться после работы.

• Нет, то, что было сегодня, уже слишком. Осматривая меня с ног до головы, он решился сказать мне: «Госпожа Рене, вы сегодня очень хорошо выглядите». Затем они посмотрели друг на друга с ухмылкой. Пусть бы уже ничего не говорили, чем слышать что-то подобное. С тех пор, как вот уже два года я работаю с ним, это никак нельзя назвать дежурным комплиментом.

• Я думаю, мне нужно уйти с этой работы. Хватит терпеть унижение и подобное отвержение.

Рене могла бы запросто подумать, что такие ситуации связаны с ее травмой унижения. И хотя эта ситуация кажется ей унизительной, активны другие травмы.

Начнем с начальника. Поскольку она открыто ему своего недовольства не выражает, подавляя гнев внутри себя, поведение начальника скорее активирует травму отвержения, и она надевает маску беглеца. Она отстраняется, замыкается. Скорее всего, она даже не осознает осуждения, хотя глубоко в нем убеждена:

• Конечно, я далеко не такая красивая, как Сюзанна. Я такая уродина, что не удивляюсь, почему он выбрал ее.

• Почему же я такая трусливая? Почему не могу открыто сказать, как сильно меня ранит его поведение? Сегодня на его мнимый комплимент я могла бы, например, ответить так: «Спасибо за все остальные комплименты, которые я от вас слышала за последние два года!» Я знаю, что это было бы невежливо и звучало как сарказм, но так я хотя бы показала, что я не мокрая курица, которая позволяет смеяться над собой!

• Миллионы раз я обещала себе, что откажусь делать ему одолжения, когда Сюзанна говорит по телефону, пилит ногти или делает вид, что занята работой, когда он в офисе. Почему же я не сдерживаю обещания? Я такое ничтожество!

Рене постоянно себя отвергает и позволяет Канте убеждать себя в разных глупостях. Пока она не осознает, что именно она переживает из-за отрицания, которое позволяет ей не чувствовать страдания, она не сможет что-либо изменить. Она смотрит лишь на то, что происходит вокруг нее. Кроме того, она даже не допускает мысли, что ее начальник доволен ее работой и именно поэтому настаивает на том, чтобы именно она делала дополнительную и самую важную работу. Доказательство того, что он доволен ее работой, очевидно — он не увольняет ее, но Рене этого не понимает.

Форма отвержения, которую она переживает со своим начальником, отражает то, что она переживала со своим отцом или с учителем-мужчиной во время учебы в школе или в связи с любым другим обучением в детстве или подростковом возрасте. Изначально травма отвержения и травма несправедливости связаны с родителем того же пола. Однако родитель (или другой человек) противоположного пола может активировать эти травмы, если родитель того же пола не вмешался, чтобы помочь ребенку.

Причиной сарказма Рене и ее эмоциональной реакции на начальника была бы травма предательства. Это означало бы, что она не понимает, как начальник, который доверяет ей достаточно для того, чтобы поручать самую важную часть работы, может не хвалить ее и не демонстрировать ей свою признательность.

Проблемы в личных отношениях связаны с детскими травмами, пережитыми в сфере близких чувств и любви. Проблемы профессионального характера связаны с травмами, пережитыми во время обучения.

То, что Рене бунтует против Сюзанны, также демонстрирует ее травму отвержения. Очевидно, в отношениях с коллегой она переживает несправедливость. Но травма отвержения настолько сильна, что Рене остается «смирной» ригидной. Если бы Рене потеряла контроль, явно продемонстрировав гнев и недовольство своей коллеге, она проявила бы травму несправедливости, а травма отвержения ушла бы в тень.

Если Рене решит уйти с работы, потому что больше не сможет терпеть поведение своего начальника, это укажет на то, что травма отвержения доставляет ей настолько сильные страдания, что ей лучше убежать от ситуации, чем терпеть боль. Как и большинство тех, кто страдает, она убеждена, что страдает от ситуаций и от поведения других людей. Она не может даже допустить и признать, что речь идет только о реакции Канты, который слишком много на себя берет. И поэтому она не может применить свою огромную силу и творить свою жизнь по собственным лекалам.

В заключение хочу еще раз подчеркнуть важность правильного определения активной травмы, ведь только так ты сможешь провести параллели с событием из прошлого и пройти через остальные этапы исцеления, описанные в следующей главе. Надеюсь, ты это понимаешь.

УСИЛЕНИЕ ТРАВМ

Ты наверняка обратил внимание на то, что в последнее время увеличивается число разводов, войн и, главное, неизлечимых заболеваний (физических и психологических). В обществе мы наблюдаем все больше и больше страдания. Самые популярные и легкие способы уснуть и заглушить боль — алкоголь и наркотики, объемы потребления которых растут день ото дня.

Недавно один невропатолог рассказал мне, что врачи чувствуют себя бессильными перед различными видами слабоумия пожилых людей, которое они наблюдают в последнее время. Случаи, которые они не могут явно определить как болезнь Альцгеймера или как болезнь Паркинсона, они объединили в одну группу симптомов дегенерации клеток мозга, назвав ее паркинсонизмом. Когда я спросила, как врачи лечат это новое заболевание, он ответил мне, что они пробуют различные методы, не будучи наверняка уверенными в результатах.

Многие из нас недоумевают, почему болезней становится больше, несмотря на то что медицинская наука движется вперед семимильными шагами. Мне кажется, это связано с тем, что мы используем медицину только для того, чтобы лечиться, и не хотим брать ответственность за свое внутреннее отношение. Это еще одна очень важная грань нашего Эго.

Поскольку Эго не хочет признавать, что мы в силах творить свою собственную жизнь, оно предпочитает считать, что проблемы к нам приходят извне. И Эго всегда стремится найти решение в окружающем нас мире.

Кроме того, нам известно, что фармацевтические компании создают огромное количество лекарственных препаратов для обезболивания пациентов. Используя такие средства, люди не принимают на себя ответственность. Они всего лишь усыпляют проблему, не решаясь противостоять ей.

Пока мы не примем на себя ответственность за свои проблемы, они будут усиливаться и становиться разнообразнее.

Ни один доктор и ни один лекарственный препарат не могут гарантировать, что ты исцелишься. Все мы знаем, что даже после операции или при приеме лекарств до конца жизни проблема может возникать снова и снова.