– Когда-то ты меня спросила, сколько стоит консультация.

– Да?

– Если тебе понадобится с кем-то поговорить… – Спасителю было неловко сказать «это будет бесплатно», по-английски оказалось легче. – It’s for free.

Марго кивнула. Ей хотелось ответить: «Спасибо, месье Сент-Ив, я многим вам обязана, даже этим решением расстаться с родителями». Но что-то мешало.

Она уже направилась к двери, но Спаситель ее окликнул:

– Постой-ка, Марго!

Она едва успела обернуться и поймать черепаховую заколку.

– Как-никак Гуччи!

Так что расстались они со смехом. Может быть, навсегда.

«Десять минут», – подумал Спаситель, взглянув на стенные часы, по которым отмерял время консультаций. У него было десять минут, чтобы найти телефон Луизы. Он действительно закатился под заднее сидение. Спаситель сунул телефон в карман и тут же о нем забыл. Но вечером, когда он закрывал кабинет, в кармане задребезжало, и он машинально поднес телефон к уху.

– Это номер Луизы Рошто? – удивленно спросил женский голос.

– О, простите, – спохватился Спаситель, – я взял телефон моей… подруги.

Он споткнулся на слове, которого обычно не употреблял, говоря о Луизе, он называл ее просто по имени.

– Она забыла свой телефон… я ей скажу… кто ее спрашивает?

– Это Лесли, ее издательница. С ней всё хорошо? Я за нее беспокоилась – эта дурацкая петиция…

Спаситель насторожился. Что за петиция?

– Ей не стоит изводить себя. Пусть подумает о ребенке, это важнее.

– К несчастью, у нее случился выкидыш.

– Ужасно! – воскликнула Лесли. – Я знаю, каково ей, со мной такое было. Но не может же быть, чтобы это из-за стресса, из-за той петиции…

Спасителя подмывало спросить: какая петиция, почему из-за нее стресс? О чем, о чем вы говорите?! Но тогда пришлось бы признаться этой незнакомой женщине, что «подруга» не делится с ним своими бедами. И он просто сказал:

– Эмбрион не прижился.

– Поцелуйте Луизу от меня, – сказала на прощанье Лесли. – И главное, пусть думает о следующей книге!

Спаситель снова сунул айфон в карман. Он мучительно пытался разобраться: что же произошло? Видимо, книга Луизы вызвала бурю возмущения в социальных сетях, но почему? Что в ней такого страшного? И почему Луиза ничего не сказала ему? Вот что огорчало его больше всего. Что это, неуверенность в себе? Или в нем? Хорош психолог, нечего сказать! Видит насквозь своих пациентов, даже их подсознательные импульсы улавливает, а что творится с любимой женщиной прямо рядом с ним, проморгал! На нее не хватило ни сил, ни времени! А Лазарь? С ним тоже что-то не так, он совсем ничего не ест. «В семье неладно, а мне и дела нет», – думал он, идя по коридору на домашнюю половину.

На кухне его встретил Поль:

– Я приготовил маме поесть.

Он показал на поднос: яичница с беконом, тертая морковка, хлеб, сыр и чищеное, порезанное ломтиками яблоко.

– Ты сам все это приготовил?

– Да. Можно ей отнести?

Спаситель достал из кармана и положил рядом с тарелкой телефон:

– Конечно. Давай!

Если кто-то и мог в этот вечер утешить Луизу, то только ее сын. Но Поль очень скоро вернулся с полным подносом в руках.

– Мама хочет поужинать с нами.

Он переставил на стол тарелку, заботливо разложил хлеб, сыр и яблоко. На кухню тут же спустилась сама Луиза. Спаситель заметил, что она слегка подкрасилась, чтобы лучше выглядеть. Все, даже Жово, поняли, что опекать ее больше не надо, и вернулась обычная непринужденная обстановка. Впрочем, не совсем. Спаситель краем глаза следил за Лазарем – сын выщипывал из яичницы кусочки бекона и складывал на край тарелки.

– Невкусно?

Лазарь затравленно посмотрел на Поля, а тот беззвучно прошептал:

– Скажи!

– Я больше не ем мясного, – тихо выговорил Лазарь.

– Что?

Спаситель прекрасно расслышал, но хотел, чтобы Лазарь объяснился более внятно.

– Я вегетарианец. – Лазарь не любил привлекать к себе всеобщее внимание. Ему казалось, что на него все накинутся. – Я больше не хочу есть мясо мертвых животных, потому что…

– Ну? – подбодрил его отец.

– Одна девочка у нас в классе сделала доклад о бойнях, это просто кошмар…

С того дня он постоянно думал о несчастных телятах, свинках и об этой девочке, которая ему, похоже, нравилась.

– Нет, ну что за семейка! – вдруг взорвалась Алиса.

Она вскочила, опрокинув стул, чтобы все поняли, в каком она негодовании.

– Мало младенца, который… взял и не родился! Теперь еще и вегетарианец! И Габен решил завербоваться! Остался здесь хоть один нормальный человек?!

– Осторожно, сейчас она хлопнет дверью! – предупредил Поль.

И точно – бабах!

– Алиса умеет удивить, – сказал Спаситель, а потом обратился к Габену: – И куда ты собрался завербоваться? В армию?

– Скорей во флот, – как можно небрежнее произнес Габен.

– Ты хоть на лодке когда-нибудь плавал?

– На серфе с парусом, – вмешался Поль. Ему ужасно хотелось поучаствовать в беседе.

– Спасибо, Поль, – сказал Спаситель. – И ты считаешь, Габен, что выдержишь военную дисциплину?

– Ну, если туда можно с морскими свинками…

– Чудесно. Что ж, думаю, можно продолжать ужинать. – И Спаситель наклонился над своей тарелкой.

Но тут встала Луиза и направилась к двери; все поняли – она идет к дочери на чердак.

– Зачем?! – простонала Алиса из-под одеяла.

– Что зачем? – спросила Луиза, садясь на край кровати.

– Зачем ты пришла! Всем известно: у Алисы поганый характер! И переходный возраст тут ни при чем! Мне Спаситель сказал – уж такая я есть.

– Я очень рада, что у моей дочери есть характер, – сказала Луиза.

– Ты тоже думаешь, что я невыносимая, я же знаю! – проворчала Алиса.

– Пошли-ка чай пить, Жово пирог испек. Ему будет приятно.

Алиса передернула плечами. Нужен ей этот пирог!

– А еще будет? – вдруг спросила она.

– Пирог?

– Ребенок! Надо, чтобы был!

Она сама не понимала, как у нее это вырвалось.

– Кажется, тебе не очень-то хотелось, чтобы он появился, – возразила Луиза.

– Мало ли что я говорила! Меня заносит – все знают. Вы со Спасителем еще не старые. В следующий раз все получится. Только давайте девочку. Парней в этом доме и так хватает. Хочу сестричку.