Но я не буду уклоняться, я даже головы не поверну. Они хотятувидеть, как я испугаюсь? По крайней мере этого удовольствия я им не доставлю.

— Не делайте этого! — Лукас вскинул руки, тщетно пытаясьурезонить их. — Ребята, если бы вы только выслушали... черт возьми!

Милош брызнул святой водой, и Лукас шагнул вперед, закрываяменя. Я была ему так благодарна, но через секунду поняла, что он совершил самуюбольшую ошибку в своей жизни.

Святая вода попала на Лукаса и зашипела, прожигая его плоть,как прожигала бы плоть вампира. Он закричал.

— Что за чертовщина? — заорал Милош, а остальные испуганносыпали проклятиями.

Меня это шокировало так же, как и охотников, но всего намгновение. С самого первого раза, как я его укусила, Лукас постепенноприобретал и свойства вампиров. И теперь святая вода стала такой же опасной длянего, как и для меня. Он морщился от боли, но очень быстро на его лицепоявилось выражение ужаса. Наши взгляды встретились, и я увидела: он понял.Теперь и он будет для них монстром.

Вперед шагнула Элиза. Не хватит слов, чтобы описатьглубочайшее омерзение в ее голосе.

— Лукас кормит эту тварь.

Наступила мертвая тишина. Я пыталась придумать, что имсказать, но в голову ничего не приходило. И тогда я взяла Лукаса за руку,стараясь сосредоточиться на этом. Только его пальцы в моей руке. Пусть он будетединственным, что существует на этом свете.

— Ребята, — начал Лукас, — выслушайте меня. Милош поднялводяной пистолет, приказывая ему заткнуться. Лукас замолчал. Элиза сказала:

— Нужно отвезти этих двоих к одному из наших профессоров.Пусть их исследуют и выяснят, насколько они изменились и почему. Мы должнывытянуть из них как можно больше информации.

Подразумевалось «прежде, чем они умрут».

— Наручники на них, и погрузите в фургон. — Глядя на наследяными глазами, она подытожила: — Увезите отсюда этот мусор.

Нам надели наручники и отвели к одному из фургонов. К моемуужасу, на водительском месте сидела Дана, даже не глянувшая ни на меня, ни наЛукаса. Что это, чувство вины? Отвращение? Или ей просто на все наплевать?

Милош сел рядом с ней, держа под рукой святую воду и колья.Один из охотников прикрепил наши наручники к металлическому поручню,тянувшемуся вдоль стенки фургона. Меня всегда интересовало, зачем нужны этипоручни. Что ж, теперь я это знала. Дана подошла, чтобы проверить, надежно лимы прикованы. Я уставилась на нее, вложив в свой взгляд всю ненависть, —оказывается, в моем сердце ее было больше, чем я могла себе представить.Кажется, Дана даже не заметила моей ядовитой злобы, повернувшись к Лукасу,чтобы проверить и его наручники.

Потом она вернулась на водительское место, и мы тронулись.Следом ехали еще несколько машин, их фары светили сквозь заднее стекло нашегофургона.

— Спорю на всю свою наличку, что ту тварь они не сожгли, —сказал Милош Дане. — Нужно будет поискать того красавчика.

Класс. Теперь и Балтазар в опасности.

В отчаянии я посмотрела на Лукаса. Почему-то он вовсе невыглядел таким же подавленным, как я, совсем наоборот, он казался...возбужденным.

Лукас медленно разжал кулак, и я увидела в его ладони ключиот наручников.

Как он это сделал? Впрочем, я знала только одно: теперь мысумеем снять наручники и, может быть, у нас появится шанс...

Дана включила радио, и заиграла музыка. Лукас тут жеприступил к делу. Повозившись несколько секунд, он расстегнул наручники ипокрутил руками. Мы одновременно взглянули вперед, но ни Дана, ни Милош на насне смотрели. Лукас наклонился, сделал молниеносное движение и бросил ключи вмою ладонь.

Мои руки стали липкими, и я боялась, что уроню ключ, когдапопыталась вставить его в замок. Это оказалось сложнее, чем я думала, и у менясвело пальцы. Но что же мы будем делать, когда освободимся? Выпрыгнем изфургона и дадим деру? Сзади едут другие машины, так что надежды почти нет, новсе же это лучше, чем ничего.

— Эй, — сказал Милош, — остановись, уже загорелся желтый.

— Поздно. — Дана беззаботно рванула вперед.

— Проклятие! — Милош наклонился, глядя в зеркало заднеговида. — Остальные застряли на светофоре, а там стоит коп, так что они не могутпроскочить на красный.

— Да ладно, — ответила Дана. — Они же знают, куда мы едем.

Лукас метнулся вперед, схватил Дану за шею и рявкнул наМилоша:

— Прыгай из фургона, или я перережу ей глотку! Даназавизжала. Меня охватила паника, и я вообще перестала что-либо понимать.

Где Лукас взял нож? Дрожащими пальцами я крутила ключ взамке. Наручники с металлическим щелчком открылись. Милош кивнул Дане, онарезко остановила фургон.

Милош выпрыгнул, на прощание бросив:

— Далеко не уедете.

— Посмотрим, — отрезал Лукас, перегнулся через сиденье изахлопнул дверцу. Дана тут же нажала на газ, шины завизжали по асфальту. Лукасспросил: — Как думаешь, он купился?

Я собиралась спросить, кто что купил, но не успела.

— Может быть. А может, и нет, — ответила Дана. — Нужнобыстрее уезжать отсюда.

— Да что происходит? — воскликнула я. Фургон подпрыгнул наухабе, и мы чуть не попадали друг на друга. Лукас торопливо обнял меня.

— Дана сунула мне в руку ключи, и я понял, что нужно делать.Правда, не знаю, есть ли у нее какой-нибудь дальнейший план.

— Не-а, — сказала Дана. — Это, в общем, все. Прости, но уменя почти не было времени.

— Но почему ты это делаешь? — не понимала я. — Зачем сначаланас выдавать, а потом спасать? Что, совесть проснулась?

Последовало короткое молчание, только музыка играла, а потомДана произнесла:

— Бьянка, я вас не выдавала. Ракель!

Предательство жгло как огнем. Мне следовало бы разозлиться,но я не могла. Я почему-то вспомнила пикник в «Вечной ночи», который устроилаРакель, чтобы развеселить меня. Мы все вместе сидели на траве, ели сандвичи илюбовались только что распустившимися одуванчиками. Была весна. Тогда Ракельсделала это ради меня, а теперь обрекла на смерть.

— Не сердись на нее, — попросила Дана. — Она во всем этомеще новичок. Она растерялась. Я знаю, что она еще будет жалеть об этом.

Лукас грубовато бросил:

— Это все потом. Что мы делаем сейчас?

— Я высажу вас где-нибудь у Центрального вокзала, —отозвалась Дана. — Там садитесь на любой поезд.

— Не можем, у нас нет ни гроша. — Я не узнавала свой голос,он звучал очень резко. — Ты случайно денег не захватила?

Дана поморщилась: