Тот не отвечал, погрузившись в мысли. Глядел сквозь северянина, словно не видел его.

– Нет, конечно! – решительно заявил газетчик. – Лучше подскажи, как остановить это неведомое чудище.

– Хотел бы я знать. Он древний, как само Королевство. Могучий, но наверняка смертный. Всё-таки он не бог.

– Пули его не остановили.

– Значит, не попали. Но я никогда не охотился на таких, как он. С такими вообще не дерутся, от них убегают. Как от наводнения или снежной лавины.

– Просто невероятно, – Ирвин встал, и принялся расхаживать по комнате, – самый настоящий монстр из сказок! Послушай, у него ведь должны быть слабые места? В сказках зло всегда можно как-то обхитрить, найти лазейку, или ещё чего.

– Сказки кончились. Слабые места у него должны быть, но я о них знаю мало. Он ходит по ночам, не любит день, как и любой злой дух. Что ещё сказать? Никому не доверяет. Должно быть, он уже больше зверь, чем человек.

– Как это понимать?

– Сложно объяснить… – Сигерн наморщил лоб. – Когда ходишь в шкуре слишком долго, зверь начинает брать верх. Думаешь меньше, живёшь инстинктами. А наш жрец служит не только внутреннему зверю, но и тьме. Не понимаю, что у такого в башке.

– Господа, нам нужен план! – репортёр внезапно замер, прекратив мерить пол шагами.

– Так мы ради этого и трясём воздух. Нет?

– Верно, верно. Но, – огляделся, словно ища что-то, – нам нужна наглядность. Так, я сейчас, никуда не уходите! – с этими словами он выскочил на лестницу. Спустился в изрядно порушенную кухню, которую компания уже успела обшарить на предмет еды, и вытащил из печи остывший уголь. Затем поспешил обратно.

Кристан ухмылялся уголком губ, прислонившись к стене и сложив руки на груди. Наёмник смотрел так, словно перед ним выступал цирковой дурачок.

– Что? Это здорово помогает думать, вот увидите. Итак, гхм, – Ирвин прочистил горло, и нарисовал корявого волка прямо на стене, – мы имеем проблему. Какие есть пути решения? Ну же, друзья, предлагайте, не стесняйтесь! – уголёк вывел жирный знак вопроса.

– Самое очевидное, это вооружиться как следует, и устроить засаду, – чуть поразмыслив, выдал барон.

– Вооружиться стоит. Засада бесполезна, – Из угла донёсся скрип. Это Сигерн откинулся на спинку закопчённого от взрыва динамита кресло. – Храмовникам она не больно помогла. Думаешь так легко порубить на куски огромного волка? Он в холке выше тебя будет.

– Ты сам сказал, ему можно причинить вред. Я не видел, чтобы по нему попадали пули, но, может саблей я смогу его достать…

– Ты сможешь глупо сдохнуть, – рыкнул Северянин, – жрец невероятно силён. И ему служит тьма, ну, или он ей, тут я не знаю. Главное – она его прикрывает.

– Вот! – Ирвин потряс чёрным пальцем. – Против тьмы должен помочь свет. Свет знания! В чём на самом деле наша проблема, господа? – он начал расхаживать перед размалёванной стеной, словно читал лекцию.

– Мы в заднице. Вот в чём проблема.

– Верно, но не совсем. Проблема в том, что мы ничего не знаем о противнике! Не существует непобедимого зла. Мы бежали от Стилета. Почему? Только по тому, что он казался нам непобедимым. Но именно казался! – теперь крошечная аудитория внимала с интересом. – Отец Клаус пришёл, и одолел призрака. Ведь он знал, что и как делать.

– Как минимум, он пришёл днём. Запасся святой водой и прочим, – размышлял вслух сыщик. – Я даже видел, как кулон с фигуркой Хранящего защитил храмовника от удара Стилета. Хотя, сейчас не уверен в этом. Всё, что происходило в тот день на кладбище, было невероятно странным.

На стене появилось чёрное солнце. Таким его рисуют дети – неровный кружок с лучиками. Рядом обозначился крылатый человечек. Стрелки от картинок грозно нацелились на волка.

– Солнце и святая вода. Уже хорошо.

– Это всё не помогло, – покачал головой северянин.

– Просто святой отец не был готов. Но мы не имеем права повторить его ошибку. Я думаю, что в первую очередь, нам нужна информация! Мы уже кое-что знаем о враге. Знаем, что ему нужно, – короткий кивок в сторону угла, – а значит, сможем подготовиться к встрече. Также нам известно, что действовать стоит днём.

– Он не ходит днём. Думаешь, тварь, прожившая сотни лет, глупа?

– Нет, думаю, нет. Над этим ещё поразмыслим, гхм… в первую очередь, нам следует отправиться туда, где можно добыть самое грозное оружие – знания! – Ирвин улыбнулся как карточный игрок, что готов выложить на стол козырную комбинацию. – Давайте заглянем в кабинет отца Клауса.

Возникла пауза. Каждый обдумывал услышанное.

– Это так неожиданно, что может сработать, – Кристан поправил очки. – Храмовой стражи почти не осталось, остановить нас будет некому. Конечно, если сможем пробраться внутрь, не переполошив весь храмовый комплекс.

– Именно! Здание, где нас держали, стоит в стороне от остальных. И я видел там отдельный проход, которым можно воспользоваться. А уж в кабинете Клауса лежит целая кипу бумаг, свитков и книг. Они нам наверняка помогут!

– Там моё оружие, без него хожу как голый. А ещё, я не поблагодарил храмовников за тёплый приём, – Сигерн расплылся в хищной улыбке. Он явно не забыл, как их повязали в переулке. И прощать обидчиков привычки не имел. – Я с вами.

– Только вот Сибия… может мне стоит остаться и присмотреть за ней? – забеспокоился барон.

– Думаю, можно обойтись и без этого. Кристан, она же большая девочка, сама может о себе позаботиться.

– Меня беспокоит её состояние.

– Тогда подождём до вечера, и посмотрим, как она будет себя чувствовать. Всё равно до заката нам нет смысла выходить отсюда, – теперь журналист пытался оттереть измазанные пальцы, но получалось не очень.

– Ты нам нужен, фехтовальщик. Ты единственный здесь, у кого есть оружие, – оборотень с презрением посмотрел на убогий ножичек, который всё ещё вертел в руках, – оно пригодится, когда всё пойдёт не так.

– Кое в чём ты прав, – вздохнул фон Рой, – всё всегда идёт не так. Только я не стану убивать храмовников, и тебе не позволю, имей это в виду.

Двое мужчин смотрели друг на друга несколько мгновений. Вроде бы без злобы, но во взгляде каждого была калёная сталь. В комнате повеяло холодком.

– Я не убийца, – медленно произнёс Сигерн.

– Мне казалось, Стилет утверждал обратное. Интересно, с чего бы? А он убивал только тех, кто сильно замарал руки. Да и ты сам признался недавно, что убивал людей.

Здоровяк как-то поник и отвёл взгляд.

– Это были дерьмовые люди, – голос его стал глухим. – И я никогда не радовался чужой смерти. Жрец учил меня охотиться на двуногих. Заставлял выслеживать и убивать их, когда я был ещё щенком. Но я не захотел становиться таким как он.

– Прости, – значительно мягче проговорил Кристан, и потёр левый глаз, – я погорячился. Просто ты так говорил о храмовниках, будто собирался их всех поубивать. Но я не думаю, что они скверные. Мне искренне жаль отца Клауса.