Руки теребят короткие волосы, сжимают их в особо острые моменты и ведут голову с необычайно умелым языком в нуждающиеся в ласке участки тела.

— Ты меня бросил… — всхлипнула я.

— Я тебя искал, — Максим прозвучал за ухом.

— Врешь, — хотелось крикнуть ему, что все ложь и ничего искреннего. Нельзя так часто менять маски.

Мысли скрыло понимание, что мужские руки пытаются снять плотно сидящие брюки. Сердце екнуло. Да, давай быстрее. Я хочу почувствовать тебя внутри. Неужели? Мы это сделаем? Все пять лет не остудили желание обладать друг с другом? Или это адреналин?

— Стой, — пискнула я. А после того, что прочистила горло, повторила громче. — Максим, стой.

Руки зависли на ходу. К тяжелому дыханию добавился скрежет зубов. Он был ужасно зол. Одно мое слово и он остановился, но полностью переменился в лице. На скулах играют желваки, а взгляд в сторону говорило о нежелании смотреть в глаза. Или просто не мог?

— Я идиот, полный идиот, — едва слышно проговорил Макс, глядя так же в сторону. — Обманулся отсутствием кольца. А я так не хотел верить твоей маме.

Секунда и я оказываюсь на ногах, полностью растерянная и в недоумении о чем это он.

Максим продолжает избегать моего взгляда. А пойманный миг ввергает в меня холод. Всего за миг. Потому что глаза напротив, только недавно открытые до глубины души, источают ненависть и чистое омерзение.

— Твой жених вообще который по счету?

Потерянный где-то внизу подбородок не может справиться с удивлением, а потому я просто теряю момент и из-за деревьев показываются несколько ярких точек, освещающие себе дорогу.

Несколько машин окружают нашу поляну, а на земле оказываются не менее десятка незнакомых мне людей. И только из-за плеча одного пухлого и высокого мужчины в погонах виднеется бледное лицо отца.

Они услышали сумасшедшую стрельбу и вызвали наряд, чьи фонари я разглядела издалека и не хотела, чтобы меня застали распятой на коре дерева. Если даже я вся горела.

Глава 14

Глава 14

Яркий свет бил в глаза, доставляя дискомфорт. Через закрытые веки он казался чуть ли не солнцем. Хотелось спрятаться, а лучше открыть глаза и возмутиться, кто вообще держит лампу так вблизи. А впрочем почему нет?

Сделать это оказалось не так-то легко, как могло показаться. С первого раза не получилось. Да и со второго. Но я пробовала и пробовала, каждый раз превозмогая слабость. Пришлось пару раз сглотнуть откуда-то обильно взявшуюся слюну.

Почему голова раскалывается? А, это рядом пищит аппарат. Такие в фильме обычно прикреплены через провода к сердцу и записывают сердцебиение. Через миг этот самый аппарат стал трещать сильнее, доставляя мне истинную боль.

О, дьявол. Я в больнице?

В комнате, где скорее всего я пребывала неизвестное мне количество времени тихо раздался чужой голос и звуки, похожие на пишущую ручку.

Наконец-то удалось открыть глаза. Абсолютно белый потолок встретил меня безжизненной картиной, как и стены моей палаты. Никогда больницы не нравились, едкий внутренний голос проснулся раньше. А рядом стояла стройная, молодая девушка в таком же отвратительном стерильном халате и водила ручкой по папке, лежащая в руках. После того, как она внимательно разглядела экран с моим сердцебиением, сделала еще пару записей, она развернулась и намеревалась уйти.

Вот так просто, без разъяснений? Даже самочувствие мое не спросила. Медсестрой называется.

Я бы позвала, возмутилась, что я делаю в одиночной палате с трубками в руке, если бы голос позволил. А так я просто сипло пискнула. Невнятный звук отвлек девушку и та повернулась, чтобы сжалиться надо мной.

— Врач придет через пару минут.

Хоть за это спасибо, но я вообще-то хочу воды.

В только еще открывающуюся дверь влетел мужчина в халате. Распахнутый халат развевался от его быстрого шага. Торопиться, наверное. Скорее всего у этого врача работы немерено и такая как я у него еще пол здания, но, черт, как же хочется воды и внимания. Может он мне объяснит в чем в дело?

— Так, так, кто тут у нас проснулся? — спросил он, чем ввел в меня в ступор.

Голос его точь в точь повторил тон, с каким говорят с ребенком. Мужчина в сединах по вискам имел милые морщинки около губ, которые говорили о любви к улыбкам, и бейджик на груди “Василий Иванович — главный хирург”.

— Воды хочется?

Я кивнула, тут же забыв другие насущные вопросы. Воды! Поскорее.

Василий Иванович тепло улыбнулся и знаком головы дал указания медсестре, которая не отходила ни на шаг. Через бесконечную, мучительную минуту, моих губ наконец-то коснулся прозрачный стакан с невероятно вкусной водой. О, я воскресла. Теперь могу полежать еще.

Все это видимо врач прочитал по моему лицу, потому что снова улыбнулся — по отечески тепло. Да, кстати, что там о насущных вопросах?

— Что случилось? — вышло хрипло, но понятно. По крайней мере мне, потому врач не спешил отвечать.

— Верочка, что у нас по данным?

— По утренним анализам эритроциты в одном миллилитре не более пятисот, цилиндры обнаружены не были, количество лейкоцитов не превышает двух тысяч. Электрокардиограмма в норме. Выявлено нарушение пищеварения, недостаток белков и лактозы.

Пока я собирала челюсть, потому что ну их этих врачей, по русски же можно, чтобы все присутствующие понимали, главврач только хмыкнул.

— Естественно нарушение пищеварения. В сегодняшнее время девушки готовы голодом морить себя лишь бы обратить на себя чье-то внимание.

Они что говорят, что я худая? Да у меня рацион был три раза в день и обильным количество овощей. А то что не ела два дня, а перед приездом в клубе напилась, так это случайное дело. Не злоупотребляю я. Хотя кому сейчас это докажешь. Углеводы не врут. Да и желания что-либо доказывать нет совсем.

— Посмотри сюда, — врач начал осмотр зрения, светя в глаза какой-то трубкой. — Отлично. Как чувствуешь себя?

— Хочется встать и уйти.

— Это хорошо, но пока побудешь под капельницей. Надо восстановить обмен веществ.

— Почему я здесь?

Пришло время открывать тайны.

— Первая степень обморожения конечностей, стрессовый обморок и на этой же почве голодание тела. Еще пару тройку дней ты проведешь под нашим наблюдением, если будешь хорошей девочкой, мы тебя выпишем. Тело должно хорошо согреться. Знаешь, твои конечности ног и рук подверглись голоданию кислорода. Поэтому скажи ты мне, почему ты здесь.

Взгляд тут же переместился в бок. Там находилось окно, открывающее вид на многоэтажки, широкую дорогу. Вдали виднелись хвойные деревья с белыми шапками на верхушках. Красота. Интересно, что там делает Лиза? Нашла