– Они у нас под рукою, совсем рядом, Климент Ефремович, – спокойно ответил Гловацкий. Ватутин не раз обращал внимание, что «первый маршал» вполне доброжелательно относится к такому простому к себе обращению со стороны командарма, выделяя его тем самым перед другими генералами, сам к которому обращался часто на «ты», но и по имени-отчеству.

– Говори, что тут вами удумано! Ты хитер аки змий, я это отмечал не раз Льву Захаровичу, вон как с этими «огневыми мешками» удумал – даже я решил, что отступаешь под натиском немцев с Локновского УРа. Ты просто их заманил в капкан! Так что выкладывай скорее, не томи душу! Знаю твою присказку – в военном деле мелочей не бывает!

Командующий 11‐й армией генерал-лейтенант Гловацкий

Псков

– В тылу армии есть две отведенных на переформирование дивизии 16‐го стрелкового корпуса – 33‐я и 188‐я. Кроме того, 128‐я дивизия доведена до штатного состава – маршевое пополнение направляли именно в нее. Почему? Да потому что там осталось после боев в Литве почти пять тысяч бойцов и командиров, в полтора раза больше, чем в двух дивизиях корпуса, вместе взятых. Сейчас в ней на каждого обстрелянного бойца один-два новобранца – вполне достаточно для обучения. Неделя – и дивизия займет позиции, я буду за нее спокоен. А вот первые два соединения, даже если их каким-то чудом пополнить, нужно долго доводить до готовности. Вот такой у нас парадокс – ополченцы занимают укрепрайон, но у них нет опыта и маловато командного состава, а у них в тылу четыре тысячи вполне подготовленных кадровых вояк простаивают без всякого полезного смысла, ожидая пополнения.

– Ты предлагаешь их влить в ополченческие дивизии? Хм… А в этом есть смысл. – Ворошилов мгновенно оценил предложение. – Решится вопрос с комсоставом, он опытен, уже повоевал…

– Не просто влить, Климент Ефремович. Объединить! Да, вместо двух дивизий, одна из которых слабо обучена, а от второй ошметки, будет всего одна, но очень сильная по составу. И номер оставить прежний, просто можно добавить к «33‐й стрелковой дивизии» буквы ЛНО – то есть ленинградского народного ополчения. И так со всеми дивизиями ополченцев. У меня есть 84‐я стрелковая дивизия имени Тульского пролетариата, кадровая, там сейчас едва тысяча человек, но штаб уцелел, много комсостава и политработников, да и командир ее – генерал-майор Фоменко, старый служака, конармеец. Вот их на Карельский перешеек отправить, допустим, в 3‐ю ДНО, – опыт войны с немцами есть, а финны – менее серьезный противник.

– Знаю Петра, храбр, и серьезный. У нас еще одна такая же дивизия есть, 67‐я, что в Либаве и под Ригой почти целиком погибла – горстка людей осталась, да номер. Только сейчас комсостава в нее чуток добавили, думали по новым штатам развертывать. Да где же на нее пополнения наскрести, 12 тысяч красноармейцев разом не наберешь? А так вроде еще послужат. Что ж, мысль дельная! Вопрос с Генштабом я согласую немедленно. Ты как на это смотришь, Лев Захарович?

– Вполне разумно, Климент Ефремович, а потому поддерживаю данное предложение. – Мехлис на минуту задумался. – Думаю, проверенный в боях комсостав стоит объединить с ополчением, не надо им в тылу околачиваться, пусть воюют, сейчас любой боец дорог!

– Ты, Николай Михайлович, хочешь предложить влить формируемые в Ленинграде ополченческие части в дивизии фронта? Ведь так? Я сообразил, какую карту разыграть хочешь – упредить немцев в развертывании, успеть занять позиции на пути моторизованных корпусов. Встретить во всеоружии, с полнокровными дивизиями?! Ведь так?! Только опоздал с предложением своим маленько – я еще позавчера отдал распоряжение всех подготовленных ополченцев целыми полками и батальонами направлять в 8‐ю армию! Зато с дивизиями ДНО решил верно – тут мы не сообразили! Но время исправить ошибку есть. Умеем и мы на войне на мелочи внимание обращать?

– Так точно, товарищ маршал Советского Союза! Не ожидал, я больше про свою армию думал!

«Во дает, права поговорка – старый конь борозды не портит! Конечно, полководец из него не вышел, как война показала, но организатор отличный. И опыт колоссальный – принял от Фрунзе Красную армию на пулеметных тачанках, а передал ее в 1940 году Тимошенко с КВ и Т‐34, с мехкорпусами и авиацией! Вот только такой силищей его преемники распорядились не по уму, а всех собак историки вешают на Ворошилова и Буденного. Мол, что за кавалеристы, стратеги никудышные! Под Ленинградом и Киевом обгадились. Да ни хрена! Ворошилов принял пост, когда немцы на Луге были, а кадровые дивизии, что сейчас превосходно воюют, разбиты вдребезги. Вот и бросали навстречу наспех сколоченные и необученные части, затыкали дырки, что в том решете. Сейчас совсем наоборот – сражаются крепко, и забуксовал у нас блицкриг. Потому маршал не растерялся, уверенности в себе не потерял! И организовал все правильно, выводы делает сразу, и верные». – Гловацкий с нескрываемым уважением смотрел на легендарного наркома.

– То-то же, – удовлетворенно хмыкнул Ворошилов. – В твою армию и к Берзарину отправляем пополнение! Бригады кадровые с Перешейка, нужно будет в стрелковые корпуса по две влить, к ним еще одну бригаду ЛНО, тем номер свой присваиваем. Так что тебе корпуса нужно будет до ума довести. И воюй хорошо – у тебя за спиной Ленинград – он завсегда поможет! Хватит нам отступать, пора врага бить!

– Будем бить крепко, познакомим немчуру с «Ворошиловским ударом» – как с «Ворошиловскими стрелками» накоротке свели. Все пленные в один голос сетуют, что головы и поднять не дают, отстреливают их как куропаток на болотах. Надо снайперское движение всемерно развивать…

– Уже делаем, Николай Михайлович, сразу две школы открыли и курсы – первые выпуски у нас уже через неделю пойдут. Ты молодец – мне часто многие говорят, что ты очень толковую инструкцию написал для подготовки стрелков, а твои советы по работе снайперских пар вообще ценны – о таком и не думали ранее. Сразу семитысячным тиражом отпечатали, с рисунками. А на оптико-механическом заводе прицелы на снайперские винтовки делают и бинокли с разметками выпускают, производство в две смены идет круглыми сутками. Так что все дивизии по нормам обеспечим вскоре, а там и на другие фронты отправим в нужном количестве. Генштаб одобрил – будут твой опыт псковских боев распространять. В обороне ты знаток каких мало, а вот как в наступлении твои задумки сработают?

Ворошилов внимательно посмотрел на Гловацкого, и, как показалось Николаю Михайловичу, с нескрываемой надеждой. А еще он успел поймать цепкий взгляд Мехлиса и подумал: «Победа прямо позарез нужна Климу Ворошилову, хоть небольшая, но громкая! Сам на нее надеюсь, иначе… Вон как нарком госконтроля посмотрел – почище рентгена! Мне самому нужна она, как голодному краюха хлеба! Однако надо чуть приободрить товарищей начальников, а то что-то они нехорошо задумались».

– Ударим по фашистам крепко, сразу всеми силами! Кулаком ударим, наотмашь, а не пальцами врастопырку! Есть задумки, Климент Ефремович, надеюсь, что станут для гитлеровцев очень неприятными! Обещаю вам – не подведем! Задание партии и правительства выполним! Вот только танков бы нам побольше, чтоб наверняка…