— Просто осознаем очевидное и будем действовать соответственно. Пойдёмте.

Пройдя ещё немного, они заметили, что огни за деревьями перестали мелькать. Кажется, лагерь крестоносцев закончился.

Ребята приближались к подножию горы. Ваня шёл впереди. Он интуитивно чувствовал, куда надо двигаться. Тропинка, еле заметная за кустарником и поваленными деревьями, извивалась, как змея.

Где-то сзади послышался странный шум. Ребята остановились и прислушались.

— Какие-то голоса, — прошептал Ваня и замедлил шаг. — Похоже, в нашу сторону кто-то идёт.

Ребята остановились и прислушались. Где-то сзади действительно раздавался непонятный шум.

— Кто идёт? — испуганно переспросила Аня.

— Не знаю.

— Надо сматываться, — решительно произнёс Саша.

— Куда сматываться? — нервно спросил Ваня. — Мы почти вышли из леса. Сплошное редколесье.

Ребята заметались, ища взглядом место, где можно укрыться.

— Вот там кусты, — почти выкрикнул Ваня. — Бежим туда.

Заросли кустарника находились далековато, но это было единственное укрытие, способное вместить всех троих.

Друзья кинулись в ту сторону. Краем глаза Ваня заметил тёмные силуэты людей и побежал ещё быстрее. Бивший об ногу меч мешал двигаться. Неожиданно он поскользнулся на мокрой ветке и рухнул в грязь, смешанную со снегом. Саша и Аня, увидев лежащего на земле друга, остановились и подбежали к нему. Подхватили под руки, помогли подняться…

И услышали грозный окрик.

— Кто такие? Не двигайтесь с места! Стрела догонит любого, кто ослушается приказа!

Для Ани с Сашей это был просто сигнал, что их видят, но Иван понял, о чём речь. Ребята застыли, боясь пошевелиться. К ним приближались несколько вооружённых всадников, одетых в чёрные плащи. Их было человек двадцать. На разбойников не похожи. Скорее, рыцари. Но чьего дома? Иван напряг зрение и пригляделся к эмблемам на плащах. Луна, рыба, башня. Он лихорадочно пытался вспомнить, чей это герб, но никак не удавалось. Что-то вертелось в голове, какие-то отдельные слова, фразы… «Сыновья Луны», «гора преображения». А потом вдруг в голове зазвенели стихи:

Ты создан волею Творца,

Чтоб, ранив женские сердца,

Их дивным исцелять бальзамом

В служении прекрасным дамам.[36]

Иван схватился за голову, чтобы остановить этот словесный поток, казавшийся сейчас бессмысленным. Друзья взволнованно посмотрели на него.

— Что с тобой? — еле слышно прошептала Аня.

Оболенский замотал головой. Взгляд его был прикован к приближающимся всадникам. Как по команде, воины вынули из ножен мечи. Саша и Ваня напрочь забыли про своё оружие. Как окаменевшие истуканы, стояли они по стойке смирно и не могли двинуться с места.

Подъехав к перепуганным ребятам, всадники остановились.

— Крестоносцы, — сказал один из них, глядя на плащи путников, и угрожающе поднял меч.

— Подожди, — остановил его другой.

Этот, второй, явно был главным среди всадников. Его лица ребята не разглядели, он был в шлеме, в узких прорезях виднелись лишь глаза. Однако по голосу можно было понять, что воин достаточно молод.

Он внимательно смотрел на ребят. Всё в них казалось ему странным: причёска, вместо сапог — непонятная обувь, яркая, с непонятной надписью, котомка… А стоявшая рядом девица удивляла ещё больше — вместо платья на ней была какая-то немыслимая одежда.

— Кто такие? — спросил он жёстко.

Саша и Аня взглянули на Ивана. Они не поняли вопроса.

Оболенский нервно сглотнул слюну и каким-то не своим голосом ответил всаднику:

— Мы мирные жители. Ходим из деревни в деревню в поисках работы.

Это был лепет, но, по крайней мере, на провансальском языке.

Воин холодным взглядом смерил Ивана. Было видно, что он не верит ни единому слову.

— Почему на тебе плащ крестоносца?

— Ну-у… мы увидели в лесу убитых крестоносцев и сняли с них плащи. Замёрзли просто.

— И мечи? — он бросил выразительный взгляд на оружие молодых людей.

Ваня закивал головой.

Воин указал своим мечом на девушку.

— Ты кто? Почему так странно одета?

Аня, ни слова не понимая, умоляюще взглянула на Ивана. Тот выпалил первое, что пришло ему в голову:

— Эти двое, — сказал он, указав на Сашу с Аней, — брат и сестра. Они глухонемые.

Жестикулировал он достаточно выразительно, показывая на губы и уши, так, чтобы друзья могли понять смысл его слов.

Саша и Аня согласно закивали, оценив про себя находчивость Оболенского. Глухонемые — они и есть глухонемые. Языка не знают.

Рыцарь пристально оглядел молодых людей и приказал своему напарнику отобрать у них мечи. Воин соскочил с седла и решительно двинулся в сторону странных незнакомцев. Те даже не сопротивлялись и сами сняли с пояса оружие.

Старший, указав на сумку Саши, произнёс:

— Что в мешке?

У ребят по коже прошёл озноб. В сумке лежал «Фаэтон» и дневник генетика. Если они раскроют сумку и покажут всё это воину, то трудно себе представить, что последует дальше.

Друзья в растерянности смотрели друг на друга.

— Вы что, не поняли? Что в мешке? — теряя терпение, повторил всадник.

Саша интуитивно схватился за сумку руками.

Воин подал знак напарнику. Тот, подойдя к Ветрову, вырвал сумку из его рук. С интересом он стал рассматривать её. Яркая белая надпись «adidas» сразу привлекла его взгляд.

— Открой! — приказал старший.

Сумка была на молнии. Воин в недоумении повертел её в руках, затем снова сделал попытку открыть, но безрезультатно. В порыве гнева он выхватил меч, чтобы распороть странный мешок.

Оболенскому стало жаль свою сумку. Всё равно ведь откроет. Но мечом можно повредить «Фаэтон». Он быстрым движением выхватил сумку из его рук, открыл молнию и передал мешок старшему. Тот внимательно изучил содержимое. Особенно заинтересовал его гладкий плоский ящичек, опять же со странной надписью в углу. Он попытался открыть его, но не смог.

— Что это? — спросил он у Вани.

Тот пожал плечами.

— Не знаю. В лесу нашли.

Всадник взмахнул мечом прямо перед самым лицом Оболенского.

Саша и Аня в испуге отшатнулись. Они таращились на своего друга, не понимая, что происходит. Саша решил, что главарь этой шайки собирается разделаться с Иваном. Он сжал кулаки и приготовился к атаке. Взглядом он искал какой-нибудь предмет, вроде палки или камня, чтобы в случае чего применить в драке. Аня растерянно смотрела на Ваню. Лицо её было бледно, как полотно, а глаза выражали ужас и страх.