аквариума выпученными глазами, прямо как настоящие рыбы. Я снова в центре внимания. Лежу сверху на светящемся китайце и все на меня смотрят. Повезло так повезло.

Когда-то попадались статьи о скалярной величине живы. В теории энергия может распасться на квантовые уровни и создать цепную ядерную реакцию. Ведь что такое, по сути, жива? Это преобразователь материи из одного состояния в другое. Сильно привередливый. Поэтому кто-то из субъектов — жива-юзеров — предрасположен к огню, кто-то к воздуху и так далее. Но ядерный взрыв или синтез еще никто не производил. Поэтому и стиль Атом существует лишь в теории. По этому поводу ученые насоздавали сотни теорий, сами в них запутались и продолжают нагромождать дополнительные гипотезы. А мне в этом болотопсовском дерьме предстоит разобраться за секунды. Невозможно? Не для Префекта Фениксов!

Китаец себя разрушает. Точнее, свои меридианы. Внутри Дусю заточен нестабильный источник, и он пускает волны жива-радиации через меридианы старика. Сам по себе источник не опустошался бы. Что делать? Просто сжечь старика? И источник уймется? А если нет? Плюс, это не так просто сделать. Уйма живы из источника укрепила китайца в сто крат. Хотя, конечно, могу его испепелить Молотом Сварога. Но что с источником.

Другой вариант — закупорить пораженные меридианы, и отравленная жива отхлынет обратно в источник. Может, сработать, а может, нет. Но кто не рискует, тот не жует болотопса.

Я поднимаю голову, смотрю на подбежавшую к барьеру Лизу. Всего миг смотрю. Но успеваю досконально изучить каждую черточку испуганной девушки. Княжна почти не пользуется косметикой, а сейчас она так напугана, что её бледное лицо кажется совсем меловым, даже под спадающими на лоб серебристыми прядями, и лишь глаза выделяются на нём — большие, круглые, голубовато-стального цвета.

А затем я меняю взгляд. Мои глаза так же смотрят на Лизу, но видят не стройную княжну, а могучих богов в черных чертогах.

— Тебе нужен мой Молот, отрок? — спрашивает краснобородый Сварог, поигрывая в мощной руке своим орудием.

— Да, боже, — с почтением принимаю тяжелый инструмент Небесного Кузнеца.

Затем оглядываюсь в поисках еще одного нужного мне небожителя. За спинами Ярилы и Хорса ходит белокурый мужчина с длинной бородой, собирая живительные травы. Он узок в плечах и совсем не воинственен, в отличие от других богов. Белая ряса развевается на воображаемом ветру — ведь в Хаосе нет никакого ветра. В руках собиратель сжимает посох, который обвивает мертвая змея.

Троян — славянский Бог траволечения, целительства и знахарства.

— Боже, — склоняю голову перед праотцом врачевателей. — Мне нужен ваш посох. Так я спасу жизни близких людей.

Старец останавливается, цепкий взгляд блёклых глаз проходит по мне.

— Ты — дитя огня и света, а не магии жизни, — замечает он. — Посох тебе не дастся. И я не могу вручить его тебе. Ты воитель, а не целитель. Ты губишь жизни, а не вырываешь из лап смерти.

Ну приехали. Троян не принадлежит огненным фантазмам, вот и упирается старый хрыч. Не отстану, попытаюсь удержать и он резко станет агрессивным. Не исключено, что набросится и попытается огреть пресловутым посохом по лбу. Это, конечно, не сам Троян будет сопротивляться, а неподходящая мне энергия Хаоса предстанет через мыслеобразы. По сути, все эти боги и являются ничем иным, как мыслеобразами. Всё это нужно, чтобы уложиться в моем представлении. Ведь в Хаосе не существует материи, лишь смешанные потоки энергии.

Только выхода нет. Надо подчинить фантазмы жизни. Мне и раньше не удавалось покорить фантазмы других стихий, не огня. Не совершенен ведь. Но сейчас была надежда, что в этот раз пройдет по-другому. Я надеялся, что раз сам стал живым фантазмом-богом, это будет проще, но нет. Троян пока не хочет одалживать свою целебную палку.

Перегораживаю дорогу старцу в белом. Бог снова поднимает на меня недоуменный взгляд.

— Сейчас мне нужно спасти жизни, боже, — смотрю ему прямо в глаза. — А посему вашему посоху придется даться мне в руки. Ни один человек не будет загублен вашим оружием. Обещаю.

Решительно протягиваю руку, но Троян отшатывается. Правда, он замешкал, я это точно видел. А значит, шанс есть.

— Это инструмент жизни! — кричит старец, резко разозлившись. — А никакое не оружие! Даже твой лексикон тебя выдает с головой, Свар! Я не позволю тебе взять в руки мое творение! Оно создано для добра. Тебе больше подойдет мясницкий нож…

— Троя! — раздается басистый окрик. — Да не мнись ты, как служанка в кабаке! Дай свою палку отроку! Он же свой в доску! Свар же это! Не видишь!

За меня вступается Царь-Огонь. Огромный мужчина с огненной бородой. Ярила с Хорсом тоже тут. Два высоких бога встают плечом к плечу и взирают на бога-целителя с немым укором.

— Вижу, — бухтит Троян, снова окинув меня недобрым взглядом. — Прекрасно вижу. Потому он и не получит его, — трясет бог своим «инструментом жизни» — Я не дам посох ни Свару, ни Яриле, ни самому Сварогу. Вы боги огня, вам нельзя доверять столь мощный дар созидания.

Хорошо, что вся эта катавасия происходи не в реальности. Иначе китаец бы уже взорвался. Я же не выслушиваю препирательства реальных богов, а просто воспринимаю таким образом взаимодействие энергий. То, что огненные боги за меня вступились, обнадеживает. Шанс действительно есть.

— Троя! Старый пень! Хватит гнать! — рычит Царь-Огонь, широко взмахнув копьем. — Еще скажи, что огонь не созидает! А солнце тогда что делает? Без него была бы вечная зима.

— Это всё косвенно, — отмахивается Троян. — Мы, русские боги, всегда ходим прямой дорогой. Мое касание лечит — а твое сжигает. Вот прямая истина.

Я замечаю, как из-за спины Хорса на меня поглядывает Лада. Прекрасный ангельский лик, вьющиеся золотые волосы, безмерные голубые очи. Богиня безмолвно созерцает наше с Трояном противостояние. И ее взгляд будто толкает меня на мысль.

— Но есть истина не менее прямая, боже, — громко заявляю я. — А по статусу она даже выше.

Возможно ли использовать про богов диалектические рассуждения и софистику? Посмотрим.

— Скажи ему, скажи, Свар, — Царь-Огонь хлопает меня по спине здоровой ручищей. Краснобородый богатырь сходу меня понимает.

— О чем речь? — хмурится Троян. Мирный целитель явно недопонимает.

— Эта истина — закон силы. Кто сильнее, за тем и правда, — объясняю. — А кривда всегда за слабаками. Вы, наши боги, сами установили этот закон, а значит, должны ему следовать.

Лада в тени Хорса улыбается. И столько света в ее улыбке, что тени Хаоса отступают прочь на сотни лиг.

— Ох-хо-хо, — разражается хохотом Царь-Огонь. — Наш человек. Точнее бог. Ну что, Троя? Отдашь палку по-хорошему или по-плохому?