— Ваши предложения?

— Мы считаем, что это не только проблема Центра, —доложил генерал. — По свидетельству академика Архипова, в мае этого годатрагически погиб один из сотрудников его института, занимавшийся проблемойобеспечения безопасности зарядов при их транспортировке. Я проверил — всесовпадает. Очевидно, мы можем объединить эти убийства и хищение в одно дело.Хищение готовилось в Москве, — закончил генерал, — мы в этомубеждены. Предлагаем выделить все происшедшее в Чогунаше и в Москве в единоедело и назначить новую комиссию для розыска исчезнувших зарядов.

— Как могло получиться, что целых два месяца ничего небыло обнаружено? — спросил директор.

Это волновало его более всего.

— Невероятное стечение обстоятельств, — пояснилЗемсков, — плановая проверка проводилась как раз перед самым хищением.Компьютерная сеть наблюдения была отключена, а похитители оказалисьсотрудниками Центра. У них был доступ в хранилище. Система охраны задействованатаким образом, чтобы не пропустить в хранилище никого постороннего. Но никто непредполагал, что похитителями окажутся сами сотрудники Центра. Плюс заменанашего офицера Степанова. Он ушел в отставку, а пока ему подбирали замену,прошло некоторое время. По правилам самого Центра они не обязаны каждый развскрывать контейнеры. Никому и в голову не могло прийти, что при такойрадиоактивности можно похитить ЯЗОРДы.

Директор молчал.

— Я все понимаю, — вдруг сказал Земсков, — иготов нести ответственность.

Директор по-прежнему молчал. Он размышлял, как емудокладывать о случившемся Президенту. Если тот будет не в настроении, можнождать немедленной отставки.

— Я готов написать заявление, — с трудом выдавилЗемсков.

— При чем тут вы? — в сердцах сказалдиректор. — Продолжайте заниматься расследованием. Нужно принимать всемеры к обнаружению исчезнувших зарядов. Мы соберем коллегию и постараемсявыработать рекомендации, а вы ищите пропавшего Мукашевича. Не мог же онраствориться в воздухе.

Он положил трубку и приказал немедленно собрать коллегию,чтобы начать поиски по всей стране. Земсков испытывал некоторый шок. Он ожидал,что его снимут с работы прямо в ходе телефонного разговора. После того какзамеры фона радиоактивности в лаборатории подтвердили, что заряды хранилисьнекоторое время там, а исчезнувший водитель так и не был найден, генерал уже нерассчитывал ни на что хорошее. Но директора, похоже, больше волноваласобственная голова.

Ровно через полчаса почти все руководство ФСБ, заисключением генерала Земскова, находившегося в командировке, собралось вкабинете директора ФСБ. Важность ситуации подчеркивалась и выбором места дляпроведения подобного совещания. Обычно заседания коллегии проходили вспециальном зале, на этот раз все собрались в кабинете директора, уже понимая,что произошло нечто невероятное.

Директор, оглядев подчиненных, мрачно рассказал ослучившемся в Чогунаше. Здесь присутствовали только руководители крупныхуправлений и отделов, его собственные заместители. Но, верный своим привычкам,он и здесь не стал распространяться по поводу похищенных зарядов, отметив, чтодва контейнера оказались пустыми и что заряды можно использовать где угодно, влюбой точке земного шара.

Сидевшие в кабинете были настоящими профессионалами, икаждый в силу своих обязанностей начал докладывать о мерах по предотвращениюраспространения подобного оружия. Сложность была и в том, что никто не знал,где в данный момент находятся похищенные ЯЗОРДы. То ли в самой стране, то лиуже вывезены за ее пределы, что было нетрудно сделать за прошедшие два месяца.Один из заместителей директора попытался развить эту тему, утверждая, чтоЯЗОРДы все еще находятся в пределах России.

— А если нет? — перебил его директор. — Еслиони сейчас в Чечне? Или в другом месте? Если они в руках у криминальных кругов?Вы представляете, что может случиться? Будем исходить из самого худшего.

Все понимали, что самое худшее — это Чечня.

Впрочем, если ЯЗОРДы действительно попали в этот регион, тоскрыть это было бы чрезвычайно трудно. Однако за два месяца, прошедшие послепропажи, они не были предъявлены, и это давало некоторую надежду, чтопохитители не связаны с чеченскими властями.

— Два месяца, — почти простонал начальник одногоиз управлений. — Как получился такой огромный срок? За это время можнобыло спрятать похищенные ЯЗОРДы куда угодно.

— Земсков считает, что это невероятное стечениеобстоятельств, — пояснил директор. — Сейчас комиссия выясняет на месте,как такое могло случиться. Наша задача — выработать рекомендации, предполагаясамое худшее. Первое — ЯЗОРДы покинули территорию нашей страны, второе — онинаходятся на территории Чечни, третье — они находятся до сих пор в пределахстраны. Исходя из этих трех версий мы и будем работать.

— А если ЯЗОРДы попали в Иран или Ирак? —безжалостно спросил один из заместителей.

Директор взглянул на него опухшими глазами. Отставка играндиозный всепланетный скандал были гарантированы. Он невольно сжал правуюруку в кулак.

— Будем исходить из самого худшего, — твердосказал он, — нужно связаться с Министерством иностранных дел и Службойвнешней разведки. Пусть они выясняют ситуацию по своим каналам. Нужнозадействовать все имеющиеся у нас возможности, — сказал он взаключение. — Все без исключения, — твердо заявил он еще раз.

Совещание закончилось. Все стали выходить из кабинета, ноодин из заместителей, генерал Потапов, попросил разрешения задержаться.Директор согласно кивнул, понимая, что тот хочет предложить собственную версиюпоисков исчезнувших зарядов. Он с ужасом думал, что ему предстоит как-тооправдываться перед Президентом, когда сообщит ему о похищенных два месяцаназад ЯЗОРДах.

В этот момент раздался телефонный звонок, и директорвздрогнул, обернувшись на телефоны. Это был не прямой телефон Президента, и он,чуть помедлив, снял трубку.

— Добрый вечер, — услышал он голос министраобороны.

— Здравствуйте, — поморщился директор. Только егоне хватало.

— Вы уже все знаете? — тревожно спросилминистр. — Мне доложил наш представитель, генерал Ерошенко, что контейнерыбыли пустыми уже два месяца.

— Да, — каждое упоминание об этом сроке было какпощечина лично ему, — я об этом знаю.

— Говорят, что там исчез военнослужащий, — этобыло самое главное, что волновало министра, — мы сейчас ищем его. Яприказал подключить войска округа. С командующим у меня уже была личная беседа.

— Ищите, — согласился директор.

— Вы сами доложите Президенту? — осторожнопоинтересовался министр. Вот почему он позвонил, понял директор.

— Да, я доложу Президенту о случившемся, — сказалон и положил трубку. И посмотрел на Потапова. Тот смотрел, как обычно, немигая. Эта характерная особенность его немного выпуклых глаз сейчас началараздражать директора. — Все поняли? — спросил он.