Может, его называли так потому, что сам он никогда никого неубивал, доверяя эту процедуру своим «шестеркам». Может, потому, что одно времясидел на общаке — воровской казне — и тогда получил свое прозвище отприходивших с зоны молодых воров, которым помогал. А может, потому, что у него,по рассказам других рецидивистов, было несчитанное число детей в разных городахи поселках огромной страны. Папаня не употреблял спиртного и никогда в жизни некурил. Единственной его слабостью были женщины, которым он часто и охотно дарилсвое внимание. В лагерях, где не было женщин, он обычно держал гаремы изтрех-четырех опущенных, соглашаясь даже на такую, несколько своеобразную«семью».

Он был тем человеком, кто мог зайти к Сирийцу безпредупреждения и кого охрана не смела останавливать. Сириец морщился от боли,пока один из охранников обрабатывал его раны йодом.

— Терпи, терпи, — добродушно приговаривал Папаня.

«Может, этот и будет моим палачом, — вдруг подумалСириец, метнув подозрительный взгляд на Папаню, — может, он и выстрелитмне в спину. Конечно, не он сам, но кто-то из его подонков».

— Успокойся, — громко сказал он Папане, когда всеохранники вышли из комнаты, — я еще в своем уме. Просто решил немногоребят поучить. Пусть побегают, им полезно будет.

Он уже собирался уходить домой, когда раздался этот звонок.Это его испугало и насторожило одновременно. По строгой договоренности междуними они никогда не звонили друг другу на службу. Мистер Кларк работал вамериканском посольстве, и Саша знал, что все телефоны там прослушиваются. Азвонить Саше в Институт США и Канады, где телефоны наверняка прослушивают неменьше, тоже было нецелесообразно. Хотя подобные контакты между американцами исотрудниками института по логике вещей должны были приветствоваться.

Правда, позвонил не сам мистер Кларк, а его секретарша. Онапередала Саше, что сегодня его ждут в клубе, где состоится презентация сборникакакого-то американского профессора, приехавшего в Москву. Девушка любезносообщила, что будет присутствовать и господин посол. Приглашение уже былопослано с нарочным, и Саша понял, что придется пойти.

Ему пришлось отложить все свои планы, позвонить жене исообщить, что задерживается, а потом тащиться в этот клуб, где он обязательнодолжен был быть и где, он это подсознательно понимал, обязательно будет идотошный мистер Кларк, даже если выяснится, что у посла сегодня вечером важнаявстреча в другом месте, а приехавший американец всего лишь специалист побабочкам.

В прежние времена, при всемогущем КГБ, такие наивные уловкини за что бы не сработали. Но теперь, когда столица была наводнена иностраннымигражданами, многие из которых не очень таясь, почти открыто работали наиностранные спецслужбы, а агенты влияния той или иной разведки даже не считалинужным скрывать свои взгляды, работа контрразведчиков стала по-настоящемутрудной.

По большому счету, следовало бы арестовать ряд высшихчиновников государства, которые откровенно игнорировали проблемы собственнойстраны, лоббируя интересы западных стран. Примером подобного бессовестногоиспользования своего служебного положения был один из министров иностранныхдел, который всегда принимал решения, устраивавшие прежде всего американцев, ауже во вторую очередь думал о собственной стране. Его даже не смущало, чтоамериканцы неприкрыто издевались над ним, удивленные столь верноподданническимрвением. Коллеги открыто возмущались, но ничего не менялось. Дело дошло дотого, что американцы даже присвоили министру прозвище Господин Да, так как навсе американские запросы он давал однозначно положительные ответы. В концеконцов министр слетел со своей должности под восторженное одобрение и левых, иправых, а его дачу в элитном поселке Жуковка, охраняющемся как режимный объект,где жили только самые высокопоставленные чиновники, просто сожгли, чтобы неиметь по соседству такого конформиста.

Саша не считал себя шпионом. Впрочем, таковым он никогда ине был. Он не передавал американцам никаких секретов, даже тех, что касалисьвсего лишь его института, он не рассказывал им о Секретных и служебныхзаписках. Правда, это американцев и не очень интересовало. Их больше волновалиего отношения с тестем, их доверительные разговоры. Вот эти разговоры Сашаохотно и подробно пересказывал. Он был учеником бывшего министра иностранныхдел и не видел в том, что он делает, ничего зазорного. Правда, американцыделали ему очень щедрые подарки и часто приглашали почитать лекции где-нибудь вуниверситете или выступить на престижной презентации. Разумеется, дорога ипребывание в Америке щедро оплачивались. Вообще водить дружбу с американцамибыло выгодно. Частые приглашения на различные симпозиумы по всему миру,включение в разные делегации, именные приглашения на семью — все это практиковалосьдля людей, которые так или иначе могли быть полезны американцам. Мистер Кларкникогда бы не позволил себе грубо потребовать от Саши какие-нибудь документыили записи. Он никогда не позволял себе даже намека на служебную деятельностьсвоего подопечного. Достаточно было и того, что они часто встречались в разныхресторанах и кафе, где обсуждали современные проблемы.

Разумеется, в беседах говорили и о тесте Саши, занимавшемтакую большую должность в руководстве страны.

Конечно, Саша понимал, что некоторые их беседы выходят занекую грань. Он сознавал и то, что иногда слишком откровенничает с мистеромКларком, рассказывая ему все новости. Но, во-первых, ему было приятновстречаться с американцем, который всегда делал такие роскошные подарки. Во-вторых,он уже привык к своему привилегированному положению. Ведь его приглашали наприемы, устраивавшиеся в западных посольствах, куда обычно не попадали дажеруководители его института, а бывали лишь министры и послы других государств.И, наконец, Саша не скрывал, что рано или поздно собирается переехать со своейсемьей в Америку и дать образование детям в этой свободной стране, что возможнобыло только при наличии благожелательного отношения к себе со стороныамериканских иммиграционных служб. Наличествовал и момент тщеславия, когдасравнительно молодому человеку приятно было показать степень своейосведомленности, поделиться с американцем своими мыслями, выдавая за них мыслитестя, которые Саша лишь озвучивал.

Народу собралось много, но он еще издали увидел мистераКларка, который помахал ему рукой. Опытный американец не стал подходить к немусразу. Выбрав время, он подошел к вышедшему на балкон Саше, когда тот оказалсяодин. Несмотря на работавшие в полную силу мощные кондиционеры, в зале былодушно.

— В этом году в Москве такая духота, — сказалмистер Кларк.

— Да, — согласился Саша, — я собираюсь уехатьс семьей куда-нибудь на отдых.

— Куда, если не секрет? — оживился мистер Кларк.

— Наверно, на Бермуды, — сказал Саша. — Мыеще там не были. А реклама такая заманчивая.

— Фу, какой ужас, — сморщился мистер Кларк. —Это же моветон, Саша. Как вы можете верить в рекламные ролики туристическихкомпаний. Много солнца и воды. И больше ничего нет. Никогда не доверяйтеподобной рекламе.