— Теперь вы проходите этот период, Карсон, — тихо сказал он. — И даже если вы не можете вспомнить причину разрыва, она все‑таки существует. И вы, и Тия хотите положить этому конец, так что, возможно, лучше просто смириться с этим и жить дальше.

Карсон подумал об этом минуту‑другую, а потом пробормотал:

— Да, разумом я понимаю, что вы правы. Но смириться с этим не могу.

— Спасибо, что пришли. Я позвоню в агентство, когда мы примем решение. — Лайла улыбнулась и помахала на прощание уже третьей претендентке на должность няни, потом закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.

Если честно, эти собеседования проходили ужасно. Лайле очень не хотелось разговаривать с неослабевающим потоком женщин, которые соперничали за возможность заботиться о детях, которых она так любила. Ну как она могла выбирать, кого? Молодую и энергичную? Пожилую и терпеливую? Идеальной няни не существовало, как не было ни одного способа гарантировать, что этим женщинам понравятся Майк и Рози. Или что няни понравятся детям.

Отойдя от двери, Лайла бросила взгляд в кухню, где Конни потчевала ланчем Роуз. Перед тем как вернуться к ним, Лайла хотела побыть наедине с собой несколько минут.

Опустившись в мягкое кресло в гостиной, она вытащила из кармана мобильный телефон и пролистала фотогалерею. Просматривая снимок за снимком, сделанные в прошлый уик‑энд в Юте, Лайла улыбалась. Вот Майк кормит уток. А Рози пытается съесть сосновую шишку. Майк и Рид катаются на американских горках в парке развлечений «Лагуна». Рози пробует свой первый рожок мороженого и потом «делится» им с Ридом, тыкая лакомством ему в лицо.

В самом конце Лайла задержала взгляд на фотографии их четверых. Помнится, она попросила незнакомого человека сделать снимок, потому что хотела получить хотя бы один их совместный портрет. Они все улыбались. Лайла стояла под руку с Ридом, Майк держал Роуз. «Единое целое», — вот что она чувствовала, глядя на фотографию.

На протяжении того уик‑энда создавалось ощущение, будто они одна семья, и на некоторое время Лайла баловала себя, притворяясь, что так и есть. Но на самом деле они не были никакой семьей.

Сердце заныло в груди. Такова была горькая правда. Просмотрев все снимки, Лайла вдруг представила, каково это будет — покинуть Рида и детей, и острая нестерпимая боль пронзила ее. Ну как она уедет? Она любит этих детей. И главное, она любит Рида. Проблема заключается в том, что он наверняка не захочет слушать этого.

— Что ж, возможно, ему все равно придется это сделать, — сказала себе Лайла. Разве не она сама говорила, что люди меняются? Насколько она видела, Рид уже сильно изменился. Он сделал Рози и Майка частью своей жизни, и все наладилось. Почему бы ему не впустить в свою жизнь и любовь?

Она нашла в галерее фотографию Рида. Он улыбался ей, и солнечный свет плясал в его глазах. Очертив пальцем контуры его лица, Лайла прошептала:

— Даже если ты этого не хочешь, ты должен знать, что я люблю тебя.

Вздыхая, она встала, убрала телефон в карман и пошла в кухню. Конни сидела за столом и кормила Роуз, которая радостно шлепала ручками по своему подносу. Помедлив, чтобы налить себе кофе, Лайла уселась напротив Конни.

— Итак, — спросила пожилая женщина, — как претендентка номер три?

Лайла вздохнула и зажала чашку между ладонями.

— По‑моему, прекрасно. Показалась мне довольно милой, даже при том, что она все время проверяла свой телефон, чтобы посмотреть, не происходит ли где‑то что‑то значительно интереснее.

Конни хмыкнула и покачала головой:

— Мобильные телефоны — бич цивилизации. Лайла улыбнулась:

— Она молода, так что наверняка еще научится понимать, что не стоит писать сообщения на собеседованиях, если хочешь получить работу. — Сделав глоток кофе, Лайла выглянула из окна на задний двор. — А где Майк?

— Недалеко отсюда, играет в баскетбол с Картером и Кейдом.

— Хорошо, — кивнула она. — Ему нужны друзья.

— А что нужно вам? — поинтересовалась Конни. Лайла оглянулась на нее:

— Мир во всем мире?

— Смешно — и хорошая попытка уклониться от ответа.

— Я не знаю, что делать, — честно призналась Лайла. — Я не нашла подходящую няню, я не могу оставаться здесь на неопределенный срок, и…

С тех пор как они вернулись в Калифорнию, Рид проводил на работе так много времени, что она почти его не видела. Неужели это была реакция на близость, которая связывала их в Юте? И он молча давал ей понять, что семейная атмосфера, которую Лайла почувствовала там, была ему не нужна? Может быть, он пытался подтолкнуть ее к отъезду, не говоря об этом прямо?

— Я понимаю, — тихо произнесла Конни. — И смириться с этим «и» труднее всего.

Уловив сочувствие в голосе Конни, Лайла кивнула:

— Да, так и есть.

— Что ж, ничего с этим не поделаешь. — Конни протерла ручки Роуз, а потом, пока девочка вертела головой, пытаясь избежать этого, ловко вытерла ее рот. Убрав поднос, она приподняла Роуз и усадила малышку к себе на колени, а потом взглянула на Лайлу: — Хотя мне действительно есть что сказать по поводу этих поисков няни.

— Что же?

— Я немного обижена, вот что. — Конни махнула рукой, когда Лайла принялась возражать, что не собиралась ее обижать. — Вы даже не задумались, голубушка. Если Рид Хадсон считает, что я не могу присматривать за двенадцатилетним мальчиком, заботиться о малышке, которая золотце, а не ребенок, и вести хозяйство в доме, он просто не в своем уме!

Конни покачивала Роуз, пока у той не вырвалось хихиканье, больше напоминавшие бульканье.

Улыбаясь ей, Конни продолжила:

— Неужели я такая старая, что не могу уследить за двумя детьми? Я так не думаю. Нам не нужна няня. Этим детям нужна мама. И, пока им это нужно, Конни всегда будет рядом.

«Мама»…

Сердце Лайлы снова сжалось. Подобно претендентке на роль няни, с которой она недавно попрощалась, Лайла сама будто проходила собеседование для работы, которую хотела получить, но никогда не получит. Она не была мамой этим детям. И не сможет ею стать. Если, конечно, не рискнет и не расскажет Риду, что чувствует. В самом деле, спросила себя Лайла, что она потеряет, если попробует?

— А вы дело говорите, Конни, — отозвалась Лайла, отпив еще кофе. — Я знаю, Рид пытался облегчить вам жизнь…

— Когда мне это потребуется, я сообщу.

Лайла захихикала:

— Я передам Риду, что вы сказали.

— О, не беспокойтесь, — заверила ее Конни. — Я сама ему скажу, первым же делом. Я держала язык за зубами, но Риду давно уже пора кое‑что выслушать.

И Лайла подумала, что для Рида действительно пришла пора многое узнать.

Позже, вечером того же дня, Рид закрылся в своем кабинете, чтобы пробежаться по кое‑каким деталям нескольких предстоящих дел. Обычно он без труда сосредотачивался на работе. Теперь же ему приходилось заставлять себя концентрироваться на документах, которые когда‑то вызывали у него живой интерес. Организованность всегда была константой его жизни. Даже ребенком он знал, где каждый находится, куда кто собирается и что будет там делать. Теперь его жизнь оказалась в подвешенном состоянии, а разум постоянно затуманивался.