Охранники с ближних к месту вторжения вышек ожесточённо палили из пулемётов по противнику. Яркие лучи прожекторов помогали вести прицельный огонь. Длинные цепочки почвенных всплесков пробегали по земле, то перечёркивая траектории движения налётчиков, то настигая их, и тогда прошитые пулями фигурки в тёмных комбинезонах падали, нелепо раскидывая руки и теряя оружие.

Преимущество на стороне пулемётчиков было недолгим. Прожекторы, один за другим, со звонкими хлопками разлетелись на стеклянные осколки. Пробоина в стене и примыкающая к ней территория погрузились во тьму, и сразу же стих грохот пулемётных очередей. У стрелков на вышках не было при себе ноктовизоров: командование решило, что ПНВ им не нужны, раз есть мощные источники освещения. Правда, стратеги хреновы не учли вариант со вражескими снайперами, которые сперва загасили прожекторы, а потом шустро перебили пулемётчиков. У них-то, в отличие от бедолаг на вышках, подобные приборы были в наличии.

Как и у нас, впрочем. Стоило погаснуть прожекторам, я сразу нацепил на лоб прибор ночного видения. (Краем глаза я видел, как Байкер сделал то же самое.)

Чернота за окном исчезла. Мир наполнился всеми оттенками серого. Светлые фигурки лезли из пробоины, как тараканы из щели. Пригибаясь и прячась за укрытиями вроде складированных штабелями ящиков, домиков для персонала и кустов живой изгороди вдоль дорожек, они разбегались по базе, стреляя в её защитников.

Рёв моторов всё нарастал. Вскоре на вершину ближнего к базе холма вылетела группа квадроциклов с двумя наездниками в каждом. (Один управлял транспортом, второй отвечал за огневую поддержку.) Прорваться сквозь готовую пробоину машины не могли, поскольку тогда бы передавили своих же. Им нужен был альтернативный въезд на базу, и они его получили.

Стрелки́ первых четырёх машин привели в действие одноразовые гранатомёты и одновременно выстрелили по бетонным плитам забора. Дымные следы протянулись от мотовездеходов к забору. Спустя мгновение пара бетонных плит преграды с оглушительным грохотом взлетела на воздух в облаке огня и дыма.

Через несколько секунд квадроциклы нырнули в клубящуюся пелену и оказались на охраняемой территории. Беспрестанно маневрируя и выворачивая комья земли колёсами, они рванули вглубь базы, шквальным огнём прикрывая пешие порядки атакующих.

Звонкие хлопки гранатных разрывов, треск автоматных и грохот пулемётных очередей, крики раненых, рёв моторов. Под эту оглушительную симфонию пара квадроциклов отделилась от основной массы и направилась к зданию пристроя, где мы сейчас находились. За ними бежала группа налётчиков. Лазерные лучи целеуказателей плясали перед ними в такт движению.

Несколько пеших бойцов на бегу подняли оружие. Тонкие нити протянулись к нашему окну, легко прошли сквозь стекло. Красные точки зашарили по стенам и потолку кабинета. Две из них появились на теле Байкера, а одна скользнула по моей груди.

– Валим, пока не пристрелили! – крикнул бородач и первым спрыгнул на пол. При этом он ухитрился выбить пузырёк с мерцающим внутри маячком из моих рук. Склянка ударилась об пол и разлетелась на осколки.

Я соскочил вслед за ним, и в этот миг стекло со звоном осыпалось вниз. Пули ударили в потолок и стену закутка, посыпая пылью и крошками выбитой штукатурки прижавшихся друг к другу профессора и ассистента. (Настя стояла с другой стороны дивана и присела, когда свинцовая плеть хлёстко прошлась по стене.)

Тем временем Байкер с хрустом раздавил мерцающий среди осколков маячок, выключил свой ПДА и рванул к комнатке отдыха. Я думал, он кинулся к Насте, но, как оказалось, ошибся. Байкер схватил Шарова за руку и выкрикнул тому в лицо:

– Отсюда есть другой выход?

Олег Иванович не ответил на вопрос. Он как будто абстрагировался от всего и бормотал одно и то же, запустив пальцы в седую шевелюру:

– Что им нужно? Мы же учёные. Зачем они так? Почему?

Байкер ударил его по щеке (голова профессора резко мотнулась в сторону, но он даже не отреагировал на удар, продолжая бормотать себе под нос), схватил одной рукой за грудки, другой собрался отвесить ещё одну звонкую пощёчину.

Я едва успел перехватить его руку и сжал пальцы, что есть силы.

– Ты что творишь?! Остановись!

Байкер, как ужаленный, повернулся на каблуках и заорал:

– Сдохнуть решил?! Валяй, они всё равно за тобой пришли, а я ещё жить хочу!

– Совсем сбрендил? – гаркнул я, по-прежнему удерживая его руку. – Ты с чего вообще это взял?

– С того! Мозги включи, если они у тебя есть! Маячок этот твой когда замигал? Ну, понял теперь? Думаешь, я случайно его раздавил, а они просто так по окну лупили? Грохнуть тебя хотят, и нас заодно пришьют, если по-быстрому не уберёмся отсюда!

– Кто они?! Зачем охотятся за мной?!

– А ты останься здесь и спроси, – огрызнулся Байкер. – Может, скажут, прежде чем вышибут тебе мозги.

– Эй, парни, вы долго тут препираться будете? Как бабы базарные, ей-богу, – сказала Настя.

Я выглянул из-за плеча Байкера. Тот вырвал руку из моей хватки, повернулся к спутнице. Пока мы с ним орали друг на друга, девушка привела Олега Ивановича в чувство, нацепила ему на лоб свой фонарик и теперь, вместе с ним и Игорем, стояла у двери.

– Здесь есть другой выход, и профессор готов нас к нему отвести.

– Ну чё встали-то все, ёк-макарёк?! Гасите ПДА – и вперёд! – гаркнул Байкер и подскочил к двери. Присев на колено, он резко толкнул её, выставил ствол дробовика в коридор и осторожно выглянул сам. – Чисто! За мной, по одному.

– Раскомандовался тут, – буркнул я, но всё же последовал его приказу.

Вскоре мы уже двигались по коридору к лестничной клетке. Впереди, сильно пригнувшись и держа оружие наготове, шёл я в паре с Байкером, за нами семенили учёные, Настя замыкала процессию.

– Надо подняться на третий этаж. Оттуда по переходу можно добраться до соседнего корпуса, – сбивчиво сказал профессор, громко топая башмаками. От волнения и пережитого стресса он быстро дышал и поэтому так говорил. – Там есть экспериментальный образец телепортационной установки. С её помощью вас выбросит за пределы базы. Нам впервые удалось сгенерировать аномалию в лабораторных условиях путём попеременного воздействия на скомпонованную мной сборку артефактов магнитным полем и высоковольтными разрядами. Теоретические расчёты подтвердились практикой: «переносчик» работает, и им можно управлять.

Байкер внезапно остановился. Шаров не успел среагировать, с ходу налетел на него и зашипел, потирая ушибленную руку. Игорь замер рядом. После неожиданного обстрела он вёл себя безучастно и делал всё на автомате.

Настя выглянула из-за спины ассистента, на её лице застыло удивление, она вопросительно посмотрела на меня. Я в ответ пожал плечами: мол, сам весь в непонятках.

Обернувшись к учёному, Байкер быстро прошептал:

– Прекрасно, профессор, только заткнитесь сейчас и постарайтесь не дышать так громко.