множестве связанных с ней тайн, что нам лишь предстоит разгадать. Не то чтобы вы в своём возрасте были способны по достоинству оценить подобные вещи.

Баркли его слова обидели: он-то как раз очень ценил знания. Но спорить с мужчиной не собирался, поэтому, когда тот гаркнул: «А теперь – вон отсюда! Если вы не учёные, без разрешения от главного чудолога в обсерваторию вход закрыт!» – Баркли и Хасу немедленно развернулись и рванули вниз по лестнице.

Так вышло, что именно в тот момент, когда они выскочили из-за шторы, мимо неё проходили Виола и Яша, и из-за столкновения все книги, что четыре ученика несли в руках, посыпались на пол.

– Простите! – воскликнул Баркли и, опустившись на колени, принялся собирать уроненные тома. – Вы все их хотите взять?

– А что, нельзя? – огрызнулась Виола.

– Просто… – он скользнул взглядом по названиям. Если выбор Яши был логичен – сплошь энциклопедии редкостей Моря, то среди книг Виолы были биографии прошлых Верховных хранителей, научные труды по морским чудищам, истории Пустыни, Тундры и Джунглей. – Их очень много, вот и всё.

– Ну, я подумала, что немного дополнительной литературы не повредит.

Подняв очередную книгу, Баркли обнаружил под ней скомканный пергамент. Его взгляд упал на сломанную печать с изображением трёхглавого дракона, блестящую на свету, словно в воск подмешали золотой пыли.

– Хасу, Яша, вы не против пока найти остальных? – спросил он. – Мне нужно поговорить с Виолой кое о чём.

Хасу и Яша кивнули, собрали свои книги и скрылись за стеллажами.

Баркли поднял с пола письмо и вскрытый конверт:

– Ты всё-таки прочла одно из писем отца. Что в нём было?

Как и вчера, Виола попыталась выхватить у него из рук бумаги, но в этот раз Баркли был к этому готов и увернулся.

– Не читай… – она шмыгнула носом, и Баркли с ужасом уставился на её заблестевшие от слёз глаза. – Это не…

– Я не стану читать, – поспешил заверить он. – Но ты расстроена. Может, если ты расскажешь, в чём дело, я смогу чем-то помочь?

– Чему тут помогать? Папа прислал мне уже кучу писем, и в каждом он пишет об одном: как ему неприятно, что я учусь у Руны. Как он зол и обеспокоен, потому что я его игнорирую. И как он оповещает обо всём этом маму. – Судя по её убитому тону, Баркли предположил, что сам факт того, что её родители общаются между собой, указывал на крайнюю серьёзность ситуации. Они уже много лет как развелись. – Он пишет, что, если я не отвечу ему в ближайшее время, он сам приедет сюда. А я не хочу его видеть.

– Но если он убедится, что у тебя всё хорошо, разве это не заставит его поменять своё мнение?

– Что у меня всё хорошо? – переспросила Виола. – Как ты не понимаешь? Мне вас всех догонять и догонять!

Баркли опешил:

– Это неправда…

– У вас всех мифические чудища! Ясно теперь? А я единственная без. Я единственная среди вас лишняя.

– Если среди нас кто-то и лишний, то это я. Я бесполеземец. Я даже не могу взять под контроль свою магию.

Виола, фыркнув, вырвала наконец письмо из рук Баркли:

– Не говори ерунды. С тобой все считаются. Ты даже с Шази и Хасу мигом подружился, и это после того как они со мной поступили.

– Я думал, это Сирил тебя прогнал, не они.

– Да, но они могли хотя бы мне написать или ещё что-нибудь. А так все считают меня неудачницей.

– Виола, ты не неудачница. Ты самая умная из всех, кого я знаю.

– Ты врёшь.

– Нет, и ты прекрасно это знаешь. Просто посмотри на меня!

Она несколько секунд с подозрением на него щурилась, после чего вздохнула:

– Я просто… увидеть снова Шази и Хасу было тяжело. Ты не представляешь, каково мне было учиться вместе с ними. Может, я и стала лучшей по итогам нашего Отбора, но лишь потому, что Шази не готовилась к письменному экзамену, а Хасу упала в обморок во время практического. Они обе невероятны. Настоящие гении. И как бы я ни старалась, у меня не получалось с ними сравниться. Пока им всё легко давалось с первого раза, Сирил занимался со мной дополнительно, просто чтобы я не отстала.

Вот только Баркли прекрасно себе представлял, каково это. Он каждый день ощущал себя именно так на фоне Виолы и Тэджа. Может, Шази и Хасу действительно были выдающимися личностями, но точно такой же в его глазах была Виола. И, судя по рассказу Шази, до того как Виола ушла, у них и мысли не возникало, что они в чём-то различаются.

– На моей памяти у тебя пока ни разу не возникало трудностей с учёбой, – заметил Баркли.

Если Виола и уловила в его тоне нотку зависти, она не подала виду.

– Всё потому что… – она сглотнула. – Я волновалась. Я думала, что если я хочу когда-нибудь стать Верховным чудологом, то ученичество у Сирила – это единственный верный путь. Но стоило ему нас взять… и Шази, и Хасу оказались такими способными… я просто… начала задыхаться. Я едва могла контролировать свою магию. У меня ничего не получалось, за что бы я ни бралась. И в итоге Сирил сказал, что не знает, как меня учить, – Виола вытерла глаза и продолжила: – А теперь выясняется, что он тут же заменил меня на Сесили, стоило мне заявить ему, что я ученица Руны, будто с самого начала планировал это сделать. Всё это время мне было так страшно, вдруг я опять начну ошибаться и Руна тоже меня прогонит.

Неудивительно, что Виола постоянно старалась угодить Руне. Как и Баркли, она знала, как это больно – быть отвергнутой.

Он понимал, что должен её утешить, но его сильно задело, что Виола чувствовала себя лишней, тогда как сама часто вызывала в нём то же самое ощущение. И, в отличие от Шази и Хасу, она это делала намеренно.

Кроме того, его ещё кое-что зацепило в её словах.

– Ты не могла контролировать свою магию? – спросил он.

Она кивнула.

– После того как я стала ученицей Сирила, моя магия словно перестала мне подчиняться. И так продолжалось, пока я не сбежала. – Должно быть, она поняла по задумчивому выражению лица Баркли, что его гложет, потому что спросила: – Думаешь, у тебя та же самая проблема?

– Возможно. Или из меня просто никудышный чудолог.

– Быть не может. Ты отличный чудолог.

– Неужели? Что ж ты тогда столько раз насмехалась надо мной, потому что я бесполеземец?

Ее взгляд смягчился.

– Прости. Я знаю, что в последнее время была для тебя ужасным другом. Я поддалась зависти. Мне не следовало тебя дразнить. Ты один из лучших